Наш автор музыкант, директор радио «Classic» Раушан Джуманиязова в своей колонке объясняет, почему так важно слушать классическую музыку.
Думаю, что классическую музыку на пространстве бывшего Союза скомпрометировала неуемная любовь к ней партии. Кто не помнит унылые телетрансляции «Лебединого озера» в прайм-тайм? Это была тотальная классика, людей буквально насильно потчевали высоким жанром – и чем выше звучали ноты, тем ниже простирались желания и вкусы толпы. Классическая музыка в глазах большинства – искусство даже не элитарное, читай, непонятное, а скучное и старомодное, музыканты ее играющие – люди с другой планеты, чудаки сродни ботанам, а слушатели и поклонники – лицемерные снобы, которые втайне от всех на самом деле слушают приятный родному уху мелодичный шансон. Партийные начальники, кстати, так и делали.
На это отношение масс накладывается общая историческая традиция: слушать классическую музыку когда-то могли позволить себе только очень состоятельные люди, это была роскошь. Полет мысли, эстетическое наслаждение, эмоциональная глубина – аристократы очень хорошо понимали, зачем им нужна классика. Но ведь сегодня, когда у каждого есть возможность получить лучшее, надо быть изощренным мазохистом, чтобы кормить себя суррогатом.
Между тем мало кто подозревает, что академическая музыка – не догматичный старец, к голове которого навечно прилип припудренный, завитый парик. Не стремясь заигрывать с толпой, она меняется вместе со временем – модернизируются даже практические инструментарии.
Узнай подростки, фанатеющие от рэпа, о гонорарах классических исполнителей за одно выступление, – а это цифры с шестью нулями – и классическая музыка перестала бы у них считаться занятием лузерским и смешным. А любимцами тинейджеров, глядишь, стали бы Анна Нетребко и Валерий Гергиев. Сегодня классическая музыка – это огромный серьезный бизнес, особенно в сфере исполнительства, в котором работают люди невероятно высокой культуры и интеллекта.
Даже пиар стратегии и самые эффективные приемы в раскрутке поп-звезд – детские шалости в сравнении с историями Паганини или Листа, которые вообще-то являются праотцами этого сияющего и победительного шоу-бизнеса.
Я попробовала накидать в уме собирательный портрет современного музыканта: симпатичный человек с живой грацией, собранием смешных историй в «меморизе», которыми он всегда готов поделиться с хорошей компанией (гастрольные и репетиционные истории оркестрантов и певцов круче любых анекдотов), любит выпить и вкусно поесть, может быть общительным или замкнутым, но всегда жизнелюбивый…. А еще, как сказал мне один музыкант с мировым именем, в каждом большом артисте обязательно присутствует какое-то естественное животное начало.
Недавно в Алматы приезжал Михаил Казиник – страстный популяризатор классики, наизусть цитирующий Рабле, Шопенгауэра, Олжаса Сулейменова, влюбившийся в казахскую домбру и увезший ее в ручной клади. Он убежден, что классическая музыка – не вопрос вкуса, это вопрос принадлежности. Сказано не в приступе снобизма. Просто слушая классические произведения невозможно оставаться темным невеждой. Классика поднимает и оттачивает интеллект, в то время как многие другие музыкальные жанры его притупляют. Слушающий симфонию Моцарта №25 ля мажор не станет верить новостям про распятых мальчиков в Донецке и массовую драку в Кемере. Он мыслит, думает, голосует и ведет себя иначе, чем тот кто слушает, скажем, певицу Валерию. И то, что последних больше, чем первых – прискорбный факт. Это больше, чем вопрос хорошего или плохого вкуса, это вопрос уже качества человеческого материала. К слову, я после общения с Михаилом Казиником запоем прочитала несколько рекомендованных им романов. Одно тянет за собой другое – так создается общая культура и система ценностей.
Ну а что касается только музыкального вкуса, раскрою «секрет Полишинеля» поклонникам массовой музыки – лучшая ее часть всегда родом из классики. Так разве не лучше слушать первоисточник, а не химерное подобие? Слушать классику, обманывая смерть и прикасаясь к вечности.
