Николай Шевченко, 24 года.
В марте прошлого года, после окончания учебы в Японии, я вернулся в Казахстан. Мне предстояло жить в моем родном городе Караганде вместе с родителями, и я отчаянно нуждался в работе.
К счастью, мое возвращение совпало с очередной государственной инициативой: реформировать госслужбу. Целью реформы было улучшение госуправления путем вливания новой крови — то есть талантливых молодых специалистов. Для меня, 24-летнего магистра с дипломом по специальности международных отношений, не имеющего никаких полезных контактов, это выглядело прекрасным шансом.
Я принялся штудировать учебники по казахстанскому законодательству. Первый тест сдал удачно, получив весьма высокую оценку. После чего начал просматривать вакансии и отправил заявку на одну из них — эксперт в международном департаменте Министерства культуры и спорта. Уже несколько дней спустя я держал в руках бумагу с ответом и пританцовывал от радости. Меня приглашали на собеседование в Астану — бурно развивающуюся столицу страны.
Упаковав выходной костюм и ноутбук, я отправился на место, где обычно собираются водители междугородных маршруток и призывно кричат: «Астаанаааааа», заманивая пассажиров. От Караганды до Астаны совсем недалеко — около 200 километров. Усевшись поудобнее в микроавтобусе, я уставился в окно, наблюдая, как пустынные спальные районы сменяются бесконечными евразийскими степями. По недавно задуманному проекту реконструкции, старая дорога должна была превратиться в многополосный автобан, но на деле то, что раньше занимало часа два, теперь превратилось в пятичасовую пытку на давно не ремонтируемой трассе.
Когда я наконец добрался до квартиры моего друга Максима на окраине Астаны, все, чего я хотел — это кружка пива и поболтать, но назавтра меня ожидало собеседование, и я решил заново перечитать стратегию развития департамента культуры.
На следующий день я проснулся в 6 утра, умылся холодной водой — в квартире до сих пор не проведена горячая — гладко выбрился. Пока Максим собирался, сел и еще раз перечитывал законы. И только потом на автобусе поехал в Дом министерств.
Дом министерств – это огромное, внушительное здание, с отдельным подъездом для каждого министерства; мне нужен был пятнадцатый. Глубоко вдохнув и поправив галстук, я толкнул дверь и вошел. Охрана проверила меня и мои вещи и попросила подождать в холле. Я пришел на час раньше.
К назначенному времени весь коридор был заполнен кандидатами, я чувствовал себя как килька в банке. Появившаяся откуда-то молодая женщина с трудом протиснулась сквозь толпу и приколола список с нашими именами на дверь кабинета для переговоров. Благодаря своей фамилии я оказался в самом конце алфавитного списка. Своей очереди мне пришлось ждать три часа.
Все собеседования проходили на удивление быстро — не более двух-трех минут на каждого кандидата. Но нас все равно было слишком много. Наконец, после того, как я несколько часов провел на ногах, дверь отворилась, и полный мужчина назвал мое имя. Я вздохнул и последовал за ним.
В кабинете за длинным деревянным столом сидели 10 человек среднего возраста, среди которых была одна женщина. Я громко поздоровался, чтобы привлечь их внимание. Пробормотав что-то в ответ, они пригласили меня присесть, что я сделал с огромным удовольствием.
- Николай, представьтесь по-английски, - попросила женщина. Я ответил.
- Назовите основные органы ООН, - гаркнул другой представитель комитета.
Я сделал это с легкостью. Но как продемонстрировать мои знания и навыки, пока не представлял.
- Назовите международные организации, в которые входит Казахстан, - попросил еще один мужчина.
- ООН, ОБСЕ, СНГ, ШОС, ОИК, ОДКБ…
- Спасибо, достаточно.
Я засомневался, но на всякий случай уточнил, все ли это.
- Да, эйчар сообщит вам наше решение. – таким был ответ.
Более 50 кандидатов и собеседование, состоящее из двух вопросов.
Выйдя на парковку министерства, я вдохнул морозный столичный воздух и позвонил Максиму. Мы сели в кафе неподалеку. Я мрачно потягивал пиво, чувствуя себя полнейшим идиотом. Не было никакой нужды ждать официального отказа, который пришел ровно через неделю.
- Макс, мне, наверное, стоит попробовать что-нибудь другое...
- Николай Шевченко, 24 года, недавно переехал в Москву. Пишет для множества российских изданий, включая Russia Beyond the Headlines, Russia Direct и The Atlantic Community.
- Оригинальный текст -New York Times
Не забудьте подписаться на текущий номер