Колумнист Esquire Роман Райфельд составил свой личный список агрессий современного мира и попытался понять, как с этим жить.
Разговаривал. Одна из собеседниц заметила, что не воспринимает плохие новости: есть другие приоритеты в жизни, оградилась от мира эмоциональной стеной и живет спокойно. И я не пойму, то ли это чистой воды подсознательное самосохранение, то ли умышленный побег от мира и себя – апатия, хладнокровие, равнодушие, как уловка, лекарство, принимать которое надобно при усталости от происходящего и бессилии перед его неотвратимостью… Агрессия – вот, что нас душит последние месяцы по нарастающей.
Агрессия воздуха.
Он все грязнее и грязнее, особенно в Алматы, особенно зимой. И я уже не знаю, чья роль в этом более зловеща и львина: ТЭЦ или авто. При предельно допустимом ВОЗ среднесуточном показателе для ставших почти родными частиц РМ2.5 в 25 мкг/м3, ниже, если верить airkaz.org, их уровень бывает лишь во время дождя или очень недолгое время после. Попытка сделать этот воздух чище хотя бы для себя тоже не удалась: обломилась покупка маски для очистки воздуха. «Сервис», куда я обратился, клялся-божился подарить мне чистый воздух максимум дня через три, но подвел меня, и через неделю мой заказ превратился в мой отказ. Между нами было множество имейлов, звонки менеджеров и прочая нервирующая своей бесполезностью херь.
Агрессия Абая.
Мальчик из маленького поселка Абай, если верить самому первокласснику, многократно подвергался насилию со стороны старшаков из другой школы. В этом деле агрессия многоуровневая и многовекторная. Тут вам и тетушка-татешка с по-астанински высокой прической и желанием показать мальчишку журналистам, и ДВД-шники области, которые снимали бабушку с ребенком с поезда, и суд над обвиненным в клевете доверенным лицом семьи пострадавшего Курмангазы Муссира (его оправдали). А связанная с возрастом жертвы закрытость вялотекущих следственных мероприятий, расследования и будущего суда, если до него вообще дойдет, делают все это «восстановление справедливости» вдребезги непрозрачным. Чем дальше в лес… Когда и чем вся эта казахская neverending story в стиле «Дома, который построил Джек» закончится, одному богу известно.
Агрессия холодильника,
который принял детские тела в возрасте полутора лет и менее года, заботливо запиханные в него их прародительницей. Телеканал КТК с едва скрываемым, как всегда, нетерпением сообщил, что «обнаружили их сами жители, которые больше не могли терпеть удушающий запах в подъезде». Прогуглите, поймете, что такие случаи не редкость и в других странах.
Агрессия «свободы слова».
Про новость, в которой под одним заголовком оказались объединены Зейнулла Какимжанов, Марат Асипов (ratel.kz) и Арманжан Байтасов (Forbes Kazakhstan), финансист Айдан Карибжанов в своем «Фейсбуке» высказался как бы мимоходом: мол, обычные разборки олигархов. Ну да, всего лишь. Ratel тут боком зашел в конфликт, как айсберг в борт «Титаника». Что бы там ни было, но среди прочего в этом деле и наезд на жалкие останки свободы слова в Казахстане. Цель суда над Ratel – закрыть издание, а не сообщить, что не так в его публикациях о производителе вин. И в стремлении осуществить задуманное правосудие потянулось в могилу к Геннадию Бендицкому (экс-владельцу доменного имени ratel.kz): в суде его родственники – вдова и сын.
Агрессия «Саус парка».
До марта этого года я не знал, что «Аллея выпускников» называется «Южным парком». И Бауыржана Байбека в него вызвал не праздный интерес, а общественное возмущение. Как можно было, не посоветовавшись с людьми, которые живут рядом десятилетиями, которые сажали деревья в нем еще детьми, превратить в проекте местами полудикий, местами полузаброшенный зеленый массив в… Вы помните, как выглядела планета Шелезяка в «Тайне третьей планеты» по Булычеву? Ну вот в это примерно. Одна только «взлетно-посадочная полоса» из тротуарной плитки шириной в 18 (!) метров и умопомрачительно пошлый фонтан чего стоили! «Общественные слушания прошли», – уверял и. о. управления природных ресурсов города А. Темешев. Но какие такие слушания и какое такое общество посетило их? Видимо, по пригласительным в «Фейсбуке», как блогеры – предпоказ казахского кинофильма. Мэр города после начавшегося общественного протеста парк навестил, обещал пересмотреть проект и выслушать все пожелания. Пожелания властям переданы, войдут ли они в реализацию?
Народ счастлив уже тому, что к нему прислушались. Или сделали вид.
Синдром Саус парка перекинулся и на пару других парковых зон Алматы, которые акимат также планировал нахрапом реконструировать. В результате снесли гигантский кабак на «Атакенте», теперь там зелень и скамейки. Там же заодно решили выкорчевать всю тротуарную плитку, что была в более чем приличном состоянии, заменив такой же, но свежеиспеченной. Внезапно. Ну бордюры, асфальт, плитка, разметка, не вдаваясь в частности, сами по себе у нас самостоятельный раздражитель, вызывающий агрессию масс – и пешеходных, и велосипедных, и колясочных, и автомобиледержащих.
Агрессия информации.
