Чем больше выступающие на сцене Дворца Республики уверяли, повторяя как мантру, что Батыр с нами, он здесь, тем меньше верилось, что вот-вот, и он выйдет из-за кулис. Почему?
Безбатыровским казался мне вечер памяти, вечер бесспорно хорошей и качественно исполненной и технически отлично звучавшей в зале музыки, любимой самим артистом и гражданином страны. Не попытки же петь на сцене (часто мимо нот) одного из нескольких седовласых артистов придали концерту такую окраску? Да нет, это мелкие, как и незаполненные паузы, почти незаметные и неиграющие роли в таких случаях вещи. И все вроде бы в тот вечер было – и шикарный свет, и неплохие местами визуализации, набитый зрителями, фотографами и журналистами зал, и даже лучшие снимки самого главного героя вечера на дисплеях, на которых он так искренне, с иронией и озорно улыбался по обе стороны от сцены. Чего же не было? Я все думаю над этим…
Темпоритм произведений практически всего концерта было middle – средним, то бишь. Тональности композиций преобладали минорные. Артисты, исполняя свои песни, горевали каждой пропетой нотой, словно давая понять, что то, что произошло апрельским вечером 2 года назад в Москве — трагедия, и общая, и личная, каждого человека в отдельности. В зале, мне показалось, царило такое же настроение: не готовы мы еще успокоиться, не приняли мы это пока — еще одна «песня» о том, что время не лечит.
С первых минут выступления группы Далера Назарова, задавшей тон всему шоу, интуиция сообщила: это не будет простой приятный легкий вечер. Организаторы задумывали показать музыку, которую любил Батырхан, представить ее нам (для кого-то в первые), обратить на нее внимание. Идея прекрасная и, наверное, по бОльшей части реализованная. Но без Батыра. В чем же не хватало его?
Ровно 11 лет назад в такие же, как эти, майские дни 2006 года было совсем другое настроение, хотя даже артисты были те же, что и на этом концерте. Севара Назархан, правда, в 2017 звучит еще обалденнее, чем тогда. Сегодня она уже маститая артистка, выглядевшая тогда талантливой, но молодой, начинающей и никому вообще у нас неизвестной певицей из Узбекистана. Ее представил казахстанцам Батыр. Севара символично исполнила в концерте «Юр мухаббат кетдик бу ердан» — песню, которую они исполнили вместе с Батырханом на том концерте в Алматы. Далер Назаров тоже принимал участие, что в сольнике Шукенова 2006 года, что в программе вечера памяти 2017. И играл плюс-минус такие же мид-темповые дивные мелодии, демонстрируя мощь мастерства музыкантов своей группы. Но хоть тресни, другое настроение, понимаете? Не было такого ощущения, что «сквозь хмурое небо задумчивый кто-то глядит на меня», как пел артист в одной из своих песен. Слова, которые произносили Севара и Далер, говоря о Батырхане были полны тепла, искренности, прочувствованности. Тоже, разве что с подкреплением меньшего в объеме жизненного опыта, можно сказать и о не менее искренних речах участников квартета Mezzo, сделавших интересный парафраз на темы известных песен, исполняемых Шукеновым в разные годы его такой долгой и короткой карьеры. Не успели на ребят, правда, звук отстроить. Бэнд музыкантов звучал очень вкусно, а вот вокал четырех талантливых ребят, всю его прелесть микрофоны, пульт, динамики так и не смогли передать.
Спросил одну из известных персон нашего шоубиза, был ли на концерте, когда понял, что нет, уточнил, почему, получил ответ: не нравится приватизация Батыра. Он полагает, что кто-то воплощает сегодня на практике политику присвоения артиста, забирая себе от всего народа права на певца, если можно так выразиться. Что ж, мнение есть мнение. Оно тоже не на пустом месте возникло, надо понимать. Не все зрители в зале пришли сюда по любви. Увы. Как это всегда бывает, кого-то притащили. В аудитории были люди, которые могли себе позволить ненизкие — во Дворце всегда такие —цены на билет, необязательно преданные фанаты музыканта. Впереди меня сидели супруги примерно чуть более 30. Она, миловидная молодая женщина слушала музыку, он, по виду чиновник из акимата, плохо скрывал, что происходящее на сцене ему до… ну или почти до этого. Они частенько переговаривались друг с другом на ухо, обнимались. Вы только не подумайте, что я тут заявляю: не так себя ведут, вон их из зала! Отнюдь. Речь о том, что на концерте были люди, которым было все равно, которые были тут, возможно, из-за имени или по другой причине. Кто осудит? Зрители в целом принимали все традиционно для Алматы и Дворца сдержанно, но тепло.
Ведущие. Сагнай Абдулин тоже не убедил сидящих в зале, что Батыр здесь. В его душе – точно, даже сомнений, нет буря самых трогательных эмоций, но то ли произнесенные слова были, пусть и искренними, но скудными и серыми, то ли оттого, что ассистировала ему – я даже не знаю кто, простите за это – певица. Она, что удивительно, тоже, показалось мне, говорила более чем искренне, но ее дрожавший голос, сходящий местами на всхлипывание, не придавал печальному вечеру того, что от него ожидалось. Пересмотрел московский концерт памяти Батырхана Шукенова «Душа». Там актеру Игорю Вернику удалось как-то спокойно по-дружески без пафоса, но и без какой-то излишней трагедийности в голосе провести его, рассказывая своими словами историю такого нашего и такого Великого.
Кстати, Москва. Опять как-то странно, но судьба регулярно лишает Казахстан именно в этом городе своих лучших людей, особенно последние годы – Шакен Айманов был сбит машиной в 70-м, жизнь Баглана Садвакасова в 2006 забрало другое ДТП, в 2007 совершил самоубийство (или упал с балкона — мы так и не знаем) Мурат Насыров, в 2015 у Батырхана Шукенова в Москве перестало биться сердце…
Знаете, что удивительно, несмотря на всю эту свою «циничную наблюдательность», внимание ко всякого рода незначительным на первый взгляд моментам, я периодически чувствовал ком, который подкатывал и терзал горло, почти плакал – как-то невыносимо больно было. Так давили кадры с артистом, его музыка на меня, как и на многих зрителей, думаю. Я не знаю, что и как испытывает, к примеру, Бауржан Шукенов – каждый человек индивидуален, — но, думаю, такая же примерно и, разумеется, более глубокая палитра чувств всякий раз обуревает и его, возможно каждый час его жизни, когда он вспоминает Батыра. Брат помнит гораздо больше и сильнее, чем журналист, которому выпало счастье лишь пару десятков лет быть знакомым с Батырханом, работать и общаться с ним.
В концерте памяти мне не хватило его самого — Батырхана — ЕГО стиля и вкуса, ЕГО педантичности и перфекционизма, придания великого значения каждой мелкой детали шоу – ВСЕГО, что привносил... и ВСЕХ, кого он привлекал. Вокруг него всегда были фирмачи, как он сам говорил. И те, кто помнит его сольники в Алматы, понимают, о чем я.
В чем правы были все, говорившие о нем в тот вечер – и те, кто выступал со сцены, и те, кто присутствовал в видеороликах, присланных из Москвы, повторявшие, словно сговорившись, так это в том, что мы потеряли СВЕТЛОГО человека. Мы потеряли светлого. И с памятью о нем нужно обращаться осторожно и по-светлому, учитывая, что боль наша и чувства искренние. Прошедший же концерт был не таким ярким, каким был сам артист. И потому, наверное, самый правильный ответ на вопрос, почему же в шоу не было Батыра, в самом вопросе.
Текст Роман Райфельд
Не забудьте подписаться на текущий номер
