Ксения Серебренникова — молодой, но успешный дизайнер интерьеров. Она прекрасно разбирается в современных дизайн-тенденциях. Мы обсудили с Ксенией, куда движется индустрия, и, в частности, поговорили об особенностях дизайн-трендов в Казахстане.
Как вы пришли в профессию дизайнера интерьеров? Это было осознанное решение или случайность?
В профессию дизайнера интерьеров я пришла так, будто и не делала выбора. Всегда говорю: я родилась дизайнером. Ещё в детстве меня привлекали пространства, формы и цвета. В начале нулевых по телевизору шли «Школа ремонта» и «Квартирный вопрос» — я смотрела их с неподдельным интересом, а потом брала план нашей квартиры и придумывала новые планировки. Мне было двенадцать лет, когда родители отвели меня в художественную школу. Дома я часами играла в The Sims, но меня интересовали не персонажи, а дома, которые я строила, и интерьеры, которые оформляла. Это было моё первое дизайнерское «поле для экспериментов».
После художественной школы я поступила на менеджмент. Уже в 16–17 лет составила свой первый бизнес-план — студию интерьерного дизайна. Постепенно появились и первые клиенты. Когда пришло время выбирать высшее образование — международный менеджмент или дизайн, — я пошла за зовом сердца. К тому моменту у меня была художественная база и профильное образование, поэтому в университете меня приняли с энтузиазмом. После диплома я сразу начала работать на себя. Никогда не была частью компании или бюро — считала, что время, вложенное в собственное портфолио, — это инвестиция в моё имя и авторский стиль.
Какой проект вы считаете знаковым для своей карьеры — и почему?
Есть проект, который вспоминаю особенно — бар «Барин». Конец 2018 года, я прохожу стажировку в Милане, которую выиграла от Томского фонда предпринимательства. Днём — лекции и встречи, вечером — чертежи, переписка с подрядчиками, бесконечные эскизы… За тысячи километров, в Томске, «Барин» уже начинал оживать. Вместе с ним и бьюти-коворкинг «Мастерская» стали моими первыми по-настоящему яркими проектами. Формально мой карьерный путь начался в 2016 году, но именно в 2018-м проекты стали масштабнее, и темп работы вырос.
«Барин» был одним из моих первых серьёзных общественных объектов, и я вела его от идеи до реализации. Это был полный цикл: разработка концепции, подбор материалов, авторские картины, эскизы портретов. Даже в ванных комнатах всё было продумано до деталей — на стенах появились портреты знаменитых мужчин и женщин, подчёркивающие атмосферу заведения. Для меня «Барин» — был не просто проект, а веха: момент, когда я поняла, что создаю пространства, которые запоминаются, и что в профессии я уже не просто новичок, а автор, чьё имя начинает звучать.
Кто был вашим ментором или источником вдохновения в начале пути?
Когда я только защитила диплом, меня буквально захватили американские дизайнеры. Энди Уорхол, Уильям Даймонд и Энтони Баратта, смелая и эксцентричная Келли Уэстлер — их работы казались мне почти магией.
После выпуска из университета мне повезло — мне подарили наставничество от московской компании. Ментор помогал мне выстраивать бизнес в сфере интерьера, и эти 2016–2017 годы я вспоминаю как период поиска, первых шагов и экспериментов. Я поняла, что без поддержки опытного человека развиваться в одиночку очень сложно. Сегодня сама помогаю начинающим дизайнерам — тем, кто только мечтает о профессии, и тем, кто уже сделал первые шаги. Быть с ментором, уверена, крайне важно: он показывает путь, который сам ты вначале видишь очень смутно.
Во время стажировки в Милане в 2018 году я познакомилась с Россаной Орланди — и это был настоящий восторг: талант, харизма, успех — всё впечатляло. А в 2019 году познакомилась с Пьером Гоналоном на Elle Decorations days.
Среди моих идейных вдохновителей — Ле Корбюзье, мастер конструктивизма и чистых форм; Заха Хадид — символ современного архитектурного языка; Филипп Старк с его культовыми объектами, например, прозрачным стулом; Карим Рашид с его яркими, экспрессивными интерьерами, где переплетаются ар-деко, конструктивизм и дикий контемпорари. Через такие работы я продолжаю искать вдохновение, а иногда нахожу то, что потом оборачивается в мои собственные проекты — и это всегда маленькое приключение.
