Колумнист Esquire Роман Райфельд – о кульбитах власти, обработанной молодежи и лидерах мнений, спрятавших свои мнения куда поглубже.
Многие казахстанцы пребывали в шоке от новостей последней декады марта, а кто-то – в страхе: даже не лайкали те материалы, которые негативно комментировали происходящее в стране. А вот американцы по древней дипломатической традиции выступили с нижайшими реверансами в адрес ушедшего как бы на покой бессменного президента. «Позволте мине выразить уважнение признатёлнаст бившему президенту Казастана… за иво десятцилетия труд…го и мудраво рукаводства», – проговорил на незнакомом ему языке посол Мозер в Акорде. Так трамповский Вашингтон дал понять, что он такой же многовекторный, как и Астана, а ситуация с правами человека его беспокоит постольку-поскольку.
В Астане в это время разгулялась молодая поросль. В то время, как журналисты, которые осмелились освещать протесты нескольких десятков смельчаков, выступивших против переименования, буквально совсем дети, закрывали им камеры рекламными листовками и агрессивно требовали «не показывать негатив».
Молодежь была неслучайная, обработанная и смотивированная. Социальный активист Тимур Нусимбеков метко сравнил их с «титушками», намекая на украинскую историю 2013 года.
К власти те агрессивно настроенные ребята как бы не имели отношения, но мер к ним никаких не применялось, несмотря на их антиобщественное поведение. Аналогичное происходило и в Астане: полиция демонстративно не замечала их.
Молодежью вообще очень удобно управлять. Во многих вузах, где учатся ребята, неспособные сказать «нет» тому, что противоречит их убеждениям, как за здрасте организовать толпу, поддерживающую что-нибудь или кого-нибудь. После в СМИ появляются заголовки вроде «Алматинская молодежь с цветами встретила Нурсултана Назарбаева в аэропорту». И речь не о десятках, а о полутора тысячах молодых солдат власти из структур, тесно связанных с правящей партией страны, таких как «Астана жастары» и ей подобных, вроде загадочного Фонда молодежных лидеров G38.
Около 50 протестующих (в разных источниках указывается разная цифра) было задержано властями. Но и тех, оказывается, не было, если верить министру В. Д. Тургумбаеву. Те, что были, мол, нарушали общественный порядок в Астане и Алматы. Тем не менее, чтобы как-то замазать выражавшуюся в основном в соцсетях «протестную» тему, власти организовали массовую волну поддержки переименования.
В интернет посыпались как снежинки в снегопад видео с таких мероприятий. В Таразе, переплюнув всех в желании угодить самому, в поддержку провели целый форум молодежи. После те же самые плакаты на двух языках плавно перекочевали ко взрослым – на завод минеральных удобрений.
А вот в Караганде нуротановские мероприятия как-то прошли не очень. Собравшийся на улице народ не спешил скандировать «Казахстан-Нурсултан», как того выклянчивали у них ведущие шоу. В Павлодаре для съемок видео в поддержку переименования собрали 300 статистов – рабочих завода. А в Алматы провели концерт с участием сына Розы Рымбаевой и двух див отечественной попсы – Жанар Дугаловой да Мадины Садвакасовой.
«Молодежная информационная служба Казахстана» собрала множество материалов о добровольно-принудительных акциях поддержки, в том числе организованных под знаменами молодежных ресурсных центров. Уральск, Шымкент, Семей… Вузы, управления молодежной политики, областные акиматы, предприятия… Учителя, врачи, студенты и рабочие…
«Сегодня будет опубликован Указ о переименовании столицы. Сразу подключаемся! Интервью, отклики, поздравления, акции в поддержку». Так это работает в XXI веке.
Что же о происходящем думают «лидеры мнений»? После первичного шока и страха, даже эйфории по уходу, придя в себя, они заговорили. Суммирую. Коллега Гульнара Бажкенова била в колокол, считая, что назначение дочери экс-президента спикером Сената намеренно припрятали за переименованием столицы. Политолог и член общественного совета Алматы Марат Шибутов, комментируя транзит власти, процитировал Ильфа и Петрова про «цветет урюк под грохот дней» и «идет гулять ишак». По поводу протестов против переименования он высказался короче, оформив мысль в вижуал «По..здят и перестанут». И Айдос Сырым, и Саясат Нурбек, и даже Досым Сатпаев давно чрезвычайно осторожны с каждым своим словом, хотя бы намекающим на критику Акорды. Поэтому… как-то так.
