Роман Райфельд скучает по нормальной человеческой беседе и рассуждает о том, почему так важно хотя бы иногда смотреть друг другу в глаза.
Каждый день на работе я провожу множество диалогов с коллегами по Skype, еще в больших объемах мы коммуницируем, как сейчас модно выражаться, через e-mail. С утра по будням я заглядываю в Facebook. Народ вокруг общается через Telegram, а типичные звуки WhatsApp можно услышать нынче повсюду – в туалете, на улице и даже лежа под капельницей в клинике. Некоторые до сих пор развлекаются в Twitter и Instagram, где вообще ничего даже писать не надо, знай себе снимки размещай. Вот девушка успевает отправить кучу «воцапок» своему невидимому другу, когда едет после работы в такси домой. А вот четверка 25-летних парней встретилась в баре за пивом: уткнулись взглядами в дисплеи своих гаджетов и обсуждают лишь то, что видят там.
Мы все меньше общаемся так, как когда-то – вживую, ГОЛОСОМ, речью. Печатаем буковки, допускаем ошибки, замещая все, что чувствуем, смайлами-эмотиконками, ошибочно полагая, что это вовсе не эрзац-чувства, а что-то непритворное.
К общению, выраженному в звуке, прибегаем как к свече во время редких ныне отключений электричества. И то вынужденно – когда попадаем из офиса в магазин или семью например. Разговор по телефону – не набивание стрелок и банальное трио «привет-калайсын-ты-где?», а именно разговор – улетел в категорию воспоминаний. Так живет большинство из нас, «современных городских специалистов». Вы пока не замечали, что в ваших звуковых выплесках вслух ваш язык уже как-то не так послушен вам, как еще несколько лет назад? А я вас уверяю: мы теряем навыки живого разговорного общения. Проблема ли это, было ли у нас вообще что терять?
Специалисты схожи во мнении: если это и проблема, то данными, тем более в Казахстане, по сему поводу не разживешься, даже если к горлу председателя Агентства по статистике и каждого члена его семьи приставить нож. Разучились говорить – лишь одна проблема. Вторая, менее глобальная, – сильно снизилась скорость обмена информацией в коммуникациях между людьми. Потому что в виртуальном общении быстрее невозможно. Третья состоит в том, что информация, передаваемая через Сеть, в принципе ущербна и некачественна – часто собеседник вас не понимает до конца либо вообще не понимает, и вы тратите время и силы на объяснение того, что, как выясняется, не стоит потраченных ресурсов. Те, кто прошел элементарные коммуникационные тренинги, знает, что 80% понимания собеседника дают нам его поза, особенности речи, тембр, язык тела, голос. Все это помогает понять, что человек чувствует и подразумевает. Все это присутствует в живом общении и напрочь отсутствует в изображенных на экране планшета/мобильника буквах и закорючках, которые дают нам 10-20% «понимания» собеседника.
В общем, я так подозреваю, мирные договоры перестали бы заключаться на земле в наши дни, если бы все переговоры по ним шли в режиме набора букв и смайлов. Не так важно, ЧТО мы говорим, сколько, увы, то, КАК мы это делаем. Вся невербальная часть людского общения во время онлайн-бесед как раз и пролетает мимо, как тот кусок ДСП над известным европейским городом. Можно, само собой, потратить еще пару предложений на сравнение общения через видеозвонок по скайпу с человеческой беседой, но разве вам все еще непонятно, что «лучше»?
Психолог Наталья Пшенина, которая возглавляет Центр системного семейного консультирования в Алматы, рассказала мне, что в ее практике не встречалось случаев, чтобы к ней за помощью обращались казахстанцы, признающие, что разучились разговаривать из-за обильного использования соцсетей и мобильных приложений. Однако все чаще к ней обращаются жены, чьи мужья большую часть времени проводят за компьютером; мужья, чьи жены не вылезают из социальных сетей; родители, чьи дети тратят слишком много своего молодого здоровья на игры в виртуальном пространстве. То есть речь идет больше о компьютерной, игровой, интернет-зависимости, которая, как видит психолог, происходит от неумения строить отношения с окружающими людьми.
А насколько мы вообще в состоянии понять правильно другого человека, общаясь виртуально? Один и тот же текст сказанный вызовет одно понимание, будучи высланным в форме sms – другое, а иногда и противоположное задуманному. Почему мы вообще уходим от живого разговора, иногда настолько же откровенно, насколько от удара противника уходит боксер на ринге? Не столько в развитии гаджетостроения здесь дело. Пшенина считает, что человек уходит в виртуальное общение из-за неблагоприятного климата, создаваемого окружением, и привычного желания обмена информацией. Туда же она включает и самозащиту от недоброжелательности внешнего мира, от чего можно скрыться за ником и не-ты-личностью. Туда же – и желание просто потроллить, безнаказанно сорвать накопившееся зло и выплеснуть агрессию словами. В конце концов, общаться в Сети просто удобно, и это тоже причина.
Всплывает мысль о том, что человек оказывается просто не готов к житию-бытию в сегодняшнем мире. Кому-то психологи помогают сформировать заново утерянные навыки разговорного общения, показать, что да, мир может быть и таким, и сяким по отношению к вам. А кто-то заново прочувствует всю комфортность разговора с живым человеком. К сожалению, тренингов, которые научат или помогут вспомнить вам все то, что поможет выстроить долговременное общение и отношения, рынок предлагает мало. Вместо возможности нам предлагают увидеть проблему, которая и так слепит глаза, и в лучшем случае изучить общие принципы коммуникаций, в худшем – пройти краткий курс манипулирования людьми (тренинги пикапа здесь лучший пример).
