Американский актер. Лауреат премии «Эмми», номинант на «Оскар», «Тони» и «Золотой глобус». 70 лет.
Я никогда не стану большой звездой. Я не выгляжу как Мел Гибсон или Пол Ньюман. Скорее, я буду как Роберт Дюваль – уважаемым актером, которого никто не помнит в лицо.
Меня не волнует, что думают другие люди. Я не думаю, что это имеет значение.
Я бы не назвал себя неуверенным в себе, но я бы сказал так: призраков, за которыми гонишься, никогда не поймаешь.
Я позволяю себе учиться и с некоторой регулярностью терпеть неудачи. И это, наверное, единственное, что мне дали, и за что я до сих пор благодарен.
Мне трудно заранее планировать каждый элемент всего, что я делаю. Это не мое.
Мне очень редко доводилось изображать персонажей, которые вызывали бы у меня абсолютное восхищение.
На мой взгляд, театр и кино настолько разные формы искусства, что они даже кузенами друг другу не приходятся – это куда менее прочная связь, может быть, они восьмиюродные братья в лучшем случае.
Теперь я редко выхожу из себя, а если и выхожу, то вполне заслуженно.
Даже если вы добьетесь успеха, большинство людей все равно этого не заметят.
Все, на чем можно заработать деньги, никогда не будет проблемой, независимо от того, что это такое
Единственным пределом должно быть наше собственное воображение.
Быть в балансе и быть в середине – вообще-то, два совершенно разных концепта. Ты можешь быть сбалансирован, находясь при этом на радикальных позициях, придерживаясь крайностей. А в наше время так и вовсе довольно сложно не быть радикалом — наоборот, находить баланс только в крайностях.
Это огромная привилегия – делать исключительно то, что приносит тебе самому удовольствие.
Я ненавижу, когда шельмуют актеров, когда составляют черные списки.
Что касается женщин, правило гласит: никогда не выходить на улицу с кем-то, кто одет лучше тебя.
У меня, наверное, больше друзей-женщин, чем у любого мужчины, которого я когда-либо встречал. Что мне в них нравится, так это то, что почти всегда они психологически более устойчивы, лучше слушают и способны выжить. И у большинства женщин, которые мне нравятся, есть привидение – они как женщины, которые живут в доме с привидениями сами по себе.
Я не помню своей жизни до того, как у меня появились дети.
У меня есть только два правила для моей недавно родившейся дочери: она будет хорошо одеваться и никогда не будет заниматься сексом.
Политика — это не совсем мое.
Мы не всегда располагаем правдивой информацией о том, кто и как нами руководит. СМИ очень тщательно фильтруют все возможные источники. Всё под контролем.
Возможно, что миром управляют слепые – но не те, которые не видят от природы, а те, которые отказываются видеть истинное положение вещей.
Кто у меня вызывает восхищение из политиков? Был только один такой человек – это Вацлав Гавел, президент Чехии. Но всё-таки он был не политик, а прежде всего поэт, драматург.
Миром правит насилие или, по крайней мере, неминуемая угроза насилия. Так было всегда.
Люди встают, идут на работу, у них своя жизнь, но вы никогда не увидите заголовков, гласящих: «Шесть миллиардов человек сегодня неплохо поладили». У вас будет заголовок о 30 людях, которые стреляли друг в друга.
Ваша способность исполнять ту или иную работу не должна находиться в прямой зависимости от того, испытывает ли начальник к вам симпатию или сексуальное влечение. Вот этого не должно быть ни в каком виде. Никогда!
Допускаю, что секс может возникнуть между людьми, увлеченными одним делом. Но он никак не может быть непременным условием контракта или трудовых отношений.
Я не религиозен, но, наверное, могу назвать себя человеком, более-менее настолько же духовным, насколько и все окружающие. Но не религиозен, нет.
Боль – это часть нашей жизни. Сожаления, скорбь, смерть – очень важные составляющие нашей жизни. Их нельзя исключить, их невозможно игнорировать. Их надо принять как некие черные тени, которые время от времени погружают нашу жизнь во тьму, напоминая о том, что существует еще и свет.
Люди всегда говорят, что жизнь коротка. Я никогда не был в этом уверен — моя, кажется, имеет тенденцию продолжаться и продолжаться.