Жег стихом, непримиримым, смелым и кусучим Самат Джамаев. Совсем иной была позиция блогера с 30 тысячами подписчиков Айдана Карибжанова. Человек не бедный, от власти не далекий, каждым своим постом давал понять среднему читателю, что знает больше, но сильно распространяться не хочет.
Цитируя: «Если просто представить, что все это общий сценарий, писавшийся задолго заранее, то это просто его часть, придуманная и написанная месяцы, если не годы назад». И что, простите? Одно из доказательств, что «эзопов язык» все актуальнее в Казахстане, показал и мой североказахстанский коллега Ринат Ташкинбаев.
Прочитав его текст, я так и не приблизился к разгадке его отношения ко всей этой мартовской акординской кутерьме: «Грязь не победит. Победит свет, а иначе в городе, в названии которого есть слово «нур» (с казахского – «свет»), быть не может».
Адвокат Джохар Утебеков разложил по юридическим полочкам все вопросы с назначением нового президента и переименованием. За что довольно резвый, честный и очень неудобный для агашек парень едва не лишился «родной матери»: республиканская коллегия адвокатов поспешила было от него отказаться, но пока не смогла порвать уз.
Правозащитник Евгений Жовтис выражался аккуратно, предложив сконцентрироваться не на том, кто пойдет кандидатом на выборы, а на том, когда эти самые президентские выборы состоятся.
Экс-главреда журнала «Адам» Аяна Шарипбаева осенило, почему мы такие: «Мы все превратились в нечто невидимое… То есть мы – люди, которые не имеют значения». Он сетовал, что даже «близкие вам люди делают вид, что не заметили вашего отчаяния». И мне больно было это читать, так как он чертовски прав.
О других «блогерах». Все они, заливавшиеся до этого дня за деньги и без на все свои соловьиные лады, враз замолкли, большая часть – точно. Специально прошелся по всем этим топовым, читаемым, успешным, хотя уже и немолодым людям-страницам: тишь или нечто ни о чем.
Надо признать: если в стране большая часть населения настолько типа «аполитична» и так умело стремится развидеть, то произошедшее – дело естественное и вполне заслуженное.
В желаниях просто поесть, погадить, крепко выспаться и не болеть ничего дурного нет. Можно продолжать жить лишь нижними ступенями пирамиды Маслоу, но только тогда к чему ваше лицемерное недовольство? Про возникновение нового президента и задержания протестантов писали и репостили единицы, а освещавших события журналистов очень грязно судили в Астане. И даже «нерядовые граждане» испугались.
Один человек из тех, чье мнение всегда интересно, выразил все то, под чем готов подписаться и я – это юрист Ержан Есимханов. В Телеграм у него более 4 тысяч читателей, в «Фейсбуке» более 13 тысяч. Аплодирую его смелости и прямоте.
«…все хотят перемен, и все устали… И тут лидер, который (много лет, мы помним) страной управлял, решает от прямого управления отойти… И он реализует переход… Вот, он ушел – но ушел так, что перемен к лучшему ждать сразу стало как-то нелепо». Словно с языка снял.
Главное во всей этой наурызовской притче для меня лично – попрание прав, абсолютно наплевательское отношение к мнению людей, которыми так беззастенчиво и нагло понукают и управляют ради власти и в конечном итоге – денег.
И напоследок пара слов тем, кто частенько «одобрямс» подобного объясняет просто: «Ну как же иначе? Он руководитель крупного предприятия, у него 3000 сотрудников» или «У нее дети», или еще как. Да, вы все безудержно правы, но только именно так, выражаясь словами песни звезды 80-х Сергея Минаева, «начинается свастика». И да, песня эта не о фашизме, буквоеды, она о свободе и тоталитаризме. Вот слова из нее, написанные Сергеем Мировым:
Можно сделать, конечно, и дракона безгрешным,
Можно сделать любовью страх,
Можно выстроить песни по росту, и если
Было спето не так, – то враг.
Можно не замечать вырождения печать,
Можно просто молчать, но так
Начинается свастика,
Начинается с вас, с него, с неё, с меня.