Как вы сформировали свой стиль? Он изменился с годами?
Мои заказчики говорят, что в моих работах виден определённый почерк — они отличаются от других и что я делаю что-то не так, как все. При этом я работаю в разных стилях и считаю себя очень адаптивным и гибким дизайнером. Мне нравится сочетать разные направления, и с годами это стремление только возрастает.
Мои проекты можно разделить на периоды: с 2016 по 2018 год — период становления; с 2018 по 2020-й — более интенсивная практика. А вот с 2021–2022 года пошли яркие изменения, а с 2023–2024 года появляются новые и более масштабные проекты. До этого, начиная с подросткового возраста, я занималась интерьером как хобби; итого творческий «стаж» — уже почти двадцать лет.
С 2022 года мои проекты колоссально выросли как в технической части, так и в стилевой. Я стараюсь делать каждый проект уникальным, не повторять предыдущие — это для меня очень важно. Многие дизайнеры делают одно и то же, и это, конечно, удобно для бизнеса, но я ориентируюсь на творчество. Я хочу, чтобы ко мне приходили за новым, за идеями, которых раньше не видели, а не за повторением одного и того же.
Как вы думаете, почему ваши заказчики выбирают именно вас?
Я думаю, потому, что я никогда не делаю «просто интерьер». Для меня важно, чтобы пространство жило вместе с людьми, которые в нём находятся, и работало на их задачи — будь то личный комфорт или прибыль бизнеса.
Посмотрите на мои проекты. Двухуровневые апартаменты на К48, и сталинка с французскими мотивами — они абсолютно разные. И это не случайность, а мой принцип: подстраиваться под человека, его историю, его образ жизни.
В коммерческих объектах я всегда думаю о результате в цифрах. Бар «Барин» — это про современное прочтение русского культурного кода, которое стало магнитом для гостей. «5 минут и выхожу» — это космический проект про эффект погружения, который невозможно забыть. Для федеральной сети туристических агентств Hot Tour, работающей по всей России и в СНГ, я создавала офисы, где путешествие начинается с порога. А салон Laser Love, который я делала для того же заказчика, — это редкий пример, когда интерьер в бьюти-индустрии одновременно тёплый и уютный, но при этом чистый, современный и технологичный.
Есть и проекты, которые несут культурную миссию. Например, на выставке «Русский дом» в 2024 году я представила с коллегами капсулу «Томск Изумрудный». Это был рассказ о городе через интерьер: бирюзово-зелёный градиент как символ Томска в произведениях писателя Александра Волкова, кстати, он учился в нашем городе. Обожжённый шиндель и экспонаты «Музея славянской мифологии», как напоминание о пожарах, уничтожающих старинные дома, и это одновременно метафора перерождения — так сказал один посетитель нашей капсулы.
Наверное, поэтому меня и выбирают. Потому что для меня интерьер — это не набор красивых картинок, а инструмент, который должен работать. Для кого-то он создаёт атмосферу, куда хочется вернуться. Для кого-то — повышает лояльность клиентов и приносит прибыль. Но в любом случае это всегда про людей, их истории и их будущее.
Что для вас сегодня является критерием успеха в профессии?
Первое — трудолюбие. Это важно в любой профессии, но в дизайне интерьера особенно. Если кто-то думает, что работа дизайнера — это просто придумывать красивые картинки, это не так. Здесь нужна глубокая техническая и инженерная подготовка, знания в строительстве, и только после этого можно создавать визуально привлекательные интерьеры.
На втором месте я бы поставила чувство вкуса, стиля, цвета. Это базовое понимание, без которого никуда. Не все обладают этим талантом от природы, но его можно развивать. Чувство стиля проявляется не только в интерьерах, но и в образе человека, в том, что его окружает — в общем, в повседневной эстетике.
Также важен энтузиазм. Я стараюсь делать для заказчика больше, чем он оплачивает — это, наверное, ключевой принцип успеха в любом бизнесе. И насмотренность играет огромную роль: путешествия, музеи, изучение мировой архитектуры и интерьеров дают знания, но суть в том, чтобы уметь их применить. Информация сама по себе не создаёт дизайн — важно уметь её превратить в гармоничный интерьер, который работает и вдохновляет.
Какие культурные или исторические элементы вы стараетесь интегрировать в свои проекты?
