Американский писатель, работающий в разнообразных жанрах, включая ужасы, триллер, фантастику, фэнтези, мистику, драму, детектив. Получил прозвище «Король ужасов». 76 лет.
Если ты один, это еще не значит, что ты псих.
Кино не победит книги. Все эти ребята, типа Кингсли Эмиса, постоянно твердят: книга мертва, общество сползает в трясину, культура уничтожена, кругом идиоты, имбецилы, телевидение, поп-музыка, разложение, дегенерация и все такое. И тут вдруг появляется чертов Гарри Поттер — гребаная хрень на 734 страницы, которая расходится пятимиллионным тиражом за двенадцать часов. Про себя я промолчу...
Хемингуэй отстой, в основном. Если люди такое любят, ну и ладно. Но если бы я задался целью писать в таком стиле, то мои работы были бы пустыми и безжизненными, и это был бы уже не я. Что я этим хотел сказать - я лучше всего пишу в жанре ужасов.
Не важно, кто ты – безработный бродяга или известный писатель. Все блюющие в канаве выглядят одинаково.
Помню, будучи школьником, писал рассказы и романы, некоторые из которых в конце концов были опубликованы, но не все. У меня было такое ощущение, будто голова вот-вот взорвется - в ней было так много идей и мыслей, которые нужно было написать все и сразу. Меня иногда даже заклинивало на них. Им будто бы нужно было, чтобы их реализовали. У меня был поток рассказов, я и поставил ему трубу, чтобы он лился в нужном направлении. Этот поток есть и сейчас, хотя немного и послабел.
Многие удивляются, но в детстве я не любил выкапывать трупы животных или мучить насекомых.
Чудовища и призраки существуют на самом деле. Они живут внутри нас. И иногда они побеждают.
Мама считала, что я видел, как поезд сбил мальчика, когда мне было четыре года. Она говорила, что в тот день я пошел играть с ним, а когда вернулся, был очень бледен и не разговаривал. В моей памяти определенно ничего такого не отложилось. Зато я отлично помню рассказ мамы о том, как после аварии части его тела собирали в корзину. Как вам такая деталь? Моя мама сама могла бы быть Стивеном Кингом.
Время все лечит, хотите ли вы этого или нет. Время все лечит, все забирает, оставляя в конце лишь темноту. Иногда в этой темноте мы встречаем других, а иногда теряем их там опять.
Как по мне, пугать людей - это весело. И социально приемлемо. Взять к примеру огромную кучу фильмы ужасов. Да к тому же, я вырос на таких комиксах как The Crypt of Terror.
Самая большая замочная скважина в истории человечества — Интернет.
У меня в жизни есть две замечательные вещи: свобода от нужды и свобода от долгов. Это значит, что я могу обеспечивать свою семью, одновременно делая то, что мне нравится. И думаю, не все писатели на свете могут таким похвастаться.
Мы сочиняем ужасы, чтобы помочь себе справиться с реальностью.
Самые важные вещи сложнее всего выразить словами. Иногда это оборачивается тем, что мы стыдимся собственных чувств, потому что слова делают наши чувства ущербными.
Я боюсь за каждую работу, которую пишу – смогу ли я сделать это так, чтобы людям понравилось, или по силам ли мне это.
Люди не становятся лучше – только умнее. Они не перестают отрывать мухам крылышки, а лишь только придумывают себе гораздо более убедительные оправдания.
Приятно думать, что я очень странный или даже страшный человек. Это неверно. У меня по-прежнему сердце маленького мальчика. Оно пылится в стеклянном графине на моем столе.
Я смотрел «Волк с Уолт-стрит», и мне кажется, что так жить слишком изнурительно. Делать деньги для того, чтобы делать деньги - это не для меня. Это не то, чего я добиваюсь.
Больше всего меня поразил рассказ о смерти Уайльда. Он ненадолго пришел в себя после трех часов забытья и вдруг сказал: «Что-то исчезает: или я, или обои». И он исчез. А обои остались.
Подражание — самая искренняя форма лести.
Злость – самая бесполезная из эмоций. Разрушает мозг и вредит сердцу.
Я не хочу в рай. Это я понял еще в детстве. Мне кажется, там слишком скучно. Что там делать? Вечно сидеть на облаке и слушать как играют на арфах? Я не хочу слушать игру на арфе. Я хочу слушать Джерри Ли Льюиса.
Наверное, не существует пределов ужаса, который может испытать человек.
Вы не поверите, сколько людей жаждет, чтобы человек, который пишет о чудовищах, убийцах и сверхъестественном, дал им напутствие перед вступлением во взрослую жизнь.
Есть такие слезы, которые надо выплакать обязательно, в любое время дня и ночи, выплакать, чтобы все внутри перегорело…
В последнем романе Майкла Коннелли – замечательный, кстати, писатель – слово, «ниггер», записано как «н***». Зато слово «fuck» он пишет открыто. В 50-е было ровно наоборот, а теперь вот так — вещи меняются.
У каждого есть что-то вроде навозной лопаты, которой в моменты стрессов и неприятностей вы начинаете копаться в себе, в своих мыслях и чувствах. Избавьтесь от нее. Сожгите ее. Иначе вырытая вами яма достигнет глубин подсознания, и тогда по ночам из нее будут выходить мертвецы.
Почувствовать себя ненужным и уйти – не значит проиграть. Терпеть равнодушие и оставаться – это и есть ежеминутное поражение.
Писать о своей жизни – сложная задача. Это как секс: лучше пережить это, чем писать об этом.
Я думаю, что мы все психически больны. Те, кто вне психиатрической больницы, только скрывают это чуть-чуть лучше, а может быть не намного лучше в конце концов.
Из публичных выступлений
