В сентябре в России была объявлена частичная мобилизация, что стало поводом срочного переезда как для мужчин, подпадающих под весьма размытые категории, так и для девушек. Многим пришлось покинуть свои дома и уехать в соседние страны. Казахстан, наряду с другими государствами, стал для них своеобразным временным пристанищем. По данным министерства внутренних дел, с 21 сентября в страну въехало около 200 тысяч россиян. Esquire разыскал вновь прибывших и расспросил их о причинах и обстоятельствах переезда, о принятии новой реальности и планах на будущее.
Валджа (сценический псевдоним), 32 года, музыкант, приехал из Санкт-Петербурга
Я занимаюсь аудиовизуальным искусством – вечеринки, фестивали, выставки, открываю новые места. У меня был клуб, лейбл, играл и был фронтменом в группе. Я рисую, создавая сопровождающий музыку арт, и сейчас в долгоиграющем проекте я делаю свой мультсериал. Музыка - мое перманентное состояние.
Я родился и всю жизнь жил в Петербурге. Раньше казалось, что город очень креативный и творческий, что он приветствует разноплановость мыслей в виде полиамории со всем искусством. Мир был мягким и пушистым, люди хотели быть добрыми. Мне казалось, что я живу в таком мире. Мы жили свою жизнь, и все было классно, и только в последние 10 лет ощущалось падение в “хуже и хуже”. Такое себе миллениальское видение, согласно которому политика – бесконечный сериал, и ты сам делаешь выбор, смотреть тебе его или нет. Оказалось, что мы ошибались.
Жизнь после 24 февраля стала мрачной, как и контекст вокруг: мрачное время без надежды на завтра. Я всегда жил заделом на будущее, словно выращивая какой-то свой цветок. Но на такой почве ничего не растет, сегодня появилось стойкое ощущение, что мы что-то доживаем.
Год-полтора назад, помогая прабабушке с документами, я наткнулся на свидетельства о смерти где-то 50-летней давности: “Расстрелян. 36 лет”, “Расстрелян. 25 лет” – эти молодые парни были моими родственниками, убитыми по статье за предательство родины.
Судя по рассказам, это была какая-то чушь и нелепица, но вот мне уже 30 лет, - в голове явная аналогия: ничто не мешает этой машине записать меня в нежелательные элементы, потому что я просто не хочу идти на войну.
После объявления мобилизации я принял решение, что хочу уехать. Работа, связи, дача на заливе, друзья – в последние годы все складывалось как нужно. Петербург – это болото, которое затягивает, и нужно было набраться решимости.
Я купил билеты до Кургана, откуда через КПП Петухово должен был уехать в Петропавловск. Единственный план – пересечь границу и уже там за ней строить планы. Пограничный контроль напоминал российско-финский. В целом, было несложно, но заставил понервничать пограничник, долго с пренебрежением и ухмылкой рассматривавший меня. Обстоятельства пути и окружающий контекст действительно ассоциировались с побегом.
Я дошел до точки невозврата, к чему я готовился несколько дней. Передо мной саванна, идет снег, никаких мыслей, что я буду делать дальше, никаких планов.
В Петропавловске мне очень сильно понравились все люди, встреченные мною по пути, все новое. К нам подходили девушки, предлагая помощь, предупреждая о возможных реакциях и в целом выказывая сочувствие.
Дальше – Астана: снег, жуткий ветер, на улице нет людей, город, напомнивший мне игру-симуляцию. Так я и оказался в Алматы.
Это оказалась немного другая планета: в Петропавловске мы слышали много разговоров среди местных о прибывающих россиянах, встречали поддержку. Здесь же и мыслей, и разговоров об этом, кажется, меньше.
Кстати, никогда не было проблем с мягким произношением “тенге” – всегда казалось, что слово должно звучать именно так.
Я вижу много россиян вокруг, в основном, себе подобных: творческие доморощенные дизайнеры, креативщики - мамой и бабушкой выращенные, а папа где-то там.
Я всегда был спокойным парнем, мягким, может немного и женственным, но точно не брутальным. И вот здесь увидел свое поколение в концентрированном виде: этакий антивоенный лагерь 30-летних. Есть страх последствий переезда: подорожание всего, приезжие россияне начнут себя плохо вести, что повлечет за собой дальнейшие реакции. Но думая о казахстанцах раньше, я представлял их действительно душевными людьми. Хотел в этом убедиться сам, и похоже, это действительно так.
Сейчас я в режиме изучения. Главная сложность: что я буду делать теперь?
У меня был план на жизнь, к которому я шел не один год. Теперь я изучаю, как это адаптировать под реалии нынешней, другой жизни в Алматы. Нужно ли это вообще здесь? Идеи остались, но ресурсы совершенно другие: заниматься музыкой, открывать новое место или же заниматься художествами. И пока я пытаюсь понять, что я могу здесь сделать так, чтобы не было мучительно больно от того, что я не занимаюсь тем, что мне нравится – это единственная идея по жизни: делать то, что нравится.
Ехать дальше или изучить этот город лучше? Я решил, что пока не знаю ответа на этот вопрос.
Возможно, мне станет многим спокойнее, когда я "выйду в мир", покинув наконец отель. Пока живешь в отеле, ощущаешь себя вечным туристом. А оказываясь на ногах в своей арендованной квартире, проще заземлиться и понять: твоя жизнь больше не исчисляется днями, теперь ты живешь здесь...
Записала Юлия Иванова
Иллюстрации: Валджа
Продолжение следует...