«Важно понять, что проблема – это всегда жизненная задачка, которая не имеет решения лишь на данный момент, – говорит Пшенина. – Уточните эту задачку для себя, а если в течение двух недель решение так и не придет, чтобы она не превратилась в хроническую проблему, можете воспользоваться помощью специалиста. Поймите, в меру ли вы распределили свое время между тем, что вам в жизни делать важно и чему посвящать себя действительно интересно. Тогда и виртуальное общение у вас уйдет лишь в сферу коммуникаций с теми людьми, с кем вы из-за физического расстояния или других моментов не можете поговорить вживую даже по телефону».
Итак, статистики о том, насколько увеличилось наше вирт-общение и сократилось реальное, насколько оно пострадало в качестве, конечно же, нет, сколько ни ищи-рыщи на просторах Сети.
Да и специалисты пожимают плечами, не припоминая, чтобы люди когда-либо обращались к ним с такой проблемой. Кричать во все горло пока вроде бы причин нет, и судьба возврата к неандертальскому состоянию нашей речи не грозит. Но то, что сама система общения в мире людей сильно меняется и очень быстро, никто спорить не станет. Мы (и я в том числе) постепенно забываем, каково это – разговаривать по-человечески, а выстраивать отношения на взаимном уважении – это вообще раритет, экспонат музея современного общества. Согласны?
Дефектолог, психолог (проще – учитель для детей и молодежи с особыми потребностями) Алуа Амантурлина занимается и развитием разговорных навыков. Она считает, что наше злоупотребление уходом в виртуальную реальность – трижды вредная привычка вроде курения: вредна сама по себе, наносит ущерб человеку, ее культивирующему, и тем, кто соприкасается с ним. В общении в режиме онлайн специалист видит и еще одну опасность: все, что происходит там, весьма поверхностно. Как в компьютерной игре: легко умереть – легко воскреснуть. Там не получишь настоящую поддержку и помощь, не увидишь искренности или глубокого анализа проблемы. Зато там можно легко удалить-отклонить-проигнорить и откомментировать практически ничего не значащей словесной шелухой. Алуа, которая не любит sms, а Интернет использует лишь для работы, искренне убеждена, что человечество в области своих речевых навыков деградирует («мы их теряем»). «Блогеры, набирающие сотни читателей и тысячи лайков, в реальной жизни редко бывают достойными ораторами», – считает она. Мастерство владения умами людей требует глубины рассуждений и не допускает поверхностного подхода. «Не все люди живут в Интернете, – продолжает дефектолог. – Нет речи – нет и общества. Этот орган нам вообще зачем дан? Человек должен пользоваться всем, что есть в его распоряжении. И мы для наших особых детей и молодых людей на занятиях создаем возможность проявлять и развивать собственные речевые навыки». Обращу ваше внимание на то, что центр мозга, ответственный за речь, сосед центра, отвечающего за мелкую моторику (нашу способность совершать мелкие и точные движения кистями и пальцами конечностей). Логический вывод прост: человек создан и для того, чтобы ложку мимо рта не пронести, и чтобы ртом извлекать звуки.
Часто вовлеченность в Интернет, сети, гаджеты грозит человеку перерасти в настоящее заболевание, особенно если у него уже есть какие-либо сопутствующие. У одного из шестилетних пациентов Амантурлиной на фоне имеющегося заболевания развились страхи, невроз и компьютерная зависимость. Работа с ребенком, уже не ощущающим тонкую грань между YouTube и реальностью, ведется уже год и продолжается по сей день. Удалось добиться того, что он перестал требовать телефон или компьютер, в которых постоянно что-то искал. Стал разговаривать более полными и спокойными фразами, уйдя от прежних примитивных, отрывистых и агрессивных «дай» и «хочу». Ребенка заново научили смотреть на мир и на игры.
«Раньше, – рассуждает специалист, – дети играли, спорили, отстаивали свою точку зрения. Сегодня во дворе они видны только летом, в остальное время возятся с подарками родителей – планшетами, телефонами и прочим. Но родители должны понимать, что вещицы эти лишают детей возможности общения с живыми людьми».
И как-то сразу возник знак равенства между упомянутым выше мальчиком и многими из нас, что, расписывая в сетях весь свой юмор, интеллект, словесную изощренность, кое-как связывают пару слов в простейшем телефонном разговоре. И абсолютно не ставит в тупик дефектолога, работающего с детьми, у которых возможности ограничены самой жизнью, мой вопрос: может ли чисто техни
чески взрослый здоровый homo sapiens потерять навыки речи, которые вы восстанавливаете своим пациентам? «Потеряться могут любые навыки, которые человек не использует. Так что люди, не имеющие никаких ограничений, диагнозов, искусственно создают себе ту среду, вводят себя в то состояние, в котором находятся наши дети с инвалидностью. Мы отучаем, излечиваем их от того, к чему, напротив, стремятся пользователи социальных сетей и приложений для общения», – поясняет свою позицию Амантурлина. Да, все эти проблемы от вечного и само собой разумеющегося стремления человека к удобству и комфорту. Даже если комфорт этот делает личность калекой духовно и психически. Не уверен, что в будущем у человека как вида разовьется телепатия, но перестать разговаривать или даже ходить, кажется, вполне нам по силам.
Вышедший под занавес любимой Шевчуком весны альбом ДДТ «Прозрачный» содержит одну милую и, как всегда, политическую песню. В ней есть слова, которые, как Юрий Юлианович ни старался, я воспринял абсолютно аполитично, напротив – более широко, эзотеричо и в свете нашей темы. «Возьми мое горло – достань слова / Зайди в мое сердце – там еще тепло». Очень надеюсь, что пока у нас в сердце будет плюсовая температура, из горла будет чему вылетать, и дай бог это будут не смайлики.
Иллюстратор Азиз Мелибаев
