55-летний житель Теннесси Марк Браун рассказывает, как он баллотируется в губернаторы, чтобы вернуть себе спутника жизни.
Ребекка появилась в моей жизни в начале прошлого лета. В тот день светило солнце, было градусов тридцать, никаких комаров, ближе к вечеру стали летать светлячки. Но светлячки не сильно интересовали Ребекку, ей больше нравилось играть с ящерицами. Я ее спас. Ребекка осталась сиротой, когда ее маму убили за воровство куриц. Совсем крошка. Она сразу ко мне привязалась. И я к ней. Ребекка ходила за мной всюду, как за мамой, ни на минуту не выпускала из виду.
Нам было хорошо вместе. Мы вместе обедали – правда, я ел свою жареную картошку с мясом за столом, а она свои фрукты на полу. Мы вместе смотрели Jeopardy! (американский прообраз «Своей игры». – Esquire). Не знаю, замечала ли она, но я всегда правильно называл ответы. Она много спала. Мы вместе спали на моей кровати.
Конечно, иногда я злился на нее. Особенно когда она подходила к моим полкам и начинала все с них скидывать. А потом, удовлетворив любопытство, шла такая дальше. Но потом она успокаивалась и ложилась на диван, а я ей на компьютере включал крики енотов. И она так мило высовывала язык и дремала.
Ребекку принесли ко мне, потому что все в округе знают: я умею ладить с дикими животными. Не одного опоссума вырастил. А тут – детеныш енота.
Я хорошо помню тот день – день, когда у меня забрали Ребекку. Мы и двух месяцев не прожили вместе. 1 августа я сидел в кофейне с друзьями. Вошли два сотрудника службы по охране дикой природы Теннесси: «Надо поговорить про Ребекку». Я говорю: «Ну пойдем выйдем».
На улице они спросили меня, есть ли у меня разрешение держать дома дикое животное. В этом вся фишка: они прекрасно знали меня и прекрасно знали, что у меня нет этой бумажки. Зачем они это сделали? Думаю, им мешала моя слава. После того как я вывесил видеоролики меня и Ребекки на YouTube, я стал знаменитостью. Мы набрали миллион просмотров, наш ролик крутили по CNN. Как CNN искал меня для комментария, это вообще целая история: они обзвонили каждого Брауна в моем 30-тысячном Галлатине.
Уверен, Ребекку у меня забрали, чтобы помешать моему счастью. Я сказал этим службистам: «Нет, у меня нет разрешения». Они сказали, что у меня два пути: отказаться от Ребекки или пойти в тюрьму. Я в тюрьме никогда не был, и мне совершенно не хотелось туда попадать. Я сказал, что откажусь от Ребекки. И мы поехали ко мне домой.
Дорога до моего дома от той кофейни занимает 10 минут. Я быстро перебирал в голове всех знакомых. Думал, кого можно попросить добраться до моего дома быстрее, чем я, забрать Ребекку и уехать с ней подальше. Но не смог ничего придумать. Мы подъехали.
Я подписал бумаги, в которых отказывался от Ребекки. Мне сказали, что вернут ее, как только я позвоню по номеру, который они оставили, и получу разрешение. Я положил Ребекку в переноску. Она страшно трещала зубами, она была в ужасе. Я ей сказала: «Крошка, держись, я заберу тебя».
Сотрудники службы не успели отъехать от моего дома, как я уже набирал номер, чтобы получить разрешение: «Здравствуйте, я Марк Браун, хотел бы получить разрешение держать у себя дома енота». – «А да, здравствуйте, мы про вас слышали. К сожалению, мы не можем дать вам разрешение». И все.
Я потом еще звонил в центр по реабилитации диких животных: «Как мой енот?» А мне говорят: «Ваш енот уже в популяции. У нас нет возможности отличить его от других». Но каждому известно, что любое дикое животное, попадающее в такое учреждение, получает опознавательный знак: у одного енота ранена лапа – ему нужно особое лечение, у другого строгая диета и так далее.
Я устраивал митинги на ступеньках Капитолия в Нэшвилле, но никто ко мне не выходил. Я написал письмо губернатору, сделал 100 копий и просил всех своих знакомых отправить по одному. Все письма вернулись адресатам с припиской: «Благодарим за беспокойство». Они там, наверное, думали: «Дайте ему время, и он сам отвалится». Но я обошел все четыре местных телеканала, чтобы рассказать свою историю. А когда дошел до радио, то понял, что я не один. Во время эфира поступил звонок – это была женщина, которая рассказала, как к ней в дом вломились 11 вооруженных сотрудников службы, арестовали ее мужа и конфисковали двух енотов. Поступали сообщения и из местных церквей – у них отнимали гремучих змей, которые там всегда жили (в некоторых протестантских церквях Америки практикуются ритуалы, в которых используют змей. – Esquire).
Когда я все это послушал, я решил: если нынешний губернатор не может мне вернуть Ребекку, я стану губернатором сам и верну ее. Верну и поменяю закон, чтобы больше такая история ни с кем не приключилась. Правда, я иногда боюсь, что ей уже сделали укол. Так у нас поступают с дикими животными, которые слишком «одомашнились», чтобы случайно не зашли к кому на веранду и не напугали. Если укол уже сделан, то я увековечу ее память и назову свой закон «Законом Ребекки».
Что я реформирую? Я сниму запрет на содержание в домах штата Теннесси диких животных. С двумя оговорками. Первая: брать в свой дом можно только животных-сирот. Вторая: у потенциального хозяина должен быть соответствующий опыт. Не надо отдавать неопытному 10-летнему мальчику снегиря, чтобы тот пихал ему в глотку дюжины червей. Еще если я стану губернатором, то любой житель Теннесси сможет мне позвонить – я отвечу каждому. А еще давно пора разобраться с нашей системой социальных пособий. Это не дело, когда люди меняют свои продовольственные талоны на наркотики.
Выборы пройдут в августе, и я считаю, что у меня есть все шансы победить. Людей достало наше правительство. Надоело вранье, надоело то, что нам всаживают ножи в спину – один за другим. Нужно зарядить в нашу обойму побольше людей со здравым смыслом. Образования у меня нет, но послушайте, в колледж я не пошел только потому, что там не узнал ничего нового.
Я записал два предвыборных видеоролика, вот-вот запишу еще один. Стою со шваброй и говорю: «Я вам тут все почищу!» А потом мету пол, не выходя из кадра. У меня уже были первые встречи с избирателями, которые я буду продолжать. Денег я себе на выборы не собираю. А зачем мне деньги, когда каждый мой шаг и так освещают все СМИ? Мне даже звонят журналисты из Великобритании, Японии и Китая. Вот теперь еще и из Москвы. Кстати, вы знаете, что у вас буква «R» не в ту сторону смотрит?
Конечно, я иногда натыкаюсь на критику. Спрашивают: «Ты что, псих?» Но такие вопросы задают мне только всякие анонимы в интернете. И знаете что, думаю, это, наверно, просто неудачники, которым по 40 лет, а они все еще живут с мамой.
Не забудьте подписаться на текущий номер
