Пианист Арман Тлеубергенов размышляет о том, что должно произойти с человеком, чтобы он осознанно пришел к увлечению классической музыкой.
Стереотипы — наиболее действенные инструменты и факторы, определяющие множество достаточно важных в жизни каждого человека моментов. В социуме существует масса предубеждений и штампов в мышлении относительно различных явлений жизни, людей, отношений, предпочтений и профессий. Официант, экономист, юрист, сантехник, продавец – в общественном сознании эти профессии наделяются своими особенными характеристиками и признаками в том, что касается уклада жизни, поведенческих норм и даже алкогольных предпочтений.
Считается, что поклонники классической музыки составляют отдельную ячейку общества. Они другие: ходят на концерты в филармонию, получают наслаждение от сложной для восприятия музыки, покупают дорогие билеты и даже цветы для артистов. Они многое отдадут за счастье обладать редкой записью и за возможность попасть на концерт признанного мастера. Скучные очкастые интеллигентные ботаники – неординарные и не совсем адекватные в понимании большинства. Так ли это?
Как показывает личный опыт, поклонники классического искусства — абсолютно обычные люди. Они едят, спят, гуляют, ходят в магазины и даже рестораны с кафе посещают. То есть их жизненные привычки и потребности достаточно нормальны и даже, к разочарованию многих далеких от искусства людей, обычны и обыденны. Но вот в том, что касается их потребности в истинно прекрасном, необходимо заметить, что она несколько более завышена сравнительно с массовыми вкусами.
Почему они так стремятся к искусству? Большинство моих знакомых, не являющихся музыкантами, но упорно посещающих академические концерты, – это люди, как правило, успешные, точно знающие, чего хотят от жизни, и живущие по своей траектории, выстроенной согласно их представлениям о подлинном качестве жизни. Эти люди эрудированны, они тонко разбираются не только в искусстве, но во всем, что так или иначе присутствует в их жизни. Они точно знают, что такое хорошо и что такое плохо. Так вот, классика – это хорошо, и они это знают. К примеру, человек выстроил свой дом в соответствии с его представлениями о комфорте, красоте и так далее. Понятно, что плохую мебель он к себе не поставит. Та же ситуация и с художественными предпочтениями.
Но такое позиционирование себя в жизни – удел сильных. Увы, большая часть населения живет по течению. Особенно это сказывается на выборе развлечений. Как формируются массовые вкусы сегодня? Через СМИ и телевизор. Когда в последний раз мы видели что-то реально значимое из мира классического искусства по наиболее посещаемым отечественным каналам в прайм-тайм? Есть ли хоть одна стабильная программа, посвященная популяризации классической музыки на центральных каналах? Нет, телевидение не заинтересовано в этом, так как невыгодно. Как сказал Пушкин, «мы ленивы и нелюбопытны», вот и слушаем ширпотреб, где все предельно элементарно и не требует домысливания.
Таким образом, выбор образцов искусства, ценность которых проверена временем, диктуется общим жизненным принципом стремления к лучшему. Перфекционизм, будучи одним из непременных атрибутов успеха, распространяется на все стороны жизни людей, формируя хороший вкус. Вот и получается, что классику большей частью слушают люди успешные, так как музыка в их жизни не случайна, она является одним из важнейших кирпичиков в их личном пространстве. Итак, первый критерий – стремление к лучшему.
Насчет возрастного аспекта, к сожалению, приходится констатировать, что академисты не являются кумирами юных граждан страны. Конечно, это не относится к золотой молодежи, в силу опять же высокого уровня жизни и завышенной планки притязаний. С. Моэм в своем романе «Луна и грош» делает потрясающий по своей истинности вывод о том, что прекрасное не может быть доступно всем – для способности увидеть, понять и принять подлинное искусство необходимо многое знать. В советское время, несмотря на все минусы тоталитаризма, хотя бы самое элементарное музыкальное образование получал каждый второй, чего нельзя сказать о современности. И дело здесь не в дороговизне, так как обучение ребенка в детской музыкальной школе не может привести к семейному банкротству. В Казахстане есть множество локальных и республиканских детских конкурсов эстрадной песни, что поражаешься обилию талантов. Там дети поют о любви, танцуют, завоевывают аудиторию, а элементарных навыков чистого пения, прививаемых в музыкальных школах, у них нет. Видимо, просто спеть песню и показаться на городском телевидении намного заманчивее и перспективнее, нежели научить ребенка хоть немного разбираться в музыке. И так выходит, что подавляющее большинство классикоманов принадлежит к старшему поколению, среди молодежи поклонников академической музыки не так много.
В отличие от поп-музыки, классика – музыка глубоко содержательная. Широта кругозора, жизненный опыт, определенный уровень IQ необходимы для понимания шедевров мирового искусства. Понятно, что, будучи одним из компонентов этнического мировоззрения, европейская музыкальная классика неизмеримо ближе европейцам, нежели, например, казахам. Но никто не сказал, что к сфере музыкальной классики принадлежит исключительно европейская музыка. Любой шедевр композиторского или этнического традиционного искусства, пользующийся широкой и долговременной популярностью, – образец классики. Нас одинаково потрясают и «Девятая симфония» Бетховена, и «Сары-арка» Курмангазы, так как практически все музыкальные шедевры вне зависимости от локальной и культурной принадлежности содержат в себе некие объединяющие универсалии. Все дело в широте взглядов, в богатстве так называемой личной картинки мира.
Исходя из понимания универсализма классики, становится ясно, что потребность в слушании такой музыки есть один из способов постижения мира в его целостности, тогда как поп-музыка чаще воплощает в себе образные сферы единомоментного, узколокального. Объективизм, высокая ценностная планка, свойственная классике, обусловливают ее высокую этическую и эстетическую значимость. А это говорит о том, что потребность в классике характерна умам, так сказать, возвышенным.
Принято считать, что искусство вообще – удел немногих избранных, элиты. В эпоху неоднозначных стандартов суть понятия «элита» можно трактовать как угодно, при этом основной критерий – материально-состоятельный. В погоне за богатством и властью возвышенное как предмет неспешных раздумий вовсе не является вопросом первостепенной важности. Вот и получается, что потребность в классике создается не всегда в русле общих тенденций, наоборот, как показывает современность, чаще всего она сформирована вопреки. То есть необходимость приобщиться к подлинному воспитывается сознательно, волевыми усилиями. А это значит, что, только лишь осознав эту необходимость, человек стремится к искусству. Вот почему понимание классики доступно абсолютно всем. Надо только почувствовать и осознать необходимость в подлинно прекрасном.
Иллюстрация Мария Дроздова
