И вновь на сцене театра «Астана Опера» разыгралась очередная трагедия. На этот раз казахстанский слушатель стал свидетелем настоящей «tragedi a giapponese», повествующей о судьбе женщины, жаждущей простого человеческого счастья.
«Мадам Баттерфляй» всегда была любимейшим творением композитора, которую он мог «слушать без утомления вновь и вновь». Эта опера, насквозь пропитанная веристским духом житейской правды, всегда привлекала внимание самых известных и прославленных исполнительниц мира. И вот одной из них стала наша соотечественница Айгуль Ниязова.
Любовь, ожидание, катастрофа — таковы основные фазы психологической драмы героини, сосредоточенные в трех действиях. Сюжет диктует важность не только вокального, но и актерского мастерства, с чем мадам Ниязова прекрасно справляется. Она достоверно со всем очарованием сопрано передает образ влюбленной женщины, живущей в своих утраченных иллюзиях. Устами Ниязовой маленькая Чио-Чио-Сан осуждает зло, ее сердцем она безусловно любит, надеется и ждет.
На этом великолепном фоне образ Бенджамина Франклина Пинкертона в исполнении искромётного тенора Медета Чотабаева несколько меркнет. Исполнение было великолепное и безукоризненное – ноты спеты, паузы выдержаны. Но чувствовалась артистическая зажатость и даже неловкость в любовных сценах. В то время как мадам Ниязова искренне страдала на сцене, Пинкертон выглядел несколько недоверчивым и недоумевающим: почему это по нему так страдают?
Столичный слушатель, избалованный эффектными постановками, на этот раз наверняка остался удивлен небольшим количеством декораций. Учитывая, что композитор свято верил и проповедовал правду и реалистичность, решение минимизировать количество предметов интерьера кажется разумным. Ничего не должно отвлекать от главного – человеческих отношений. Эффект получился потрясающим – вместо обычного разглядывания кулис или даже тех миловидных ночных фонариков с иероглифами, слушатель наконец-то сконцентрировался на музыке. Японский музыкальный колорит прекрасно дополнили трехмерные картины природы – живописнейшее озеро Кавагути и довольно натуралистичные птицы в начале третьего акта, за которыми гонялся Никита Чайников.
Разбавили непривычный для отечественного глаза японский минимализм костюмы прекрасных гейш. Кимоно всех солисток хора продумано до мельчайших деталей – от выбора расцветки костюма (цвет играет важную роль в японской культуре), заканчивая стильными японскими сандалиями гэта.
Однажды итальянский композитор заметил: «Моя «Баттерфляй! ... она по-прежнему осталась самой проникновенной и самой выразительной из всех моих опер! В конце концов вы увидите: победа будет за мной!»
Мечта Пуччини в очередной раз сбылась на сцене «Астана Опера», где его «японская бабочка» опять победила, смело и изящно расправив крылья. Трогательная, правдивая, но не напыщенная постановка, созданная совместными усилиями казахстанских и итальянских профессионалов, получила одобрение казахстанской публики. Премьера состоялась, и теперь она по праву из разряда «must watch».
Подготовила Лира Бекболатова , магистр искусствоведения, обладатель стипендии Фонда Первого Президента
