Казахстанский специалист и общественный деятель Айнура Абсеметова, уехавшая по линии ООН работать в Малави, в своем тринадцатом письме рассказывает о системе образования.
Каждый вечер мы с Жаником читаем перед сном главу из какой-нибудь книги Жуль Верна. Каждая его книга – это урок и по географии с биологией, и по истории колонизации и открытия земель, развития промышленности и науки.
Его книги возбудили воображение и любопытство Жаника к устройству мира. «Как хорошо, что дома нет ни телевизора, ни интернета», – тихо радовалась я, а вслух восторгалась Паганелем или шумно осуждала с сыном Фикса и его проделки. Жаник сравнивает себя с невозмутимым мистером Фогом, меня с рассеянным Паганелем, а нашу апашку – с практичным полковником МакНабсом. Между тем довольная новым увлечением сына, я и сама времени не теряла, а искала подходящую школу для нового учебного года. Я обошла все частные учебные заведения, которые предлагает город.
Мои критерии просты – качество образования, цена и удобное расположение. Изначально я просмотрела все сайты, но там сложно выбрать. Все вроде одинаково: учителя учат на английском по кембриджской методике, и дети проходят регулярную сертификацию по тестам одноименной методики. Все обещают дополнительные занятия по спорту и искусству. Фотографии красивые и разные хвалебные отклики прилагаются. Обучаются триместрами с середины августа до середины июня, всего три триместра за год. Силабусы везде одинаковые. Для того что бы записаться, ребенку необходимо пройти тест, где-то платный, а где-то бесплатный, заплатить первоначальный взнос, от двадцати долларов до семидесяти, и потом за месяц до начала учебы внести плату за первый триместр.
Единственным различием школ мне показался контингент преподавателей и учеников. И чтобы уж наверняка, я обошла каждую и начала с самой дорогой. Школа Бишеп МакКензи или Международная школа с ценой обучения за год 25 000 американских долларов. Преподаватели в основном из США и Англии, обучение по американской системе образования. Я опрашивала всех – и родителей и детей и даже преподавателей, – связанных с этой школой. Все как один говорили об излишнем снобизме в этой школе и не очень-то высоком уровне даваемых знаний. У школы огромный кампус со всеми радостями для ребенка: бассейн, поле для футбола и рэгби, огромные холлы для мероприятий и классные комнаты. Но высокая цена держится на том, что за обучение детей из посольств, международных организаций и крупных компаний, платят работодатели родителей. Играя на том, что именно эта школа входит в международную сеть International School, они ставят немыслимую цену, ибо оплачивать все равно будут, а в другие школы как бы «не рекомендуется по причине безопасности и соответствия международных стандартов». В мою волонтерскую стипендию не входит оплата международной школы ребенка, но я и не расстроилась, выяснив, что завышенная цена не оправдывает качества.
Христианская школа ABC в Лилонгве стоит на втором месте по цене и крутости. Но поскольку основатели школы – христианские миссионеры, у них есть демократическая система оплаты. В эту школу берут детей всех конфессий, просто у них также как у всех будут уроки по изучению Библии. Это было единственным обстоятельством, которое мне не очень нравилось, а в остальном все просто отлично. Учительский состав состоит сплошь из белых миссионеров, спорт и музыка, смешанный контингент детей. Обучение и тестирование по британской системе. По цене договорились, мне как волонтеру дали возможность оплачивать половину общей цены, хотя сотрудники ООН по официальному прайсу должны платить по самой верхней планке – 15 000 в год. Правда, еще требуется заплатить за форму и учебники вперед за год, а это не маленькие деньги. Я задумалась. Чашу весов в конце концов перевесило расположение школы – далеко от нас, с гарантированными пробками по утрам и в обед. Так Жаник не стал добрым христианином (шутка) и мы пошли искать дальше.
Третьей по уровню и рекомендациям стоит частная школа для иностранцев и богатых местных Mount Senai. Она имеет репутацию демократичной школы, куда ходят больше местных и педагогический состав местный. Иностранные сотрудники НПО чаще всего отдают своих детей именно сюда, так как стандарт обучения все же Кембриджский, а цены местные. Обучение в год выходит около полутора тысяч долларов, что выгодно отличает эту школу от двух предыдущих и это несмотря на шикарный зеленый кампус со спортивным бассейном и футбольным и теннисными полями. Но в случайных разговорах с разными людьми между собой никак не связанных все-таки прорвалась информация, что тамошние учителя используют методику «я старший, значит, я прав», а некоторые могут и линейкой шандарахнуть, как рассказывают некоторые дети. Наш корейский тренер мистер Ким, оба сына-подростка которого ходят в эту школу, вообще в шоке от администрации. Он жаловался, что директор не адекватен в своих мерах дисциплинарного наказания. Это было для меня сигналом – услышать такое от корейца, у которого дисциплина возведена в культ. Зато расположена школа рядом с нашим домом. Это многое перевешивало, и я морально уже готовилась отдать ребенка туда, пока не встретила Джоржа Фири.
