Esquire вновь беседует с теми, чьими руками создается видеоиндустрия в стране.
Распутин — продюсер в одной из самых востребованных казахстанских продакшен-студий Anykey, которая кроме производства музыкальных видео для известных российских исполнителей занимается продакшен-сервисом для иностранных студий, которые снимают рекламные ролики в Казахстане.
Андрей, как происходит профессиональное становление продюсера?
Многие уходят в продюсирование, не понимая, что это вообще такое. Есть крутая школа, на которую можно равняться — Chapman University в США. Там будущие продюсеры первое время изучают юриспруденцию и экономику и только потом переходят к кинопроизводству. Продюсер — это во многом про цифры и юридические вопросы. Если ты их не знаешь, то будешь, возможно, хорошим человеком, но херовым профессионалом. Ну или научишься всему в процессе, но в начале все равно придется спотыкаться. Любое производство начинается с расчетов и договоренностей. Расчеты — это экономика, а договоренности — юридические вопросы. Если ты не рассчитал все правильно, то никакие творческие вопросы уже не решатся.
О чем необходимо помнить, чтобы стать успешным в этой профессии?
Продюсер должен максимально вникать в рабочие процессы, чтобы разбираться в том, с кем он работает. Бывают безумно крутые специалисты, в голове у которых происходят какие-то сказки и волшебство, но когда они начинают работать, то не укладываются ни в какие графики. С такими людьми тяжело работать, их нельзя звать на каждый проект. Но если у тебя достаточно времени на производство и никто не просит результат минута в минуту, можешь взять такого человека. Этот специалист, пусть и опоздает на неделю, но сделает безумно круто.
Почему зарубежные бренды, с которыми работала Anykey, делают рекламу в Казахстане? У нас дешевле?
Дело здесь не только в цене. У нас в стране всегда было дешевле, всегда были крутые локации, но никто никогда не будет приезжать только ради этого. Если бы в Казахстане не было команды, которая соответствует поставленному иностранцами уровню, тут ничего бы и не снимали. А по уровню профессионализма мы для них такие же, как и специалисты там. Россияне часто говорят: «У вас в Казахстане уровень такой, что вы могли бы спокойно работать как минимум в Москве». Отмечают, что мы работаем по американской системе.
Часто приходится работать с кем-нибудь кроме казахстанцев в творческой команде?
Периодически мы приглашаем людей и из других стран. К примеру, иностранцы, приезжающие на некоторые проекты, могут попросить привезти кого-то из тех, с кем они в нашем регионе уже работали — например, из Москвы. Пару раз были истории, когда зарубежный оператор настаивал на том, чтобы привезти определенного человека. Мы понимали, что время тратим, ждем. А наши ребята всю эту работу сделали бы по щелчку. Да и лучше сделали бы. Но это редкие случаи, чаще приезжают люди, у которых учимся мы.
Если со специалистами кинопроизводства у нас все хорошо, то почему с самим кино по большей части плохо?
Мы движемся по правильному пути. Сейчас у нас очень хорошее авторское кино, это признают на многих мировых фестивалях. Коммерческое кино — это следующий этап, для которого нужно найти хорошую идею и научиться снимать проекты так, чтобы они были интересны другим странам. Это достаточно сложная задача. Но что касается музыки и рекламы, они у нас уже выходят на этот уровень. Ну как выходят, мы здесь делаем иностранные проекты, которые помогают получить большое иностранное финансирование, а оно в свою очередь позволяет нашим специалистам развиваться. Местные клиенты никогда не потратили бы столько денег. Наше коммерческое кино — это частные деньги, рассчитанные на заработок, но кинотеатров у нас мало, население не очень большое. Поэтому фильмы чаще снимают с небольшим бюджетом.
Куда нужно двигаться Казахстану, чтобы изменить ситуацию к лучшему?
Кривой пример, но все-таки. Лет двадцать назад лучшие техно-тусовки проходили в Берлине, а сейчас таким центром стала Грузия. Хорошие вечеринки, качественная музыка — Тбилиси стал сосредоточением всего этого. Во многом благодаря тому, что в стране начал развиваться туризм и туда стали приезжать люди. Теперь грузинская молодежь почти не знает русского языка, но все знают английский. В их головах уже все по-другому, да и ментальность тоже сильно изменилась. Так вот, нам нужно что-то, что поменяет сознание людей. Пока у нас в головах Советский Союз, ничего не изменится.
У молодых тоже Советский Союз в головах?
Нет, но они живут в системе, которая все еще живет с тех времен. Да и все наше правительство — это люди, которые работали в советское время. Чтобы изменилось сознание, нужно, чтобы сменилось все поколение полностью. Предсказать, что произойдет с творчеством в будущем, всегда сложно. Но шансы у нас хорошие.
Записала Дина Марганова
Фотограф Илья Ким
