Pink Floyd — Wish You Were Here (1975)
Искусство — это высказывания. У Pink Floyd они всегда были особенно выразительными. Альбом 1975 года — не просто пластинка, а звуковая галлюцинация на грани гениальности и безумия, продиктованная посвящением основателю группы Сиду Барретту. Ирония в том, что именно в дни записи обезумевший и измученный Барретт неожиданно появился в студии Abbey Road — лысый, с выбритыми бровями, неузнаваемый. Гилмор сначала принял его за студийного рабочего. После этого случая никто не видел его вплоть до смерти в 2006 году. Горящий человек на обложке, как и горевший Сид, делает вид, что «всё в порядке», боясь показать свои истинные чувства. А это может привести к печальным последствиям, напоминает группа своим творчеством. И говорят, что ни одна иллюстрация альбома не совпадала так точно с музыкальным и текстовым содержанием пластинки, как эта.
Air — Moon Safari (1998)
Искусство — это создание новых миров. И в этом преуспел французский дуэт Air, который мастерски конструирует их с помощью винтажных синтезаторов, рождая музыку, оказавшуюся вне времени. Moon Safari - редкий случай, когда альбом становится культурным кодом, отдельным способом коммуникации. Его цитируют в кино, играют на вечеринках и включают при первом свидании. Air не предсказывали будущее — они написали саундтрек к нему, создав капсулу времени, которая никогда не устареет, и вдохновив не одну сотню музыкантов по всему миру. Это музыка для тех, кто мечтает с открытыми глазами: где басовая линия La Femme d’Argent становится дорогой в параллельную реальность, а вокал в All I Need звучит как голос из детских снов. Они доказали, что электроника может быть тёплой — как старый винил, оставленный играть на заброшенной космической станции. И спустя 27 лет Moon Safari всё так же свеж — будто его только что передали по межгалактическому радио.
Benson Boone — American Heart (2025)
В середине 2020-х привлечение внимания — отдельное искусство. 22-летний Бенсон Джеймс Бун овладел им в совершенстве. Его дебютный альбом 2024 года оказался не только золотым, но и мультиплатиновым, а выступление на Коачелле вместе с гитаристом Queen Брайном Мэйем доказало, что внимание как минимум трёх поколений приковано только к нему. Женское так уж точно. Несмотря на то что прослушивание новой пластинки занимает всего полчаса, Буну этого вполне хватает, чтобы прокатить слушателя на эмоциональных аттракционах: заставить веселиться, грустить и смеяться, а иногда просто расслабиться. Не менее важно, что Бун не стесняется много раз поиронизировать над собой, своим внезапным успехом и современным обществом внимания, которому он обязан и в котором мы живём. В конце нужно напомнить, что разного рода сальто и кульбиты требуют предварительной подготовки. Не пытайтесь это повторить дома.
Björk — Post (1995)
Эклектика — характерная черта постмодернизма. Через два года после дебюта Björk вопреки ожиданиям публики пускается в эксперименты, которые, помимо её воли, позже станут началом арт-попа как жанра. К созданию своей лаборатории познания людских эмоций она привлекла команду мастеров: продюсер Нелли Хупер, Грэм Мэсси из 808 State, Хоуи Би и Tricky. Каждый из них привнёс свою магию, создавая уникальную картину, где техно сталкивается с джазом, а электронные биты обрамляют хрупкий вокал. К примеру, в Isobel струнные сплетаются с электронными пульсациями, а пересобирая It’s Oh So Quiet, Björk превращает бродвейский стандарт в театр абсурда с джазовыми взрывами. По итогу Post — это не просто альбом, а доказательство того, что музыка становится сильнее, когда она смелее. К сожалению, сегодня такого крайне мало.
Massive Attack — Heligoland (2010)
Если когда-нибудь всё же выяснится, что Бэнкси — это Роберт Дель Ная, то это будет большое разочарование. Разочарование от разгаданной тайны. Ведь тайна — одна из основ искусства. Что-то необъяснимо притягательное формирует наш эстетический вкус. У Massive Attack много тайн. Но то что явно, так это их способность отражать мир. Heligoland — то самое чёрное зеркало, показывающее XXI век со всеми его тревогами, изъянами, страхами и неутешительными прогнозами. Но делает оно это изящно и в присущей группе завораживающей красоте. Каждая композиция — трещина в фасаде современности: когда в Babel звучит голос Мартины Топли-Бёрд, кажется, будто слышишь голос самой эпохи, уставшей от собственных противоречий. Даже тишина между нотами в Atlas Air становится частью послания — пугающе точной метафорой нашего одиночества в цифровом шуме. Они не просто пишут музыку — они создают акустические тени тех проблем, которые мы предпочитаем не замечать. И в этом их главная магия. Они заставляют нас любить тот ужас, который так мастерски изображают, вызывая нечто вроде музыкального стокгольмского синдрома.
