Каждый месяц британский писатель и журналист, скандалист и сатирик Уилл Селф рассматривает ту или иную часть человеческого тела. В этот раз он проверяет на прочность колени.
«Выше коленки, мамаша Браун, выше коленки», – когда-то распевали мы, катя по Роман-роуд в нашей маленькой машинке, мама попивала молочный стаут, а отец отстукивал известный только ему ритм, готовясь напиться так, что, пожалуй, обскакал бы самого Гари (который Глиттер). Ах, невинные были времена, когда вид правильно сформированной коленки мог свести с ума любого молодого кокни вроде меня. Казалось бы, почему? Ведь в человеческом теле мало что может быть менее привлекательным, чем колено; эта часть тела больше всего напоминает о том, что мы – ничто иное как подвид механических марионеток. Жутковато.
И вроде локоть по строению такой же, и бедро всегда пытаются имитировать всяческими искусственными механизмами, но именно колено почему-то кажется нам странным и смехотворным. Вспомните, как двигаются марионетки и роботы: именно колени выдают их искусственную сущность. Пытаясь подражать человеческим движениям, они всегда выглядят жутковато.
В конце прошлого года в Сети получило популярность видео робота Boston Dynamics, который умел делать обратное сальто. Но меня поразила не основное действие, а то, как робот, приземлившись на ноги, с трясущимися коленками пытался поймать баланс. Для меня эти дрожащие коленки ознаменовали настоящее зарождение искусственного интеллекта. В конце концов, кого волнует есть ли у робота самосознание, если он может участвовать в конкурсе трясущихся коленок и победить!
В поп-культуре человеческое колено просто-напросто смехотворно. Его оголенное появление сопровождается либо нашей привычкой самоуничижаться («Мои колени костлявее твоих!»), либо началом пьяного караоке. Конечно, если подол юбки или платья заканчивается немного выше данной части тела, то весь юмор тонет в легком эротическом заряде, но тут дело совсем не в колене. Причина скорее заключается в том, что костлявая коленная чашечка у женщин не только защищает выразительную плоскость коленного сустава, но и создает видимый барьер для блуждающего мужского взгляда. Если подол выше колена, то это рождает адекватное желание заглянуть дальше; если подол ниже, то он как бы посылает определенный месседж: само существование этих женских ног и всего, что находится между, ставится под сомнение (как и должно в нашем новом мире недвоичных гендерных понятий). Так что даже не сами женские колени представляют причину для возбуждения, нет, они действуют как билборд, заявляющий обо всех радостях, что скрываются над и между ними.
Безусловно, у женщин складываются такие же мысли о коленях мужских, которые редко бывали на обозрении до 2000-х, разве что только в спортивных обстоятельствах. Накачанное мужское колено в спорте или на корте может стать довольно захватывающим зрелищем, но большинство людей описывает мужские колени как что-то костлявое и выпирающее, с морщинистыми кожными складками, напоминающими слоновую дерму.
Для мужчин моего поколения обнаженные колени всегда больше ассоциируются с мальчишеством, нежели с мужским благородием. Я помню, как в детстве долго и отчаянно плакал, потому что моя мама не хотела покупать мне длинные штаны, даже при том, что они входили в комплект школьной формы с 10 лет. Приходилось идти в школу с коленями напоказ, в то время как мои сошкольники, при любом удобном случае не забывавшие надо мной шуткануть, прогуливались по двору уверенной походкой в новеньких штанах… Не думаю, что когда-либо еще чувствовал подобное унижение. Но даже это сегодня не мешает мне нацепить шорты, хотя пора бы уже их забросить далеко в недра шкафа.
В этом я виню глобальное потепление и защитников окружающей среды. В начале 2000-х климат стал влажным и липким, причем круглогодично, и я ходил и ездил на велосипеде в шортах каждый день; простите меня, дорогие читатели, за такой мученический солецизм и позвольте заявить, что я бесповоротно понял свои ошибки. Колено мужчины старше сорока никогда – я повторяю ни-ко-гда – не должно быть видно миру, разве только в спортивных реалиях.
И меня не волнует, что ты лежишь на белоснежных пляжах острова Мюстик и горишь желанием сгонять к бару за дайкири, если так – НАДЕНЬ СВОИ Е*АНЫЕ ШТАНЫ, ЧУВАК. Иначе ты, будем правдивы, совсем не мужик. А вид мужских колен, открыто подпрыгивающих по зимним улицам Лондона, и вовсе наполняет меня унынием и тревогой. Видимо, наш мир не только превратится в газообразный шлак атомного сгорания, но и вместо мужественных и сильных мужчин, которым под силу справиться с этой экологической катастрофой, нам придется мириться с нацией детей-переростков, шлепающих по миру в шортах!
И если откровение женского колена сулит хотя бы возможность эротического удовольствия, то неразборчивое оголение мужского является лишь вестником смерти и разрушения, намеком на неизбежное, который только усиливается схожестью между коленом и черепом. И каждый раз, когда вы нагибаетесь, чтобы надеть сандалии, и видите проступающие очертания колена, вы видите «череп», издевательски напоминающий, что ваши дни сочтены.
Перевод Сафии Садыр
Фотограф Дэн Берн-Форти