Думаю, что классическую музыку на пространстве бывшего Союза скомпрометировала неуемная любовь к ней партии. Кто не помнит унылые телетрансляции «Лебединого озера» в прайм-тайм? Это была тотальная классика, людей буквально насильно потчевали высоким жанром – и чем выше звучали ноты, тем ниже простирались желания и вкусы толпы. Классическая музыка в глазах большинства – искусство даже не элитарное, читай, непонятное, а скучное и старомодное, музыканты ее играющие – люди с другой планеты, чудаки сродни ботанам, а слушатели и поклонники – лицемерные снобы, которые втайне от всех на самом деле слушают приятный родному уху мелодичный шансон. Партийные начальники, кстати, так и делали.
На это отношение масс накладывается общая историческая традиция: слушать классическую музыку когда-то могли позволить себе только очень состоятельные люди, это была роскошь. Полет мысли, эстетическое наслаждение, эмоциональная глубина – аристократы очень хорошо понимали, зачем им нужна классика. Но ведь сегодня, когда у каждого есть возможность получить лучшее, надо быть изощренным мазохистом, чтобы кормить себя суррогатом.
Между тем мало кто подозревает, что академическая музыка – не догматичный старец, к голове которого навечно прилип припудренный, завитый парик. Не стремясь заигрывать с толпой, она меняется вместе со временем – модернизируются даже практические инструментарии.
Узнай подростки, фанатеющие от рэпа, о гонорарах классических исполнителей за одно выступление, – а это цифры с шестью нулями – и классическая музыка перестала бы у них считаться занятием лузерским и смешным. А любимцами тинейджеров, глядишь, стали бы Анна Нетребко и Валерий Гергиев. Сегодня классическая музыка – это огромный серьезный бизнес, особенно в сфере исполнительства, в котором работают люди невероятно высокой культуры и интеллекта.
Даже пиар стратегии и самые эффективные приемы в раскрутке поп-звезд – детские шалости в сравнении с историями Паганини или Листа, которые вообще-то являются праотцами этого сияющего и победительного шоу-бизнеса.
Я попробовала накидать в уме собирательный портрет современного музыканта: симпатичный человек с живой грацией, собранием смешных историй в «меморизе», которыми он всегда готов поделиться с хорошей компанией (гастрольные и репетиционные истории оркестрантов и певцов круче любых анекдотов), любит выпить и вкусно поесть, может быть общительным или замкнутым, но всегда жизнелюбивый…. А еще, как сказал мне один музыкант с мировым именем, в каждом большом артисте обязательно присутствует какое-то естественное животное начало.
Недавно в Алматы приезжал Михаил Казиник – страстный популяризатор классики, наизусть цитирующий Рабле, Шопенгауэра, Олжаса Сулейменова, влюбившийся в казахскую домбру и увезший ее в ручной клади. Он убежден, что классическая музыка – не вопрос вкуса, это вопрос принадлежности. Сказано не в приступе снобизма. Просто слушая классические произведения невозможно оставаться темным невеждой. Классика поднимает и оттачивает интеллект, в то время как многие другие музыкальные жанры его притупляют. Слушающий симфонию Моцарта №25 ля мажор не станет верить новостям про распятых мальчиков в Донецке и массовую драку в Кемере. Он мыслит, думает, голосует и ведет себя иначе, чем тот кто слушает, скажем, певицу Валерию. И то, что последних больше, чем первых – прискорбный факт. Это больше, чем вопрос хорошего или плохого вкуса, это вопрос уже качества человеческого материала. К слову, я после общения с Михаилом Казиником запоем прочитала несколько рекомендованных им романов. Одно тянет за собой другое – так создается общая культура и система ценностей.
Ну а что касается только музыкального вкуса, раскрою «секрет Полишинеля» поклонникам массовой музыки – лучшая ее часть всегда родом из классики. Так разве не лучше слушать первоисточник, а не химерное подобие? Слушать классику, обманывая смерть и прикасаясь к вечности.
