Музыкант, родился 20 февраля 1967 года, ушел из жизни 5 апреля 1994 года в возрасте 27 лет. 
Меня зовут Курт, я пою и играю на гитаре.
Я гораздо более счастливый человек, чем обо мне принято думать.
Мой родной город Абердин — это маленькое местечко, где живут люди с маленьким мозгом. Я сбежал из Абердина, за мной гнались люди с факелами, но я спасся на воздушном шаре и прилетел в Сиэтл. Такая у меня грязная фантазия.
Пока мне не исполнилось 9 лет, я был твердо уверен в том, что стану либо рок-звездой, либо астронавтом, либо президентом.
Я сразу понял, что я не такой, как все. Думал, может быть, я гей — у меня ведь не было ничего общего с обычными парнями. Никому из них не нравилось искусство или музыка, все, что они хотели — драться и трахаться.
Я был страшно асоциален. Я бы не удивился, если бы мне присвоили титул «человека, который скорее всего пристрелит всех на школьной дискотеке».
Я отлично могу себе представить, как человек может дойти до той точки, когда он берет ружье и расстреливает всех одноклассников. Я даже стал фантазировать об этом, но не уверен, что не пустил бы пулю себе в голову в самом начале.
Я много читал в школе — еще и для того, чтобы держаться подальше от людей, чтобы не пришлось с ними разговаривать. Часто я просто делал вид, что читаю, лишь бы ко мне не приставали.
Когда я понял, что не найду человека, похожего на меня, я просто перестал заводить дружбу с людьми.
Друг — это знакомый враг.
Я бы никогда не надел футболку с разводами — такие носят хиппи, если б только это не были разводы из мочи Фила Коллинза и крови Джерри Гарсии.
Я люблю The Beatles, но ненавижу Пола Маккартни, я люблю Led Zeppelin, но терпеть не могу Роберта Планта, я люблю The Who, но не люблю Роджера Долтри.
Умение цитировать хорошо скрывает отсутствие собственных идей.
Если вы ненавидите геев, людей с другим цветом кожи или женщин, пожалуйста, сделайте нам одолжение — отвяжитесь от нас. Не приходите на наши концерты и не покупайте наши пластинки.
Каждый из нас одинок, и вместе мы тоже одиноки.
Лучше я буду сидеть и покуривать с компанией неудачников, чем тусоваться с фанатами бейсбола.
Никто не умрет девственником. Жизнь поимеет всех.
Я не гей, но хотел бы им быть, чтобы раздражать гомофобов.
Вся эта трава. Вся эта якобы не вызывающая привыкания, безвредная, спасительная сигарета с марихуаной повредила мои нервы и разрушила мою память.
Наркотики — это бессмысленная потеря времени. Они разрушают твою память, уважение к самому себе и все, что имеет отношение к чувству собственного достоинства. Ничего хорошего в них нет. Но я не собираюсь вас от них отговаривать.
Уже пять лет я мучаюсь сильными болями в желудке. Когда у тебя постоянно что-то болит в течение пяти лет, ты сходишь с ума. Ты не можешь ничего делать. Ты впадаешь в истерику, как мокрая кошка, которую дубасят.
Чаще всего я пою прямо из своего желудка. Прямо оттуда, где сконцентрирована боль.
У меня нет телохранителей. Но у нас в доме есть сигнализация, а в шкафу, на верхней полке, куда не может забраться моя дочка Фрэнсис, я храню заряженный пистолет.
У меня есть винтовка М16 — она отлично стреляет. Стрельба — это единственный вид спорта, который мне нравится.
Я не слишком физически развитый человек, я бы не смог остановить вломившихcя в наш дом людей, вооруженных пистолетом или ножом. Но я бы точно не стал смотреть, как они убивают мою семью. Я бы не раздумывая снес башку этим сволочам.
Сложно убедить людей оставить звезд в покое. Пожалуйста, немного уважения. В конце концов, мы все срем. Даже звезды.
Мне никогда не хотелось менять мои песни, чтобы они более соответствовали моему возрасту.
Мы деремся с Кортни. Мы много спорим. Я думаю, Кортни представляет бОльшую угрозу, чем я.
Если б мне не нравилась Кортни, я был бы бисексуалом.
Если меня посадят в тюрьму, мне по крайней мере не надо будет раздавать автографы.
Изнасилование — самое страшное на свете преступление. И оно случается в мире каждые несколько минут.
Если вы злой человек, в следующей жизни вы родитесь мухой и будете есть дерьмо.
Надеюсь, я не превращусь в человека настолько блаженного, что даже скучного. Думаю, я всегда буду достаточно нервным, чтобы совершать странные поступки.
Я не боюсь смерти. Когда ты умираешь, твоя душа продолжает жить и становится абсолютно счастливой.
Если я стану пенсионером, то уеду в Мексику или Югославию с парой сотен долларов в кармане — буду выращивать картошку и изучать историю рок-музыки по старым выпускам журнала Cream.
Лучше быть мертвым, чем крутым.
Из архивов Esquire
Фото из открытых источников
