Три десятилетия съемок, сорок с лишним ролей и репутация одного из самых самобытных и ярких актеров своего времени – это то, что помогло Бенисио Дель Торо сделать карьеру в духе предыдущего поколения голливудских звезд: напряженную, непредсказуемую карьеру настоящего крутого парня.
Не изменил он себе и в новом фильме «Убийца-2: Против всех», честно рассказав Esquire, каково это, когда за тобой охотятся ЦРУ и мексиканские наркокартели.
Он крупный, мускулистый, но не слишком, совсем не похож на быка, несмотря на говорящую фамилию. В нем есть какая-то деликатность, а еще проворность. Только что он был здесь, а через секунду уже занят чем-то другим в нескольких шагах от тебя. У него легкая походка, он делает все быстро, при этом не создавая ощущения суеты.
В юности Бенисио Дель Торо серьезно занимался баскетболом. Мальчишеская спальня в пуэрто-риканском Мирамаре была залом славы, составленным из постеров его любимых игроков. В определенный момент он числился настолько талантливым баскетболистом, что вполне мог мечтать о карьере профессионального спортсмена. Бенисио был неудобным соперником: занимая неожиданные места на площадке, резко подключаясь к атаке, изобретая сбивающие с толку технические приемы – хитрая передача, скрытый бросок по кольцу – и снова растворяясь в пространстве, он определенно приносил команде немало очков.
Но вместо спорта он выбрал карьеру актера, привнеся и в игру на киноплощадке характерную для себя подвижность и изменчивость. Драматическое появление – это не для него. Он появляется как-то боком, без подготовки, сперва может быть малозаметен. Потом он проделывает один из своих трюков, и, как говорят в баскетболе, – бум.
На протяжении трех десятков лет он играет в кино немногословных, но решительных, немного замкнутых, но харизматичных, в чем-то загадочных мужчин. Таких, которые не будут пререкаться, но всегда имеют при себе большую пушку. Он был Че Геварой и Пабло Эскобаром. Он сыграл порядочное количество крутых мужиков с мутным прошлым, нечистых на руку полицейских или бандитов, замешанных в торговле наркотиками или участвующих в нарковойнах. Просто взгляните: ну какой из него утомленный работой организатор свадебных торжеств или чувственный массажист? Хотя многие отдали бы большие деньги за то, чтобы он попробовал себя в одной из этих ролей.
Шон Пенн, с которым актер работал над тремя картинами, описывает Дель Торо как «одного из крупнейших актеров современности… которому, возможно, нет равных в изобретательности в плане раскрытия характеров». Он известен тем, что ужимает диалоги, убирая строки из сценария, предпочитает актерскую игру экспозиции, позволяет персонажам раскрываться через язык тела, выражая себя через жесты в той же мере, что и через звук. Когда он все же считает нужным заговорить, то чаще всего это речь на испанском («Траффик», «Че») или на языке, который он сам изобрел («Подозрительные лица»). Но это не важно. Даже когда не разобрать ни слова, любому понятно, к чему все идет.
При личном общении он высказывается кратко. Однако Дель Торо не молчалив. Если увлекается, то начинает говорить много, взвешенно, по-доброму, с хорошим юмором и потрясающей харизмой.
Моя первая встреча с Дель Торо состоялась семнадцать лет назад, летом 2001 года, когда я брал у него интервью в Нью-Йорке за рюмкой водки с клюквенным соком в баре отеля Four Seasons. Тогда он был на взлете и принимал поздравления с недавно выигранным «Оскаром» за роль мексиканского копа в «Траффике» – драме Стивена Содерберга о войне с наркоторговцами.
Это было давно, мир с тех пор сильно изменился. Но кое-что осталось неизменным. Я по-прежнему беру интервью у кинозвезд. А он по-прежнему играет эмоциональных людей с моральной дилеммой, увязших в криминальных разборках на американо-мексиканской границе. В вышедшем на экраны в начале июня «Убийце-2: Против всех», сиквеле сурового триллера 2015 года «Убийца», он играет роль киллера, вознамерившегося отомстить за убийство своей жены и дочери, заказанное боссом одного из картелей.
Звучит так, будто мы оба не очень-то продвинулись с тех пор, но если я и не претендую на какие-то особенные достижения за эти годы, то портфолио Дель Торо заметно увеличилось в объеме, прибавив в глубине и пронзительности персонажей, особенно по части тематических ролей, связанных с наркотиками, борьбой с ними и влиянием всего этого на общество и отдельных личностей.