Мне нравится, что в Казахстане, России и странах СНГ сильно развивается тренд на культурный код. У каждого региона есть своя уникальная идентичность: у Казахстана — свой культурный код, у Бурятии — свой, у Татарстана — свой, Сибирь — своя, Москва — уже совершенно другой. Искусство и дизайн всё чаще проходят через эти коды, и это здорово.
Поэтому мне нравится внедрять в интерьеры не просто исторические элементы, а создавать ощущение духа самого заказчика. Например, заказчик может быть истинным казахстанцем, и в проект можно аккуратно добавить этнические мотивы его страны: через большие вазы, арт-объекты, текстиль, подушки, шторы, постельное бельё. И при этом это не должно быть прямолинейным — не флаг повесить или потолок раскрасить, а тонко прочитываться через цвета, орнаменты, историю страны.
Как вы справляетесь с задачей — создать пространство, отражающее личность клиента, а не только тренды?
Мне потребовался опыт и новая информация, которую я учусь применять на практике. Это и психология, и медиаторство в работе с клиентом.
Умение вести переговоры, договариваться, слышать заказчика, видеть и чувствовать его — всё это важно. Понимание того, чего действительно хочет клиент и что нужно отобразить в проекте, — это ключ. При работе с коммерческими объектами добавляются ещё маркетинг.
Для меня главное — доверие клиента, желание работать вместе, и чтобы ему было интересно и приятно участвовать в процессе. Создание и реализация дизайн-проекта — это совместный жизненный период: иногда два-три месяца, иногда за одну консультацию можно сделать часть проекта, а бывают объекты, которые мы реализуем вместе два-три года.
Есть ли у вас «манифест» как у дизайнера? Как вы сами меняетесь под влиянием мира, технологий, клиентов?
Я создаю пространства, в которых хочется жить. Я не подчиняюсь трендам, я формирую атмосферу. Мой приоритет — личность человека, а не стилистические рамки. Я за честную красоту, функциональность и креативность. Мой манифест — это свобода через дизайн.
Мой манифест заключается в том, что мне хочется разукрасить серые и бежевые интерьеры. Не обязательно в яркие цвета, но добавлять акценты, принт, орнамент — вот моя миссия. Если говорить о коммерческих проектах, мне хочется создавать что-то совершенно необычное.
Что касается жилых интерьеров, моя цель — передать новое видение через формы, цвет, фактуру, чтобы люди могли позволить себе цвет. Я вижу много белых и серых интерьеров, где люди психологически не разрешают себе экспериментировать. Здесь дело не в деньгах, а в том, что многие стесняются или боятся использовать цвет и фактуру, даже работая с дизайнером.
Как вы описали бы текущие интерьерные тренды в Казахстане? Что отличает их от европейских или американских подходов?
Казахстан развивается в плане интерьеров так же активно, как и другие страны СНГ. По своему стилевому развитию он очень похож на Россию. Здесь, так же как и в других странах, популярны мировые тренды — например, джапанди, скандинавский стиль и различные направления современного интерьера.
В Казахстане это можно увидеть повсюду — в отелях, ресторанах. Причём многие рестораны имеют свою уникальную национальную идентичность, что придаёт им особый характер.
Казахстанский интерьер сегодня — это живой микс международных тенденций и глубокой локальной идентичности. Он умело соединяет скандинавскую простоту и экологичность с национальными мотивами, органическими формами и индивидуальным подходом, создавая дизайн, который не просто «в тренде», а честно и лично.
Как и любая страна, Казахстан имеет свою уникальную культуру, и чтобы выделиться, стоит смелее использовать свой культурный код — орнаменты, цвета, национальные мотивы. Особенно в коммерческих проектах это может стать сильной отличительной чертой, но и в жилых интерьерах такие элементы способны придать особое настроение.
Нужно ли отражать идентичность в современном дизайне Казахстана или надо следовать трендам?
Последние два века мировые тренды задаёт Италия, за ней — страны, популяризирующие свои стили. Например, джапанди — японско-скандинавский минимализм, или балийский, тайский интерьер. Почему бы Казахстану не сформировать и не продвигать свой тренд — «казахский стиль»? Чтобы в мире говорили: «Я хочу интерьер в казахском стиле».
