Недавно на Кинопоиске вышли сразу две громкие премьеры: сериал «Нулевой пациент» о первой вспышке ВИЧ в СССР и криминальный триллер «Три» об истории поимки опасного маньяка 80-х годов прошлого века. Мы встретились с актером, который сыграл ведущие роли в обоих проектах – Аскаром Ильясовым, и поговорили о профессии: преградах, успехах, амбициях и планах на будущее.
Аскар, мы встречаемся с тобой в Москве на Новом Арбате. За углом — Щукинское училище, которое ты закончил, а через дорогу — кинотеатр «Октябрь», на медиафасаде которого крутят рекламу сериала «Нулевой пациент», в котором у тебя главная роль. Символично?
Чистая правда, символично. Особенно учитывая, что я сейчас, собственно, из училища и пришел. Валентина Петровна Николаенко, мой художественный руководитель, набирает в этом году курс. Я ее поддерживаю, слушаю абитуриентов, еще хожу на репетиции к Кириллу Пирогову. Так что, когда я в Москве, всегда захожу в училище.
Тебе повезло, у тебя был один мастер с актрисой Мариной Александровой?
Да, и с Катей Гусевой. Я в этом смысле счастливчик.
Как ты видел свою карьеру, когда поступал в Москве в театральное училище? Ты был единственным казахом на всем курсе?
Да, единственным. Если честно, я тогда совсем не думал о кино. Это удивительно! Я давно веду дневник, поэтому пересматривал записи — там ни слова о кино нет, все только о театре. Я в 13 лет пришел в театральную студию у себя в Астане, а в 17-ть пришло время выбирать, куда поступать. И я приехал в Москву. Мне казалось, что театр — более условное искусство, и если хорошо учиться, то я буду кому-то интересен, буду кому-то нужен. А потом появилось кино, и оно, конечно, скорректировало мои представления о будущем. Я мог бы сыграть Гамлета в театре, и это было бы интересно, это решение. А в кино типажность играет гораздо большее значение. Как я видел свое будущее? В театре Вахтангова, ведь это было бы логичным продолжением. Щукинское училище — кузница актерских кадров для этого театра. Но меня просто не взяли.
И это было первым крушением иллюзий?
Да, но тут интересная история в другом. Почему я поступал именно в «Щуку»? В театральной студии, у нас была небольшая библиотека, и я оттуда брал какие-то книги. Однажды мне попалась биография Андрея Миронова. И там была глава про Щукинское училище. И Миронов пишет про него как про Хогвардс — как там все волшебно, какая любовь царила, как он на показах каких-то животных изображал. И я решил, что хочу в «Щуку». Желание пойти по стопам Андрея Миронова было настолько сильным, что после училища меня взял к себе в Театр Сатиры его друг — Александр Анатольевич Ширвиндт. И это была магия какая-то! Я два года проработал в Сатире. Но понял, что все идет не туда, надо брать жизнь в свои руки.
Что стало отправной точкой, ведь даже по меркам сокурсников у тебя все складывалось неплохо?
Все было здорово, нам выдали квартиру здесь, на Арбате, за памятником Булату Окуджаве, платили хорошую зарплату. Но возникло внутренне чувство тревоги, казалось, что-то идет не так. Как у человека-паука вот эта паучья тревожность включалась в момент опасности. Я не видел будущего в театре Сатиры. И, думаю, театр Сатиры не видел будущего во мне. Хотя при разговоре с Александром Анатольевичем Ширвиндтом, он уверял, что нужно подождать, сейчас все наладится. Но никакого плана на меня у него не было. Да и система репертуарного театра оказалась не для меня. Есть в ней элемент подневольности. Так что служение театру у меня не сложилось. Кино мне больше подходит по темпоритму.
Если пользоваться спортивной терминологией, ты не марафонец?
Да, я спринтер. И решение уйти из театра принял мгновенно. Я тогда встречался с девушкой, мы проснулись, и под действием этой тревоги я сказал: «Я все, ухожу из театра». Уволился и уехал в Казахстан. Александр Анатольевич был удивлен — почему, как, что?
Понимаю его удивление. Не многие отказываются от стабильной работы и жилья.
Молодость не для стабильности.
И ты вернулся в Казахстан в 2019 году перед самой пандемией коронавируса?
Это самое интересное! Я поселился в Алматы, хотя сам из Астаны. Не захотел возвращаться в родной город. Решил, что у меня хорошая школа, я буду сниматься в кино, играть в театре… И грянула пандемия. Конечно, меня посещали мысли, все ли я правильно сделал, не поторопился ли. Началась эта пандемийная мука, когда ты сидишь и маешься — нет работы, нет денег. Но видите, как показало время, все правильно в итоге-то сложилось. Потому что я мечтал! Вот кинотеатр «Октябрь» — я проходил мимо него каждый день и думал: «Когда-нибудь на фасаде будет реклама со мной!» И вот мечта сбылась — в 26 лет! А мне это казалось чем-то очень далеким. Оказывается, иногда нужно сделать шаг назад, чтобы разбежаться и прыгнуть. И сейчас мне все в моей жизни нравится: я живу и работаю в Казахстане, если есть предложения, приезжаю в Россию.