И тем не менее до нашей недавней встречи Дель Торо оставался в моем восприятии в образе того тридцатичетырехлетнего мужчины, с которым я когда-то познакомился: напористый голливудский актер с глазами Роберта Митчема и со странно притягательным персональным семафором – всеми этими ужимками, подергиваниями и жестами, как будто он подает сигналы воображаемому другу или показывает на невидимый самолет. Это глупое выражение, но Дель Торо произвел на меня тогда впечатление и продолжает производить его и сегодня как человек, которому наиболее подходит эпитет «крутой».
В фильме Софии Копполы «Где-то» есть момент, который, как мне кажется, очень точно схватывает суть публичного образа Бенисио Дель Торо или, по крайней мере, моего стойкого представления о нем с позиции поклонника его творчества. Действие происходит в Шато-Мармон, богемном отеле на бульваре Сансет, где главный герой фильма «Где-то», стареющий звездный «плохой парень» Голливуда в разгаре экзистенциального кризиса ведет разгульный образ жизни, ни в чем себе не отказывая. Играет «плохого парня» Стивен Дорфф.
В упомянутой сцене Джонни, персонаж Дорффа, заходит в лифт и встречает другого актера, более знаменитого и успешного, чем он. Это Бенисио Дель Торо. На нем голубой спортивный пиджак и запачканная бейсболка с нашивкой «Калифорния». Они признают друг друга с некоторой осторожностью.
Джонни: Здорово, чувак.
Бенисио: Привет.
Лифт начинает двигаться вверх.
Бенисио: В каком номере?
Джонни: В 59-м.
Бенисио: Я встречался с Боно в 59-м.
Джонни (смеется): Да. Клево.(Пауза) Увидимся.
Бенисио (за кадром): Не напрягайся.
Теперь видите? Ироничный, загадочный, ненавязчиво обаятельный, в меру небрежный, грубоватый, но не отталкивающий. Одним словом, крутой. И пусть он изображал не самого себя. Пусть Коппола и Дель Торо лишь играют с нашим представлением о том, какой может быть жизнь Дель Торо или другого голливудского актера такого уровня. Но все же…
«Он и вправду такой? – спрашиваю я у Джоша Бролина, его звездного партнера в «Убийце», который общается с ним еще с девятнадцатилетнего возраста. – Или он такой же болван, как и мы все? » «Да все мы болваны! – говорит Бролин. – Нет таких крутых людей в жизни. Но если кто и выглядит крутым, то это, конечно, Бенисио».
Дель Торо – человек старой актерской школы. Он из тех не столь давних времен, когда стиралось различие между типажным актером и исполнителем главной роли и на авансцене могли оказаться нетипичные для большого экрана мужчины, своего рода аутсайдеры, которым обычно доставались маргинальные роли.
Он увлечен работой нестандартных звезд Голливуда шестидесятых и семидесятых: Де Ниро, Пачино, Николсона, Хоффмана и иже с ними. В большинстве случаев эти люди прошли театральную школу, изучали актерское мастерство, занимаясь у одних и тех же педагогов. В случае Дель Торо это Стелла Адлер, которая преподавала Марлону Брандо и Джеймсу Дину то, что сейчас известно как система Станиславского: вживание в роль и стремление к максимальному натурализму. И это не просто читать строчки, попадать в цель и нравиться зрителям.
Дель Торо принадлежит старой школе и в другом. Он слушает классический рок на виниловых пластинках. «Меня это расслабляет». На нашу первую встречу он явился в концертной футболке Rolling Stones с надетым поверх блейзером. В разговоре название группы будет упомянуто неоднократно. Как, впрочем, и Clash с Beatles. На пике эмоциональности он окажется, когда речь зайдет о недооцененном критиками сольном альбоме Пола Маккартни. «McCartney II. Чувак. У-у-х!» И он подписан на Mojo и Uncut.
Книги он тоже читает. На бумаге, эклектичное собрание старых книг и еще более старых. Последнее, что впечатлило: «Страх полета» Эрики Джонг («перепихон»… потрясно) и Герберт Уэллс.
Недавно он закончил семимесячные съемки в сериале «Побег из Даннеморы» Бенна Стиллера, основанном на реальной истории известного побега в 2015 году (играет убийцу). Но идти к нему с новостями вашего любимого сериала не стоит – он смотрит старые фильмы.
Бролин: «Я спрашиваю: «Чем занимаешься?» Он говорит: «Смотрю старые фильмы». Я спрашиваю: «Вчера вечером смотрел?» Он говорит: «Нет, уже месяц как смотрю». И я понимаю, что так и есть. Он действительно целый месяц провел в темноте. Ел чипсы и смотрел старое кино».
