Андрей, программист
Кто вам про такое расскажет? Люди, которые через такое прошли, не любят про это говорить. Я тоже, честно говоря, не особо настроен. Почему? Много причин. Во-первых, процедура очень неприятная, дикая и довольно опасная. Во-вторых, многие после нее просто не помнят, что с ними было. Да и людей пугать неохота, чтобы не смотрели на тебя, как на психа. Вы же неверующим этими рассказами ничего не докажете.
Я вот сам пережил, поэтому знаю, что это ни фига не шутки. Про бесноватых же часто думают, что они психически больные люди. Или эпилептики. Наверное, таких тоже много. Еще бывают актеры дешевые, на публику работают, изображают психоз. Но со мной все было очень неожиданно и поэтому страшно. Я про свой опыт почти никому не рассказываю. С духовным отцом обсуждал пару раз, потом он сказал, что пора закрыть эту тему, бесы всегда рядом. Отчитку, то есть обряд экзорцизма, проводил не он, конечно. На это нужно особое благословение от архиерея.
Здесь, в Казахстане, нет таких священников. Может быть, где-нибудь есть самоучки бесстрашные, которые сами себя назначили борцами с бесами. Но мне их жаль, честно говоря. Они не знают, с какой силой имеют дело.
Меня в Москву возили, в пятнадцать лет. Я был так называемым трудным подростком. Травку курил, из дома уходил, с матерью ругался, с учителями. В общем, ничего особенного. Многие в этом возрасте так себя ведут. Самоутверждаются. А у меня еще отца не было, он ушел, когда мне восемь лет было, и пропал, вообще не появлялся. Мать сильно переживала, а потом начала в церковь ходить, Библию читать, и все меня приобщить пыталась, водила причащать, в воскресенье заставляла с собой вместе службу стоять. Я лет до двенадцати с ней ходил, хотя не очень-то любил это все, а когда старше стал, отказался наотрез.
Три года вообще в церкви не был. И вот в это время со мной стали происходить всякие неприятности: то руку сломаю, то лоб рассеку, то из школы выгонят, то подерусь.
Последней каплей стал случай зимой, когда мы с друзьями на спор водку пили, кто больше. А много ли надо таким соплякам? Я потом домой пошел, упал в сугроб и уснул, чуть не замерз насмерть, меня случайно прохожие увидели. Мать и плакала, и ругалась, а мне все смешно было. Такой я парень веселый, такие у меня приключения забавные, есть чем друзьям похвастать. В общем, я чуть не погиб за месяц до дня рождения. А в сам день рождения мать и говорит: «Я тебе хочу сделать подарок – свозить тебя в Москву. Ты ведь еще никуда не ездил». А я тогда тяжеляк всякий слушал, майки со страшными харями носил, ну, как водится, одно к одному… Думаю: «О, клево, на Горбушку съезжу, дисков наберу с любимыми группами, на труп Ленина посмотрю…»
Вот неделю мы в Москве по музеям ходили, гуляли, а потом мать как бы между прочим говорит: «Давай съездим на экскурсию в мужской монастырь?» Ну я еще тот сатанист, думаю: «Когда еще случай представится над попами поиздеваться?» Мы поехали в Сергиеву Лавру. Это одно из немногих мест в России, где делают отчитку. Но я тогда об этом не знал, даже не догадывался, зачем мать меня привезла.
Мы приехали, погуляли по монастырю, мать везде крестится, а мне все смешно: молодые монахи смешные, молитвы смешные, бабки в черном в пол головой бьются – вообще обхохочешься…
Раньше в церкви мне так весело не было. Потом в храме служба началась, вышел поп, невысокий, чернявый, и очень смешным голосом начал рассказывать про бесов, про то, как они вселяются в душу, как человек им служить начинает. А меня прямо распирает, стою, улыбаюсь во весь рот, еле сдерживаюсь, чтобы не засмеяться.
Поп проповедь закончил, начал читать молитву и брызгать из чайника святой водой. Да, из чайника, обычного такого, кухонного, с цветочками. Чайник меня и добил. Я смотрю вокруг: все мокрые, отряхиваются, крестятся, поп кистью и чайником машет. И я начал смеяться, вот просто до колик, до икоты. Мать меня успокаивает, бабки вокруг пшикают, а мне еще смешнее, не могу остановиться, смеюсь, как ненормальный. И как-то не по себе уже, потому что смех необычный, истерический. В какой-то момент вообще перестал себя контролировать, испугался, ртом воздух хватаю, задыхаюсь, уже не смеюсь, а всхлипываю, в глазах темно. Увидел, как в тумане, что поп с чайником ко мне через толпу пробирается…
Дальше, честно говоря, плохо помню. У меня живот как будто судорогой свело. Мать потом говорила, что я пополам согнулся и так стоял, пока поп надо мной молитву читал и водой поливал. Прямо из чайника. Не брызгал даже, а лил на голову струей.
Потом я узнал, что люди на отчитках чужими голосами разговаривают на разных языках, рычат, визжат, в судорогах бьются. Но со мной такого не было. Я не лаял, не выл, по полу не катался, меня «от смеха скорчило», как потом мой батюшка объяснил. Пошутил еще: «Веселый бес тебе достался».
Меня мать увела со службы, я сам еле шел, ноги не слушались. Вышли на улицу, сели на скамейку возле храма, монах молодой за нами выбежал, дал полотенце вытереться. Я не знаю, сколько сидел, может, тридцать минут, может, сорок, может, час. Просто тупо сидел, без мыслей, без слов. Даже холода не чувствовал. Смотрел в одну точку. И до Москвы всю дорогу молчал, переваривал. А на следующее утро меня в гостинице скрутило, я заболел. Можно было подумать, что я простыл после такого душа из чайника. Но я не кашлял и не чихал. А просто лежал в кровати, трясся и вставал только, чтобы попугать унитаз, извините за подробности.
Домой мы добрались нормально, но меня как будто перемкнуло. Обычно же такие приключения в первую очередь бежишь дружкам рассказывать. А тут – как отрезало. Ни малейшего желания разговаривать на эту тему даже с матерью не было. Вообще разговаривать не хотелось. Ни с кем и ни о чем.
Я месяц вот так бродил, как мешком стукнутый, а потом решил сходить в храм. Один.
Я пришел, сел там внутри на скамеечку и сидел, просто смотрел, слушал. И так несколько раз. И меня отпускало потихоньку. А потом меня батюшка заметил, сам подошел, заговорил, и я ему все вывалил про этот случай и про многое другое, про свое поведение, про мать, про отца. Это называется исповедоваться. Скажи мне кто-нибудь месяц назад, что я буду исповедоваться, я бы его оборжал с ног до головы. Но, кажется, я достаточно посмеялся в мужском монастыре. Больше ТАК смеяться у меня желания нет.
Записала Марина Попова
Иллюстратор Мария Дроздова (Instagram: @marie.drozd.ova)
Другие материалы из рубрики «Каково» можно прочитать здесь.