Если вы соберете все самые злобные казахстанские новости последних месяцев, вроде упомянутых выше младенцев из холодильника, у вас точно снесет крышу. Одни трупы, причем жуткие случаи. Сбитая у светофора автобусом девушка, уже пятая с начала года на том перекрестке, кончающие с жизнью подростки, драка между помешавшими друг другу водителями средь бела дня, убитая на глазах у детей экс-супругом женщина, забитый студентами до смерти владелец бара, малобюджетное кино про признание Токмади в убийстве, фейсбучные разборки за наш или не наш День Победы и его ленточки, несанкционированные эрзац-митинги в защиту политзаключенных и неприглядное поведение сотрудников органов с женщинами-участницами… Продолжает потряхивать банки второго уровня. Президент страны упомянул три из них в негативном контексте, и понеслась волна слухов у вкладчиков и пресс-конференций-оправданий от руководств этих финансовых организаций в стиле «у нас все под контролем». Трясет и феминисток, ЛГБТ и прочих борцов за права.
Они так рьяно стали отстаивать собственное мнение, что не заметили, как в своей риторике превратились в абсолютное подобие своих же оппонентов. В ярости они отказывают другой точке зрения даже в праве на существование.
И это только в последние месяцы, и только в Казахстане. Если присовокупить к этому еще и мировые новости, то… нет, мир брать даже не хочется.
До половины всех сюжетов на нашем ТВ сегодня о насилии. То, что осталось в Казахстане от журналистики, – максимум пять имен, чьи произведения можно и нужно читать, где есть не только соблюдение канонов ремесла, но и мысль, над которой хочется поразмышлять. Про язык и стиль опустим. Кто-то из моих коллег подался в кино, сочтя себя и без ВГИКа заменой ушедшим не то Форману, не то Дорошиной. Кто-то – в сеть букмекерских контор, кто-то в национальные и крупные частные компании, иные ушли с головой во фрилансерство. Кроме «вечно молодых и пьяных» «Казправды» и подобных, абсолютно все СМИ в стране пожелтели, даже покоричневели, как детская неожиданность. Раньше редакторы говорили: не тащите нам джинсуху, подразумевая PR как таковой, сегодня к PR они относят уже любой материал, где позитивно описывается некая команда людей и продукт их усилий. А это целый пласт из так называемых позитивных новостей, которые могли бы вдохновить, придать позитивной окраски дню, кого-то подтолкнуть к отрыву попы от стула и действию.
Никто не отменял и агрессию в Интернете.
Исследованиями доказано, что уровень агрессии человека тем выше, чем более преданным Сети он является. У нас, разумеется, нет серьезных социологических исследований на эту тему.
Опрос 2016 года «Центра социальных и политических исследований «Стратегия» на тему уровня безопасности, который ощущают респонденты, показал, что почти половине казахстанцев неспокойно.
Само собой, это не ответ на наш вопрос, но на мысли наталкивает. А российские исследования уровня агрессии четырехлетней давности сгодятся, чтобы принять на веру, что меньше ее вокруг нас не стало. 25% детей, обратившихся на «Линию поддержки» министерства образования России, ежедневно сталкиваются с травлей в Сети. Показательно, что тремя годами ранее таких детей было лишь 10%. Маты в Сети – то, к чему более-менее привыкаем. Но маты в музыке… К примеру, Джиган, когда у него иссякает запас слов, в припеве песни с количеством просмотров видео за 10 с половиной миллионов просто (!) многократно повторяет «ох*енно», как мантру. Это у него «ом» такой.
Агрессия – это всегда насилие, от гипотетического (мысленного, словесного) часто переходящее к практическому (действию). И ее довольно в нашей повседневности. Минимизировать влияние такой окружающей среды, конечно, можно, начав с сокращения общения с любыми массовыми источниками информации – в первую очередь, соцсетями, мессенджерами, СМИ. Вот только вопрос «что делать?», он все равно остается. Даже если принять во внимание, что я один такой псих, который многое из того, что сейчас имеет место быть, считает неприемлемым, мерзким, все одно – есть люди, которые хотя бы допускают, что что-то неладно с этим миром. Хотя и точка зрения «все ок» еще как присутствует. Иные полагают, что агрессия – есть средство выживания в нашем мире, иначе просто не получится. А что думаете лично вы? Колодец воды ли она для усталого путника в пустыне? За собой тоже замечаю, что часто моментально взрываюсь или ухожу в мини-депрессию из-за каких-то «элементарных» вещей. При нормальном настроении они вызывают скорее желание улыбнуться, поиронизировать. Так почему же smile на лице не появляется?
Потому что задолбали все эти непрерывные столкновения с непрофессионализмом, равнодушием, зашоренностью, узкомыслием, темнотой и нежеланием людей просто делать что-либо качественно, с душой.
И это тоже агрессия.
Психолог Айгуль Садыкова как-то в разговоре со мной поделилась: «В обществе уровень агрессии сейчас настолько высок… И, в первую очередь, это пассивная агрессия: плевки, бросание мусора, на улицах практически нет улыбающихся людей, все угрюмые, и т. д. Например, поражает агрессия рабочих, ведущих работы по облагораживанию города. Такая нелюбовь, что просто слов нет! У нас рядом с домом рос дуб. Я помню его с детства, а мне сейчас 51. И когда пришли рабочие, чтобы ремонтировать теплотрассу, они спилили это совершенно здоровое дерево только потому, что оно помешало какому-то их крану. Они сделали это без разрешения и настолько равнодушно, а у нас люди плакали, когда его спилили. Просто они равнодушные, а равнодушие – одна из форм пассивной агрессии». Думаю, в этих словах эксперта на самом деле спряталось очень многое. И не в дубе том дело. Королевой бала агрессию делает именно равнодушие – эдакий лайфхак, хитрость жизни, которую, похоже, взяла на вооружение добрая половина казахстанцев.