Лишь однажды я видел, как Дель Торо достал телефон. Ему нужно было посмотреть, который час. Я спросил, есть ли он в соцсетях, и он взглянул на меня так, будто я спросил, выступает ли он в цирке. «Фейсбук»? Непонимающий взгляд. «Твиттер»? Смотрит вопросительно. «Инстаграм»? Он уже где-то далеко.
Он не хочет прослыть седовласым ворчуном, который думает, что в его времена все было лучше. «Нет. Я слышал такое от своего отца. И от этого никуда не деться. Старики – это теперь мы. Мы не можем судить молодых. Молодежь должна судить нас». Через какое-то время он вспоминает, как еще пользуется телефоном, кроме, собственно, того, что звонит. «Википедия», – произносит он с восхищением аналогового человека, на кончике пальцев которого вдруг оказалось все это море фактов и историй.
Он ездит на старом полноприводном американском джипе, а еще владеет старым автомобилем 70-х Ford LTD. Точно такой же был у его отца, когда Бенисио был мальчишкой. «Это совершенно другое ощущение. Это как бреющий полет низко над землей. Сейчас американские машины, – говорит он с сожалением, – все идут как европейцы». На нем бейсболка Philadelphia 76ers и обтекаемые солнечные очки. Они были на нем и во время нашей встречи в 2001-м, когда он спел мне песню роллингов «Doo Doo Doo Doo Doo (Heartbreaker)» из Goat’s Head Soup. Его волосы густы, как темный лес. Чего не скажешь о клочковатой бороде, в которой проблескивают седые волоски. Он всегда вежлив с официантами и терпелив с берущими интервью журналистами.
Живет Дель Торо один. «Правда, не каждую ночь», – говорит он. Чувствует ли себя одиноким?
«Сегодня в Америке как никогда много людей, живущих в одиночестве. И от этого становится страшно. Я не хочу оставаться один. Никто не хочет. Ну я все же немного одиночка».
Он никогда не был женат. Может, попробовать? «Я не понимаю этого». Был ли когда-нибудь близок к женитьбе? «Я был влюблен. Несколько раз. Но часто, когда вступаешь в отношения и влюбляешься, становишься уязвимым, теряешь стабильность и от этого происходят всякие драмы, что не есть хорошо». Он допускает, что иногда завидует своим женатым друзьям. Его брат Густаво женат, и Бенисио говорит с восхищением об этих отношениях, о том, как много в них взаимной поддержки. «Было бы глупо, если бы я полностью закрылся от этого, – говорит он. – Но я не чувствую себя несчастным. Нет. Я стабилен. Мне хорошо».
У него есть шестилетняя дочь Далила. Он часто упоминает ее в разговоре. Хотел бы он еще одного ребенка? «Жизнь научила меня тому, что нельзя говорить «никогда», – размышляет он. – Я не знаю, что принесет будущее. Я и мать моей дочери не вместе, и мы прекрасно понимаем, что произошло, и я ей благодарен. Но если думать о другом ребенке, я хотел бы, чтобы он рос в полноценной семье. Не хочу ребенка ради ребенка. Не думаю, что это правильно».
Когда родилась Далила, ему было сорок четыре. Он рад тому, что не стал отцом раньше. «Ой, знаешь. В двадцать шесть я был бы ужасным папашей. В двадцать шесть я каждую ночь проводил в барах, на дискотеках и на вечеринках. Каждую ночь. Положение дел начало меняться ближе к тридцати, когда появилось много дел. Но я все равно каждый день куда-нибудь ходил. Не понимаю, как люди женятся в молодом возрасте. Точнее, понимаю, но очевидно, что это невероятно сложно».
Неброско одетый – джинсовая куртка, футболка, черные штаны, кроссовки Adidas классической модели, – в дни наших встреч он носил на пальце большое серебряное кольцо с головой льва. Он снимает его и дает рассмотреть. Я взвешиваю его на ладони и надеваю. Для тонких пальцев, привыкших набирать текст, оно слишком большое. Кто его подарил? «Кто-то особенный». Назовет ли он имя? «Мне нравится хранить секреты».