В Казахстане ты чувствуешь большую творческую свободу?
Да, я начал активно сниматься в кино, что называется, набивать руку. Я ведь закончил театральное училище, а кино — это другая профессия. Многому пришлось учиться. И вот уже с приличным багажом знаний я вернулся в российское кино. Я не мог довольствоваться тем, что меня снимают только в Казахстане. Казахстан — это моя лаборатория, где я играю в разном кино, пробую себя. И вот результат — «Нулевой пациент» можно назвать успехом?
Первые серии собрали много просмотров.
Это же все за счет того, что я набивал руку. Не сидел в театре, а снимался в кино, изучал себя, изучал кино.
В Казахстане кино на подъеме. Фильмы участвуют в международных фестивалях, получают призы…
Мне повезло, что я попал в эту волну. В Алматы действительно новые люди, и все что-то снимают. Кто-то снимает для ютуба, и у них большие просмотры. Кто-то — фестивальное кино, а кто-то — зрительское, и много новых лиц.
И у всех разные школы — русская, европейская, американская…
И хорошая тенденция, что мы все возвращаемся. Я тоже причисляю себя к группе людей, которые получили хорошее образование за рубежом и вернулись работать в Казахстан. Режиссер Айсултан Сеитов, Скриптонит вернулись — классно, что идет не утечка мозгов, а приток.
Но тут есть такой момент: а Казахстане ты известный артист, а в России тебя вряд ли узнают на улицах?
И это такой кайф! В Москве я гораздо свободнее себя чувствую, могу на улице хоть танцевать. В Алматы и Астане я получил новый для себя опыт в плане личных границ, а они для меня очень важны. Все больше и больше появляется людей, которые хотят их нарушить. Я все понимаю и никого не осуждаю. Но мой внутренний интроверт иногда на стену лезет от того, что кто-то посторонний вторгается в мою жизнь. В Москве тоже уже начинают узнавать. Но вообще я же когда-то хотел этого. Любопытно как все складывается — интуиция, везение, стечение обстоятельств. Я судьбе за все очень благодарен. И за мысль приехать в Москву, и за мысль уехать из нее.
Москва — это еще и то место, где ты получал множество отказов в кино? А это всегда обидно.
Отказов было больше, чем сыгранных ролей. Например, я не снялся в роли Цоя у Кирилла Серебренникова. Часто отказывался я, потому что роли были неинтересные — какие-нибудь гастарбайтеры, а я не хотел показывать людей из Центральной Азии такими, какими предлагалось. Профессия профессией, но есть еще какая-то гражданская позиция. Когда мне было 17 лет, дедушка напутствовал меня перед поездкой в Москву: «По тебе будут судить о Казахстане». Я не знаю, насколько это правильно, потому что накладывает колоссальную ответственность, но я ее несу.
Всегда есть соблазн насниматься в «мусорных» фильмах, но зато быть при деньгах. А у тебя, если зайти на «Кинопоиск», все — приличные работы. Как так вышло?
Был все же один проект, где я играл гастарбайтера. Я ничего против гастарбайтеров не имею, я сам в Москве гастарбайтер, но этот был прямо из безликой массы стереотипных азиатских людей. И за эту работу мне неловко. А так если будет интересный материал, я и курьера сыграю, и дворника.
Как в «Нулевом пациенте», где ты играешь врача. Это многосерийный проект, большая работа. Ты согласился на нее сразу или пришлось уговаривать?
Сразу! Я только начал читать сценарий первой серии, и сразу же понял, что это моя роль. Мой герой — азиат, волевой, сильный, в чем-то похожий на меня. У меня поначалу тоже ничего не складывалось — скинули с третьего тура в нескольких вузах. Я был в отчаянии и думал: «Как так? Кто там будет учиться, если не я? Мне 17, я один в чужом городе… Там какие-то сверхлюди что ли учатся?» И вот, когда я прочел сценарий «Нулевого пациента», ко мне вернулась мысль: «Кто будет сниматься, если не я? Эту роль должен сыграть я!»
Ты был не единственным претендентом?