Как скандинавский стиль стал узнаваемым брендом через книги, СМИ и соцсети, так и Казахстан мог бы популяризировать свой уникальный дизайн. Ведь у него уже есть сильные культурные символы — от национальных узоров до культового шоколада в голубой обёртке. Осталось лишь смелее внедрять их в интерьер и делать этот стиль желанным по всему миру.
Есть ли спрос на локальные материалы, ремесленные элементы или отсылки к казахской культуре в интерьере?
В Казахстане всё большую популярность набирает использование локальных материалов — как по экономическим, так и по культурным причинам. Например, камень и мрамор из местных карьеров, таких как Жамбылская область или Восточный Казахстан, часто применяют для отделки полов, столешниц и декоративных вставок. Массив дерева — ясень, карагач, орех — особенно ценится в мебели ручной работы, придавая интерьеру основательность и тепло.
Глина и кирпич местного производства находят своё место в акцентных стенах и печах, а изделия ремесленников из Алматы, Тараза и Шымкента — ковры, войлочные панели, керамика, кованые элементы — добавляют пространству ту самую «душу». При этом казахская символика используется деликатно: орнаменты в текстиле, кожаные вставки с тиснением, мотивы юрты в конструкциях потолков и мебели. Это позволяет сохранить национальный колорит, не превращая интерьер в музей.
Есть и важное отличие от европейского подхода. В Европе ремесленные элементы часто имеют этнонейтральный характер — например, ручная керамика или лозоплетение. А в Казахстане ремесленное искусство почти всегда связано с национальными мотивами, что делает каждый предмет частью культурного кода.
В США акцент делается на farmhouse или boho в ремесленном стиле, тогда как казахстанский подход чаще использует геометрию и символику орнамента, которая читается даже в минималистичных проектах.
Видите ли вы формирование уникального «казахстанского стиля» в дизайне интерьеров? Если да, в чём его суть?
У Казахстана есть свой культурный код и все предпосылки, чтобы стать узнаваемым в мире через интерьерный дизайн. Как у России есть матрёшка или «Алёнка», так у Казахстана — фирменный шоколад, уникальные цвета (жёлтый и голубой) и национальные орнаменты. Эти элементы можно органично адаптировать в интерьеры, формируя узнаваемый «казахстанский стиль».
Это особенно важно для казахов, живущих по всему миру: они смогут оформлять свои дома, опираясь на родную культуру. Популяризация стиля возможна через книги, медиа, изучение истории быта и ценностей — что для казахов значит интерьер, как они оформляют кухни, зоны отдыха и общественные пространства.
Тренды приходят и уходят, а культурный стиль живёт десятилетиями. Как скандинавский дизайн, актуальный с 60-х годов, казахстанский стиль может быть востребован не только у самих казахов, но и у тех, кому близка эта эстетика. Задача дизайнера — раскрыть ценность и глубину этого стиля, сделать его желанным и долговечным.
Казахи — в прошлом кочевой народ, и этот стиль можно очень органично и выразительно отобразить в интерьере, передавая его дух и уникальные особенности.
Как создаётся культурный код? Изучается история, орнаменты, все детали: как выглядел человек, какая была одежда, какими были дома, архитектура и прочее. Всё это становится основой для визуального языка. Но важно, что такие элементы можно осовременить, адаптировать под сегодняшние реалии и сделать актуальными. Таким образом можно популяризировать Казахстан с точки зрения дизайна интерьера и архитектуры, создавая современное прочтение национального стиля.
На самом деле, когда создаётся локальный, уникальный стиль интерьера, он в хорошем смысле глубоко откликается внутри человека — особенно у казаха, для которого это родная культура. Это похоже на то, как у нас в России, например, у меня, в Сибири, ассоциации вызывают бани, борщ с пампушками или родные деревни. Это всё связано с воспоминаниями детства и тем, что формировало мою среду.
То же самое можно сделать и для казаха: воссоздать в интерьере то, что трогало его в детстве, что связано с культурой его предков — прадедов и прабабушек, всей глубокой истории народа. Создать пространство так, чтобы, увидев его, человек почувствовал тепло, уют и родство. Когда мы обращаемся к истории и этническим нюансам, возникает особое чувство: «Я дома».
И неважно, живёт ли человек в Казахстане или эмигрировал в другую страну — он может оформить интерьер так, чтобы ему было тепло, уютно и комфортно, где бы он ни находился.