«Я не заморачиваюсь по поводу того, где родился или что за хрень из себя представляет мир, в котором мы живем, – говорит Дель Торо в ответ на вопрос, какое влияние на его карьеру оказал тот факт, что он пуэрториканец. – Я точно могу сказать, что моя жизнь до хера повлияла на каждый персонаж, которого я сыграл. Я имею в виду личный опыт, воспитание, все, через что я прошел… К этому я в первую очередь обращаюсь, когда готовлюсь к какой-либо роли. Все начинается с родителей, потом семья, школа, религия, предрассудки, культура. В значительной степени пуэрто-риканская! Также латиноамериканская, испанская, американская. Все это оставило неслабый отпечаток в моей жизни».
Родители Дель Торо были юристами. Его мать Фауста происходила из видной семьи Сан-Хуана, столицы Пуэрто-Рико. Его отец Густаво, который, до того как стать юристом, был военным, имел происхождение попроще – «из деревенских», как выразился сам Дель Торо, из Сан-Хермана на другой стороне острова.
Детство нашего героя прошло в Мирамаре, модном районе на окраине Сан-Хуана. Он учился в Академии вечной помощи Пресвятой Богородицы – престижной католической школе, которую посещали дети островной интеллигенции. Когда ему было девять лет, от гепатита умерла мать.
«Детство мое было в какой-то степени противоречивым, – говорит Дель Торо. – Атмосфера была печальной, так как мы знали, что мама умирает». Он на минуту задумывается. «Все мы умираем, но мы знали, что с нашей мамой это должно было случиться очень скоро. Мы понимали, что она тяжело больна. В то же время дома было какое-то ощущение счастья. У матери было прекрасное чувство юмора. Она смело смотрела в лицо тому, что должно было случиться, и не переставала радоваться жизни. Ведь в мыслях о смерти можно увязнуть, как в болоте. Можно просто застыть и перестать что-либо делать, просто ждать смерти. Но она не застывала ни на минуту, нет. Мою маму не так-то просто было сломить».
С тех пор прошло больше сорока лет. Интересно, как хорошо Дель Торо ее помнит? Он рассказывает, что однажды встретил великого японского режиссера Канэто Синдо незадолго до его смерти. «В семьдесят пять он сделал фильм в честь своей матери. Я спросил его, поменялось ли что-то после этого. «Нисколько, – ответил он. – Сейчас мне девяносто девять, и я каждый день вспоминаю мать». С Дель Торо все точно так же. «Это сумасшествие. Но это поразительно. Это повод для праздника».
Пуэрториканцы – граждане США. Они могут свободно ездить на материк и обратно, но жизнь в Пуэрто-Рико отличается от средней американской. Когда туда приезжаешь, нет ощущения, что ты в другой стране. Тем не менее явно понимаешь, что это совершенно иная культура. Язык, религия, поведение, еда, музыка, искусство… все это имеет выраженный колорит. Пуэрто-Рико – старый остров. Он имеет богатое прошлое, связь с Европой через Испанию, сильное влияние африканской культуры через историю рабства. Возможно, растущий там ребенок испытывает влияние того, чего не найти в Лос-Анджелесе.
Отец Дель Торо был сторонником строгой дисциплины. Он сам был сыном полицейского, и его детство было не самым безоблачным. Он тоже еще мальчишкой потерял мать. Мужчины в семье были со стальным стержнем. Двоюродный дед Бенисио, брат отца его отца, тоже был полицейским и служил телохранителем, участвовал в перестрелках и вооруженных уличных разборках. Он был как раз таким типажом, каких Бенисио сейчас играет в кино.
От отца Дель Торо унаследовал характерную походку и манеру двигаться. «Мы похожим образом справляемся с гравитацией». Они разделяют любовь к спорту, особенно к баскетболу, но они далеко не во всем друг с другом соглашаются.
Тогда как его брат Густаво, двумя годами старше, был из тех, кто готов следовать общему распорядку, Бенисио был источником неприятностей. Братья поддерживают близкую связь. Густаво также добился успеха в Америке: доктор, главврач, а также исполнительный вице-президент в академической клинике в Бруклине.
«Если ты не думал так, как думал отец, – говорит Дель Торо, – у тебя были проблемы. Он мог не на шутку рассердиться. Как он реагировал? Соседи неоднократно вызывали полицию».
«Он частенько меня лупил, – говорит Дель Торо. – Он хватался за ремень или давал пощечину. Били не только меня. То же самое было у всех моих друзей! При этом отец всегда был рядом. Он каждый день с нами завтракал и ужинал. К тому же я знал, что наказание заслужено в 90% случаев. Похоже, мне нужно было его внимание, и я получал его в такой жесткой форме. Все конкретно».
