Казахстанский гроссмейстер Муртас Кажгалеев рассказывает Esquire как празднуют новогоднюю ночь шахматисты.
Фото: uvao.mos.ru
Завтра Новый Год. Человек всегда чего-то ждет от новых чисел и надежды ему лучше не терять. Очень часто и отметить этот праздник люди хотят по-особенному, стараются, придумывают.
— Муртас, я все продумал. Переезжай завтра ко мне, отметим Новый Год, а потом вместе поедем в Джамбул на сборы, – неожиданно предложил Влад Ткачев, друг с юношеских соревнований.
Об этом можно было только мечтать! Я тут же увидел большой стол возле елки, блестящих друзей и красивых девушек из студенческой тусовки столицы. Всё лучшее, что показывали в фильмах должно было случиться в эти новогодние праздники, в лучшем городе страны – Алматы. И лихое пиршество в духе Влада – весельчака и балагура.
Алматинец, мой ровесник, но уже игрок сборной и дважды чемпион Казахстана среди мужчин, казался мне реинкарнацией поэта Есенина со столь же безудержной страстью к веселью и прекрасному полу. О своих нешахматных победах он рассказывал красочно и мой юношески-мечтательный ум «ботаника» отчаянно завидовал. Шахматные успехи друга лишь подтверждали силу таланта.
Следующим вечером, проведя час в забитом людьми холодном автобусе, я приехал в микрорайон Аксай-2, где жил Влад с Александрой Ивановной, его мамой. Серые кварталы однотипных пятиэтажек отличались от изящного, праздничного, новогоднего центра, но внутри небольшой трехкомнатной квартиры было теплее и уютнее, чем в гостинице, где я жил во время турнира предыдущую неделю.
В прихожей на трюмо стоял коллаж из черно-белых фотографий – Роберт Фишер, Анатолий Карпов, Гарри Каспаров, Влад Ткачев. Его фотография была несколько больше остальных и выделялась.
На двери в туалете прибита маленькая шахматная доска с магнитными фигурками, вдоль стен туалета — шахматные книги.
Мне было 19 лет, и никаких успехов для человека, вставшего на скользкий и тяжелый путь профессионального шахматиста. Зато зрение –11, пустые от денег карманы, мечты о красивой жизни, и взятые обязательства, когда полтора года назад отказался поступать в институт в Уральске. Устроил родителям истерику, что учиться с «нашими лохами» не буду, уеду в Москву.
Только Москва моим слезам не поверила, а знаний для поступления в МГУ не хватило – шахматы занимали в голове слишком много. Но в детских турнирах играют миллионы, а после школы – единицы. Все идут учиться-работать, а я решил остаться играть. Только каким образом не подумал. Денег на поездки нет, игры мастерской тоже нет, а главное, нет знания, как сила эта достигается. Ну книжки шахматные читаю – компьютеров тогда ещё не было – а толку?
Я проснулся в 9 утра. До праздника оставалось три дня и меня переполняли предпраздничные ожидания. Влад встал в 2 часа. Выпил кофе и еще полусонный, предложил позаниматься шахматами — первый опыт совместной работы.
Мы просидели за доской до утра, отвлекаясь только на еду. Шахматы Ткачева выглядели фантасмагорично – они были живыми, как его заразительный, на всю квартиру, смех. Мой друг видел игру глубоко – о подобном я только читал. Следующий день мы работали и смеялись. Юмор – твердая валюта не только в кино.
Часто звонил телефон, но Влад его не слышал. Я немного заволновался на счет торжества, но спокойно ждал, втайне веря в грядущее веселье, полное брызг шампанского.
Наступило 31 декабря. Кофе — в три, обед — в пять, ужин — в восемь. На улицу мы не выходили уже три дня.
— Устал я что-то, – сказал Влад, – да и праздник уже через час. Часы показывали 23.00.
— Ты не переживай, если что. Ты же понимаешь, Новый Год – это праздник для лохов, которые спины гнут. Вот пусть они и отмечают. А мы, шахматисты, можем в любой день праздновать. А вот собраться вместе и поработать не всегда удаётся.
Облом был феерический! Вот тебе, и Новый Год в компании столичных гуляк…
Я начал что-то понимать. Мой друг, душа компании и рубаха, был настолько вымотан работой, что не притронувшись к шампанскому, ушел спать с первыми минутами Нового, 1993 года. Я остался в комнате один и включил телевизор. На одном канале дрался Брюс Ли, на другом показывали немецкую эротику. Вскоре я тоже уснул.
Работа продолжалась увлеченно и весело вплоть до моего отъезда на юг четвертого января. Новогодняя неделя принесла много счастливых минут и открытий на шахматной доске. Она также показала, что необязательно шуметь бокалами под салат оливье.
А новогодние чудеса не сразу, но стали сбываться. Наша работа, принесла богатые плоды – неожиданные победы над гроссмейстерами в важных турнирах. Я стал играть лучше и через полгода достиг уровня мастера, а летом впервые поехал за границу — в одно из лучших путешествий своей жизни – в экзотическую и удивительную Индонезию.
И главное чудо – наша работа с Владом, начавшаяся тогда, продолжается по сей день, а прошло уже 24 года! Гениальность Ткачёва – шахматного мыслителя — уже давно не обсуждается в кругу гроссмейстеров — она стала признанным фактом.
С тех давних пор я отмечал Новый Год по-разному. И в кругу семьи, и с друзьями, и в самых разных мира – от Франции до Австралии. Бывало по-разному, часто хорошо, иногда лучше. Но никогда так творчески свежо, увлечённо и с такими результатами.
Наверное, это и есть моя новая новогодняя мечта — вернуться в состояние отчаянной надежды на пороге неверия.
Материал впервые был опубликован в 2017 году.