Мы приехали в Малави в середине марта, и ни одна школа не хотела принимать в середине третьего триместра ребенка, для которого английский далеко не родной язык. Как я позже поняла, там все как у нас, директора боялись, как бы Жаник не испортил им результаты и показатели по тестированию. Но я не расстроилась, решив, что это отличная возможность для мягкой адаптации сына и использовала это время для домашнего обучения. Я наняла репетитора из последней описанной школы, мистера Джоржа Фири, который оказался кладезь педагогики и универсалом. Он преподает английский, науку и математику. К моему удивлению, эти три предмета до 6-го класса может вести один преподаватель. Вторым открытием стало то, что у них есть такой предмет как Science, где они проходят основу физики, биологии и химии. Скорее всего, это нечто похожее на советский предмет «Природоведение» со знакомством с природой, свойствами некоторых процессов и веществ. Жанику было странно слушать про тычинки и пестики на английском языке, а мне было странно слышать, что этот предмет дается с четвертого класса. Похвалив внутри себя за решение с репетитором и возможностью подготовить Жаника к новому учебному году, я не знала, что столкнусь с более серьезной проблемой.
Английский язык для Жанали имеет особенное значение. С того момента как он начал понимать, что существует этот язык, он его возненавидел. Ему было два года, когда он возненавидел его как фактор, отнимающий от него маму в перерывах между долгими командировками. Мои попытки говорить с ним на английском напрочь отметались им без вариантов. Я решила подождать. В алматинской школе он был лучшим учеником по английскому языку и ему легко дается произношение и чтение, и разговорный. Мне казалось, что этого хватит, чтобы быстро войти в англоязычную среду. Но я просчиталась. Третий язык – далеко не первый язык.
Репетитор во время первого тестирования отметил у Жаника высокий уровень знаний по математике (спасибо нашей Фариде апай), который по их меркам тянет на 6-й класс. А вот уровень английского языка, как язык обучения оказался далеко не достаточным. Жанали это понял, когда пошел на тестирование в четвертую школу «Paramount Academy”. Я в итоге остановила свой выбор на этой школе, открывшейся два года назад. Основательница британка Сюзан наняла молодую команду преподавательниц, индусок по национальности, и взяла на вооружение прогрессивные методы обучения и воспитания. Наш репетитор переходит к ним, и мы вслед. Цена такая же как в Маунт Сенай, но качество другое и новый молодой педагогический состав.
Но Жаник провалил тестирование по английскому. По результатам он еле-еле тянет на четвертый класс. Математику тоже частично провалил, поскольку не понимал задачи, описанные на английском. Я ужасно расстроилась! Я-то видела сына не меньше чем звездой шестого класса. Сам Жаник не сразу понял, что значит результат теста. Со свойственным ему равнодушием он заявил, все равно, в какой класс пойдет. Меня, казалось, это больше волновало. Обсудив результаты с директором, Сюзан, мы договорились, что Жаник будет усиленно готовиться и к началу августа должен пройти повторный тест. Сюзан больше чем результатами была озабочена другим – Жанали быстро сдался. Он даже не хотел продолжать тестирование, когда увидел сплошной текст на английском в два параграфа. Для меня услышать подобное было сильным ударом.
Репетитор Джорж метался между моей уверенностью все же перевести его в шестой класс и собственным желанием не перечить новой директрисе. Сначала он заверил меня, что мы справимся, Жаник талантлив. После встречи с директором, начал убеждать меня не мучать ребенка и отдать в пятый класс. В любом случае Жаник начал свои занятия дома с Джоржем сразу по трем учебникам: за 4-й-5й классы по науке и английскому и за 6-й класс по математике. Задания по английскому сразу показали слабость нашей системы образования. Согласно местным стандартам, ученик 4-го класса должен уметь написать сочинение на свободную тему в одну страницу, а в пятом классе и вовсе на две или три страницы. Не просто сочинение, но по всем правилам, с аргументами и доводами, со вступлением и выводами. Жаник писал на уровне второго класса для школьников английской системы, максимум, пять предложений с перечислениями. Не без боли я вспомнила свой проигранный бой с учительницей-апайкой по поводу написания эссе, в третьем классе она велела ученикам писать строго с интернета, исключая вольную интерпретацию темы.
Репетитор оставил нам на каникулы книгу с историями для самостоятельного чтения. Жаник осилил два предложения и отложил со слезами на глазах. Я ничего не понимаю! Он хочет понимать все, о чем читает мгновенно. Несмотря на мои увещевания, что это не страшно, главное начать, не сдаваться и продолжать читать, даже если не понятно. Он с подростковой упрямостью зарывался под одеялом и тихо плакал. После паузы, он смог описать свои чувства четко и ясно: «Я очень злюсь. У меня ком в горле, мне легче уйти из дома, чем учиться на английском. Мама, я не поеду с тобой как Филеас Фок вокруг света. Я не буду учить этот язык. Отправь меня домой поскорее. Я тут не выдержу».
Мое сердце разрывается на части, я почувствовала всю его боль и невероятную стену между ним и английским языком. Я не спала всю ночь, мне снились кошмары. Как мать я чувствую свое бессилие и растерянность. Как взрослый человек и как специалист понимаю, что все это временные трудности, усугубленные еще и стадией Homesick (глубокая тоска по дому). Это преходящий этап, и Жаник справится, так же как с английским. Но как мать, я не знаю, как сейчас помочь сыну, какую поддержку оказать, чтобы не дать ему сдаться.
И в то же время я испытываю злость за то, что казахстанская школа не дала ему важных навыков – писать и излагать свои мысли в сочинении, справляться с трудностями в учебе, верить в себя, а также такого английского, который не казался бы настолько чужим и недостижимым. Я вынуждена признать, что потерпела поражение перед системой. Как ни старалась я все эти годы самостоятельно дома балансировать обучение в казахстанской школе, все-таки эта школа победила меня в борьбе за ум и навыки моего сына.
Фотографии взяты из сайтов упомянутых школ