Вскоре отец Бенисио женился снова. По достижении юношеского возраста у молодого Дель Торо начались сложности. «Мать умерла, отец женился на другой женщине, я немного депрессовал, – говорит он. – Депрессии как таковой я не переживал, но оценки в школе стали заметно хуже. Когда ты живешь в коллективе, общество норовит поставить на тебе клеймо. У меня была репутация школьного клоуна».
Но был в жизни Дель Торо человек, который, возможно, повлиял на жизнь Бенисио больше остальных, кроме, пожалуй, членов его семьи. Сара Торрес Перальта была успешным юристом и близкой подругой матери Бенисио. Она также приходилась ему крестной. «Моя крестная взяла на себя большую часть боли, которую мы переживали после смерти матери, – говорит он. – У нее была особая связь со мной и братом. Она, как мне кажется, понимала, что на самом деле происходило, гораздо лучше, чем мой отец».
Однажды, когда Дель Торо было тринадцать, крестная спросила, не хочет ли он перевестись в школу в Штатах. Он согласился и в тот же день сел на самолет, направляясь в Мерсерсбургскую академию в пригороде Пенсильвании. «Я ходил в дорогую школу, а крестная платила по счетам». Позднее она помогла обоим братьям с деньгами на колледж. «Мне повезло с крестной. Она была из тех, кто говорит: меть высоко».
ДЕЛЬ ТОРО ВСЕГДА СМЕШНО ШУТИЛ.
В детстве он всех смешил, изображая Мика Джаггера. Может, из-за этого Густаво предположил, что однажды его брат мог бы стать актером. Это заявление было шокирующим для Бенисио, и он помнит о нем до сих пор. У матери был интерес к искусству, она привила своему младшему сыну любовь к рисованию. А отец зачитывался поэзией. Все мужчины в семье любили кино, особенно вестерны: Джон Уэйн, Клинт Иствуд. Молодой Бенисио любил фильмы про монстров, которые смотрел с двоюродными братьями на проекторе у них дома. Но в семье не было профессиональных актеров, и в принципе никто не зарабатывал на жизнь искусством.
Окончив среднюю школу, Дель Торо понятия не имел, чем ему заняться. «Я слегка паниковал. Моя баскетбольная карьера по большому счету не задалась. Я думал стать художником, брал уроки живописи, но…» Он поступил в университет в Сан-Диего в Калифорнии. Не определившись с тем, что хотел бы изучать, пошел на курс бизнеса. Дель Торо не знал, что в университете преподавали один из лучших курсов по актерскому мастерству в стране. Он записался на этот курс практически ради забавы. «Меня сбивало с толку то, что там было очень весело. Мне казалось, чтобы достичь чего-то серьезного, это должно даваться с большим трудом».
Актерская игра казалось ему чем-то понятным, но осмысленным. «В этом была какая-то внутренняя логика, казалось, это то, чем я должен заниматься».
Через год он решил покинуть Сан-Диего. «Я был амбициозен». Он намеревался поехать в Нью-Йорк, американскую кузницу актеров театра, и продолжить карьеру там. Его хватило только на пять месяцев. «Это было слишком тяжело. Я не потянул. Пришлось выкинуть белый флаг». Потерпев временное поражение, он согласился вернуться в колледж, по пути остановившись в Лос-Анджелесе, чтобы навестить брата, который изучал медицину в Университете Калифорнии. Пока Дель Торо гостил у брата, его нашел агент, который организовал прослушивание в театральной Академии Стеллы Адлер. И Бенисио тут же предложили полную стипендию.
Он занимался с самой Адлер, женщиной, которая открыла миру талант Брандо. Жил в небольшой студии без кухни в Санта-Монике, неподалеку от океана, получая первые небольшие роли в сериалах. Работа в эпизодах появлялась наплывами. На каждую полученную роль приходилось примерно триста отказов. Но как только Дель Торо был готов погрузиться в отчаяние, что-нибудь да подворачивалось.
Вот он сидит на капоте машины, смотря в глаза Мадонне в клипе на песню La Isla Bonita. А вот играет в эпизоде сериала «Полиция Майами». Еще был такой сериал «Нарковойны: История Камарена». Джош Бролин помнит, как работал с Дель Торо над эпизодом еще одного сериала – «Частный сыщик» в 1987-м, когда оба были еще тинейджерами. Джош тогда был звездой шоу, а Бенисио – приглашенным актером.
