Моя жизнь – сплошной той… Была по крайней мере до последнего времени. Кризис внес свои коррективы в жизнь шымкентцев, и им пришлось затянуть пояса. Но южане не перестали отмечать все значимые и малозначимые события. Продолжают праздновать так же, на широкую ногу. Только теперь объединяют несколько дат в один большой той.
Например, выход главы семьи на пенсию могут обмывать, празднуя день рождения его супруги. Или одновременно делают обрезание нескольким мальчикам (зачастую родным братьям) и проводят один большой сундет той. Раньше шымкентцы организовывали два праздника в честь своих первенцев: бесiк той – когда родится и тусау кесер – когда пойдет. Теперь им приходится выбирать одно из двух. Под дни рождения подгоняют покупку жилья, автомобиля, которые обязательно надо обмыть.
Я работаю тамадой почти два года и о шымкентских тоях могу рассказывать бесконечно. Это и откровенные понты хозяев пиршества и трогательная скромность некоторых гостей, безудержное веселье и монотонные получасовые речи. На шымкентских свадьбах самые активные – это взрослые и даже пожилые люди. Меня это всегда удивляет. Вроде бы танцы – удел молодых, ан нет, пенсионеры дадут фору в этом деле.
Самое обидное при этом лично для меня, что южане толком не слушают тамаду.
Он шутит, острит сам по себе, а гости в это время разговаривают и едят. Выступление тамады для них фон. Вытянуть людей на конкурсы тоже дело не из легких. Однажды я вел свадьбу, где невестой была алматинка, соответственно и гости приехали из Алматы. Я приятно удивился тому, что они сидели и слушали мои выступления, а главное – реагировали: аплодировали и смеялись над шутками. И когда я позвал всех поучаствовать в шуточных состязаниях, охотно присоединились.
Мне приходилось вести разные свадьбы, бывало, попадал и на бандитские тои. Там я бываю особенно осторожен в высказываниях, стараюсь не сболтнуть лишнего, подбираю аккуратные шутки. Контингент, сами понимаете, какой. Обязательно найдутся мужчины, которые, выпив, ищут любой повод подраться. А я в центре внимания. Иной раз пристанут к тамаде, обматерят ни за что. Несколько раз приходилось улаживать конфликты, успокаивать разбушевавшегося гостя. Это большой стресс для меня.
На одной из свадеб я пошутил про пятую точку. Ну какой казахский той без пары двусмысленных острот? После этого ко мне подошел один гость, мужчина в возрасте, выхватил микрофон и начал воспитывать, как и что следует говорить. Зал замер в тишине. Потом мне сказали, что это был депутат маслихата. Мне вот интересно: почему человек, занимающий высокое положение, не понял, что сам нарушил правила приличия, вмешался в сценарий чужой свадьбы, вызвал небольшой переполох?
Быть тамадой в Шымкенте – прибыльное дело, но в то же время просто сумасшедшая конкуренция.
Не преувеличу, если скажу, что половина всех представителей этого ремесла живут на юге страны. Ведущих свадебных мероприятий я делю на три категории: элитные – это те, кто сделал себе имя и получает огромные гонорары, средние – имеют примерно одинаковый с элитными уровень гонораров, но малоизвестны и аульные – это те, кто превращают любой той в скучные посиделки и шутят только ниже пояса. Я отношу себя к средним.
Расскажу об одной очень богатой свадьбе. Хозяин, состоятельный человек, долго торговался со мной из-за каких-то пяти тысяч тенге. Я уступил. Потом выяснилось, что он пригласил на той известную казахстанскую группу за 10 тысяч долларов. Понты, как вы понимаете, дороже – и это все, что вы должны знать о шымкентских свадьбах.
Записала Динара Бекболаева