Был кастинг. Я записал самопробы, меня вызвали на очные пробы. Познакомились с режиссерами — Женей Стычкиным и с Сергеем Трофимовым. Они сняли 4 разных сцены с разными партнерами, плюс один монолог. Я, конечно, был готов, во всеоружии. И буквально через 2 дня мне сказали: «Давайте-ка вот эти даты не занимайте». А я еще в «Эпидемии» тогда снимался в Петрозаводске. Только обрадовался и тут же подумал: «Ох, утвердиться на роль — это же самое простое». Я понимал, что «Кинопоиск» ставит на этот проект, что он будет масштабным. Это очень хорошо, конечно, но если провалишься на таком большом проекте, то долго не выкарабкаешься. Поэтому я готовился, волновался
Каким образом готовился?
До этого я год снимался из проекта в проект. Интересные работы, но накопилась усталость, нужно было отдохнуть. И я улетел на 3 недели в Грузию. Один, с рюкзаком, в котором лежал сценарий «Нулевого пациента», и я его много раз перечитал. Мне было важно понять, какой мой Кирсан? Чем мы с ним схожи? Поступил бы я так как он поступил? Что за люди были в советские времена в Калмыки? В театре это называется застольный период.
Только ты его провел сам с собой?
Да, без режиссера. Когда мы встретились с режиссерами, у меня была куча вопросов и предложений. Я думаю, режиссерам приятно, когда актер готовится, горит своей ролью. У нас со Стычкиным и Трофимовым сразу все сложилось.
С одним-то режиссером непросто, а тут два.
И абсолютно разных! Но это-то и было классно. Женя больше отвечал за работу с актерами, а Сергей — с оператором. Вот если бы они оба лезли во все дела, тогда, наверное, было сложно. А так Сергей занимался кадром, светом, камерами, Женя с актерами работал. И это оказалось для меня потрясающей школой.
Ты уже посмотрел сериал полностью или смотришь так же, как и зрители — раз в неделю?
Да, жду каждый четверг. И смотрю по таймеру, сколько осталось. 10 минут? Как 10 минут??? Стойте! Я заинтригован, сильно заинтригован. Конечно, мне известен весь сценарий, но я же не знаю, как сняты сцены с другими артистами. В 3-й серии Павел Майков создает такое напряжение! И Ваня Добронравов какой! Мне как зрителю — это очень интересно.
А собственное присутствие на экране не раздражает?
Я смотрю по 2 раза (смеется). Первый раз — только на себя, раздражаясь, рефлексируя, или наоборот, радуясь — вот это классно. Второй — уже для удовольствия. И как зрителю смотреть гораздо интереснее.
Претензии к себе есть?
Я ушел уже от этого. Надеюсь. Раньше смотрел и думал: «Мог бы сделать лучше!» А теперь точно знаю, что в тех обстоятельствах не мог. Хватит себя ругать, это неконструктивно, неплодотворно. Просто подмечаю, что в следующий раз вот это сделаю лучше. Если бы играл не в кино, а в театре, то поправил бы на следующем спектакле.
Сейчас «Нулевой пациент» — пиковая точка в твоей карьере. А дальше что?
Не знаю, что. Я сейчас объясню свое нынешнее положение. Этой весной у меня вышло 4 полных метра в Казахстане. 3 из них – это главные роли. В России вышли «Эпидемия» и «Нулевой пациент». Начиная с 23 февраля по эту секунду я дал столько интервью, столько публичных мероприятий посетил, столько знакомств завел, что нужно ненадолго остановиться. Из Алматы я планирую поехать на недельный ретрит. Идеально, чтобы это была випасана – молчание, я уже это практиковал и понимаю, насколько это полезно для артистов. На вторую половину года запланирована работа, поэтому нужно набраться сил. Это единственное, о чем я думаю.
Окей, с российским кино получилось. Какие у тебя теперь амбиции?
В любой стране мне интересно авторское кино. У меня в копилке есть еще одна роль врача в фильме «Хирург». С ним мы этим летом поедем на фестиваль в Локарно. Я не был никогда на кинофестивалях, хотя фильм «Три» получил в пандемию приз на Пусанском международном фестивале. Но меня там не было. Если говорить про цели, то да, я хочу интересно работать. И чем новее страна, тем лучше. Я люблю путешествовать, люблю, когда съемки происходят где-то за рубежом и благодарен за это профессии. Мы в Мексике три недели снимали, представляете? Да когда бы я еще в Мексику улетел! В России было бы здорово сняться в полном метре. Это все же другой формат, нежели сериал. А еще хочу играть в театре, но не в труппе, а как в московском Театре Наций, где артистов собирают на конкретный проект. Потому что я пришел в актерскую профессию через театр и сейчас мне его очень не хватает. Это другой темп актерского роста. Что-то внутри меня происходит, что я становлюсь глубже. Наверное, кино — это выше, а театр — глубже. Ввысь я расту последние три года, а вот глубины без театра не получается. Наверное, поэтому я обратился к разным духовным практикам — есть потребность духовного развития, за которое раньше отвечал театр, а сейчас появились новые источники.
Автор: Максим Андриянов
Фотограф: Ксения Угольникова