«Он был худощав, с торчащей строго вверх копной волос, как у Головы-ластика, – говорит Бролин. – Я помню сцену, в которой мы снимались вдвоем. У меня украли машину, а потом ее вернули. Это был черный Ford 49 Merc, но вернули его желтым, как канарейка. Я был взбешен. Посыл в общем был такой: радуйся, что вообще вернули. У Дель Торо была лишь одна строчка: «Больше никогда сюда не возвращайся». Он произносил ее так: «Больше… никогда… сюда… не возвращайся». Этот засранец произносил ее целую вечность. И как ему удавалось так растягивать фразу? Короче, сцена была его. Он перетянул на себя все одеяло. Но это было круто».
Его первый полнометражный фильм «Коротышка – большая шишка». Он играл роль Дюка Собачьей Рожи. В 1989-м, в свои 21, он исполнил роль жестокого колумбийского палача с лицом участника бойз-бенда. Это была «Лицензия на убийство» – второй и последний фильм о Бонде режиссера Тимоти Далтона. И на тот момент это была лучшая работа Бенисио. Он заработал невообразимые для себя деньги. «Сорок штук. С ума сойти». И купил себе чемодан. «Хотел путешествовать стильно».
Он снимался в «Бегущем индейце» Шона Пенна. Ему достались роли в «Бесстрашном» с Джеффом Бриджесом и в картине «Среди акул» с Кевином Спейси.
Но прорыв случился только в 1995 году, когда Дель Торо снялся в «Подозрительных лицах» – туго закрученном неонуаре, собравшем в команду целый ряд типажных актеров и заработавшем приличную кассу. Там персонаж Дель Торо – Фред Фенстер в расстегнутой до пупа красной шелковой рубахе под черным смокингом был профессиональным преступником, действовавшим в своем неповторимом ломаном ритме. Его раскачивающаяся походка и манера выражаться были лучшим, что случилось с тех самых пор, как Брандо клал под нижнюю губу ватный шарик, когда играл Дона Корлеоне. С выбритыми бровями, бледной кожей и шокирующе черными волосами он выглядел как испаноязычный кумир дневных показов эры немого кино. Язык его тела напоминал человека, пережившего инсульт, а по-английски он говорил словно японец, только приступивший к его изучению.
Ничего подобного в сценарии не было, но режиссер, сценарист и актеры просили Дель Торо довериться своим инстинктам. «Я делал шаг в неизвестность, потому что никогда не пробовал ничего подобного на площадке, только на практических занятиях. Кажется, что я больше старался понравиться продюсеру. Много общался с коллегами и не очень внимательно относился к работе. А в итоге услышал: «Похоже, этот парень может играть».
Во время съемок он на короткое время мог потерять самообладание. «Внутренний голос твердил: ты идиот, ты просто клоун. И я выходил и начинал произносить строки просто так, и это никуда не годилось. Как актер ты не видишь, когда по-настоящему хорош, но сразу понимаешь, когда все плохо. Приходилось играть так, как играл, потому что иначе не выходило».
В последний день, когда все закончилось, у Дель Торо началась какая-то детская депрессия. «Я думал, что выставил себя дураком. И все, что натворил на площадке, будет смотреться глупо». Но «Подозрительные лица» выстрелили. Никто не знал, что это сработает, но ведь сработало.
Дальше будут подъемы и спады, временами он будет думать о том, что пора заканчивать и заняться чем-то другим. Но так и не свернул с намеченного пути. В следующие за «Подозрительными лицами» годы он получил награды за роль Бенни Далмау, друга Баския, в автобиографическом фильме о художнике, снятом Джулианом Шнабелем. Он играл звезду бейсбола в «Фанате» с Робертом Де Ниро. И даже снялся в романтической комедии «Лишний багаж» с Алисией Сильверстоун.
Затем он был съехавшим от наркотиков толстяком-адвокатом Джонни Деппа, доктором Гонзо, в «Страхе и ненависти в Лас-Вегасе» – смелой адаптации классического контркультурного романа Хантера Томпсона. В эту роль он вложился с невероятной энергией – например, тушил сигарету об руку для сцен, которые в итоге были вырезаны при монтаже, и практически пустил под откос свою карьеру. Крутились слухи о том, что он невменяем, с ним невозможно работать, потому что он принимает наркотики. «Я гордился этим фильмом, но он провалился».
Затем последовали эпизодические роли в «Большом куше» Гая Ричи и в драме Шона Пенна «Обещание» с Джеком Николсоном. Но славу Дель Торо принес «Траффик» 2000 года. Возможно, эту его роль будут помнить дольше остальных. Он играл Хавьера Родригеса – мексиканского полицейского в очках-авиаторах и замшевых ботинках, который действует по всем фронтам: армия, картели, американцы. Это была невероятно сбалансированная и убедительная игра. В этой роли он осязаемый, чувственный и зверски очаровательный.
Благодаря «Траффику» Дель Торо получит много крупных ролей в будущем. Начавший новую жизнь бывший зек, жестко травмированный, в тяжелой картине «21 грамм» Алехандро Гонсалеса Иньярриту. Психопат Джеки Бой в «Городе грехов». Наркоман, завязавший отношения со вдовой своего лучшего друга, которую сыграла Халли Берри, в фильме «То, что мы потеряли».
В 2008 году он взял приз на лучшую мужскую роль в Каннах за роль в двухсерийной эпической драме Стивена Содерберга «Че». В отличие от растиражированного на сувенирных футболках образа его Эрнесто Чегевара – солдат, доктор, курильщик трубки, астматик и несгибаемый лидер партизан. Это очень выверенное исполнение роли: без позерства и перегибов, мрачное, бескомпромиссное, гнетущее.
Дель Торо не просто актер, он артист, который умеет развлекать. Он выступает как приглашенная звезда на маленьких ролях в фильмах популистов-провокаторов (нюхающий кокаин силовик из наркокартеля в фильме Оливера Стоуна «Особо опасны»), любимчиков-критиканов («Врожденный порок» Пола Томаса Андерсона), а также в коммерческих блокбастерах (играет Коллектора в двух марвеловских картинах). В прошлом году он появился в характерной для себя дерзкой роли Взломщика в «Звездных войнах». И исполнил ее с блеском, напомнив о своей былой эксцентричности.
Его приятелю Бролину эта роль очень понравилась. «Я сложился пополам от смеха, когда он появился на экране, потому что слышал, как люди реагировали на съемочной площадке. Он не пытался произвести впечатление на новое поколение актеров, которое считает, что все, что требуется, это пройти из точки А в точку Б и произнести какие-то фразы. У Бенни в голове такое просто не могло бы уложиться. Пройти из точки А в точку Б и произнести заученные фразы? У него это так не работает. Он всегда пытается заполнить паузы. И делает это максимально легко. И мастерство как раз и есть умение это делать. Вот в чем разница…»
Дель Торо действительно сделал много, чем и заработал уважение коллег. Но он признается, что легко было далеко не всегда. «Найти работу всегда непросто. Да и сейчас нелегко. Сложно найти добротный материал… Как актер, ты зависишь от многих вещей. Когда у тебя есть точка зрения или вкус, ты будешь разборчивым. Необходимо уметь ждать».
ЭТА ГРЕБАНАЯ ШТУКА С ПАЛЬЦЕМ – так Дель Торо описывает трюк с пистолетом, который он проделывает в «Убийце-2: Против всех». Речь идет о сцене, в которой его персонаж казнит наркоторговца быстрой серией выстрелов, держа пистолет в правой руке и нажимая на курок указательным пальцем левой. Можно посмотреть, как он это делает, в трейлере на YouTube.
Сам ли он это придумал? Почти оскорбился, выслушав вопрос: он не волшебник какой-нибудь. Все, что он делает, – результат наблюдательности. «Я давным-давно такое видел, лет в двадцать пять. Кто-то проделал это рядом со мной в тире. Я тогда сказал: «Ну ни хера себе». Потому что попасть так нереально. Когда видишь в кино, как кто-нибудь палит с двух рук, знай, что он ни во что не попадет. Те, кто понимает в оружии, даже пробовать не будут. Но вот с близкого расстояния, так как я делаю в кино, не промажешь. Стреляя почти в упор, можно наделать много дырок».
Выглядит круто. И опасно. Потому что может приглянуться молодым парням с пистолетами.
Тема криминала кормила Голливуд всегда. Драма рождается в конфликте, а там, где криминал, конфликтов предостаточно. Секс, убийства, насилие, деньги, власть, жадность, похоть, месть, любовь и ненависть, добро и зло. У каждого поколения свой любимый криминальный жанр, эксплуатирующий страхи современности, порой рассчитанный на быстрый эффект, а иногда исследующий нюансы характера преступника.
В тридцатые, во времена Сухого закона, это были фильмы о гангстерах. Звездами тогда числились Джеймс Кэгни и Эдвард Джи Робертсон. В сороковых пришел голливудский нуар: помятые детективы Богарта и их роковые красотки. В пятидесятые Америка начала осмыслять свою кровавую историю посредством вестернов.
Дель Торо – это Джеймс Кэгни и Джон Уэйн фильмов о нарковойнах. Он работает в этом жанре с сериала «Нарковойны: История Камарена» в 90-х и в «Убийце-2: Против всех» в 2018-м.
Не желая перегружать популярные развлекательные фильмы излишним смыслом, Дель Торо видит в «Убийце» и его сиквеле нечто большее, чем просто стильные стрелялки. Оригинальная картина, вышедшая на экраны в 2015 году, – это смелый и оригинальный триллер Дени Вилнева, талантливого канадца, который недавно снял «Бегущего по лезвию бритвы: 2049». Оператором был приглашен блистательный британец Роджер Дикинз, любимец братьев Коэн, а сценарий написал востребованный сейчас в Голливуде Тейлор Шеридан («Любой ценой», «Ветреная река»), техасец, похоже вознамерившийся единолично протащить жанр вестерна в XXI век, как ковбой, который тащит за собой повязанного бычка. В «Убийце» снялась Эмили Блант в роли правдоруба – агента ФБР, втянутого в мутные воды операции под прикрытием на мексиканской границе вместе с нетривиальным детективом в исполнении Джоша Бролина и загадочным наемником, которого и играет Дель Торо.
Как и во всех хороших вестернах, в «Убийце» есть двусмысленности и загадки: кто на стороне добра, а кто злодей? В нем есть взрывы, засады, колонны из затемненных внедорожников, несущихся по пустыне. В нем присутствуют острые шуточки, страшные открытия и атмосфера чудовищной безысходности, а между тем мы видим выжженную пустыню, которая бы впечатлила Джона Форда, и становимся свидетелями кровавых перестрелок, которыми гордился бы Сэм Пекинпа.
Для Алехандро, который носит мятый костюм и щурится, устремляя взор куда-то вдаль, борьба с наркомафией – дело глубоко личное. Он ведет себя тихо, ни с кем не сближается, очень внимателен к мелочам. Имеет несколько загнанный вид и по-человечески добр к травмированному новичку в исполнении Блант. Но он все же человек, преследующий конкретную цель, и нам быстро дают понять, что он эксперт в области причинения боли. В какой-то момент даже горячий коп Бролина выходит из помещения, чтобы не видеть, как Алехандро пытает пленного водой. В другой сцене он мочит палец и пропихивает его глубоко в ухо человеку. Это никак не назовешь высокотехнологичным методом пыток.
Сиквелу, таким образом, есть на что равняться. И придется обойтись без Вильнёва, Дикинса и Блант. Во второй части первых двух заменили итальянец Стефано Соллима, которому не впервой снимать жестокие боевики (он режиссировал сериал «Гоморра»), и любимый оператор Ридли Скотта Дариуш Вольски, которому предстоит через приборы ночного видения запечатлевать перестрелки на выбеленных солнцем площадках. Персонаж Блант уже выполнил свою миссию в первой части.
Сцен жестокости во второй части в два раза больше. Террорист-смертник в супермаркете, коммандос, десантирующийся с парашютом над Сомали, мексиканцы, перевозящие исламистов через американскую границу, и американцы, не гнушающиеся похищением людей и совершающие попытку убийства по заказу правительства.
Бролин, играющий крутого ковбоя, получил много хороших фраз и произнес их со смаком, однако центральной фигурой фильма стал Алехандро. Он по-прежнему молчалив и загадочен, но поворот сюжета позволяет Дель Торо раскрыть его характер, найти «моральные принципы в душе монстра», как он сам выразился.
Он не знает, чем займется дальше. Возможно, снимется в фильме под названием «Корпорация», основанном на реальной истории кубинского мафиози в США Хосе Мигеля Баттеля, известного как Ель Падрино. Или в третьем «Убийце», над сценарием которого уже работает Тейлор Шеридан. А может, хоть раз сыграет главную роль в комедии? «В романтической», – произносит он. Да. В романтической. Отлично! Пусть это будет роль обычного скромного парня, клерка средних лет в костюме, который работает в офисе, водит «вольво», выносит мусор, забирает вещи из химчистки и беспокоится по поводу собственного веса. Дель Торо поднимает руку, чтобы меня остановить. «Нет, подожди, дослушай! – тараторю я. – Или это будет утомленный работой организатор свадебных торжеств или чувственный массажист?» Последние слова я произношу в никуда. Бенисио Дель Торо уже растворился в пространстве.
Записал Алекс Билмес
Перевод Антона Платонова
Фотограф Саймон Эммет
Стиль Жоан Янг
