Жанара, 25 лет, домохозяйка
Я родилась в обычной казахской семье, где папа – глава, а мама – его полноправная соратница. Родители исповедовали ислам – мама надевала платок, когда ходила в мечеть, папа часто цитировал Коран. В принципе, все было в меру и без фанатизма. Поэтому я, признаться, чувствовала себя достаточно свободно и не особо придерживалась всех правил религии, лишь иногда посещая вместе с родителями мечеть. Гораздо больше меня занимали различные творческие кружки, занятия танцами и большая мечта о большом кино, к которой прилагались невообразимые гонорары, мировая известность и, разумеется, великое множество преданных поклонников. Поэтому в определенный момент совершенно логичным казалось поступление в Казахскую национальную академию искусств на актерский факультет. Но папа-госслужащий сказал «нет», настояв на получении экономического образования. Это был далеко не добрый отеческий совет, а совершенно четкое решение, которое было принято без моего участия.
Приговор обжалованию не подлежал, мои творческие амбиции родителей не интересовали совершенно.
И потому самой неубедительной жизненной ролью для меня стала роль студентки одного из самых заурядных алматинских вузов, где я вяло проучилась год, постоянно ощущая, что проживаю не свою жизнь.
Но мечта ждала, звала и однажды воплотилась в идею уехать в Лос-Анджелес по программе Work and Travel, где в свободное время можно было смело штурмовать киностудии. Родители, поддавшись на уговоры, оплатили программу, визу, билеты и дали немного наличных, чтобы найти жилье в первые дни, поставив условие – деньги на питание, карманные расходы и последующее проживание я должна заработать сама. Я убедила их, что справлюсь, пообещала по возвращении компенсировать половину всех расходов и собрала чемодан...
Америка встретила меня номером в дешевом мотеле, вакансией кассира в парке аттракционов Six Flags и заработком в 6 долларов в час. Экономить приходилось на всем – одноразовое питание и частые прогулки пешком стали для меня абсолютной нормой. Немного подлатать бюджет помогало регулярное участие в киномассовке. Я была просто поглощена магией кино, со временем обросла кучей полезных знакомств, но заветного предложения на участие в серьезных съемках все не получала. Без устали мотаясь по кастингам, я поняла, что пробы на роли в полнометражные картины или телесериалы проходят в закрытом порядке, по приглашению. Досадно, но факт. И все же отступаться я не собиралась и при каждом удобном случае продолжала узнавать, не найдется ли для меня хотя бы чего-нибудь. В один из таких моментов мне в руки попал номер телефона продюсера, который, по словам знакомой, был очень заинтересован в девушках с азиатской внешностью. «Новичкам всегда везет», – подумала я и уже на следующий день встретилась с продюсером в закусочной неподалеку от парка, в котором работала.
Белый мужчина средних лет, харизматичный и улыбчивый, представился Полом Эвансом. Он без остановки расспрашивал, что я делаю в Штатах, чем живу и какой у меня актерский опыт. Вопросы сыпались один за другим, а мне все не удавалось уловить суть его предложения. Пол рассказывал, что работает со знаменитой студией Zero Tolerance, чья видеопродукция доступна на одном популярном платном сайте и двух телевизионных каналах спутникового телевидения, убедительно говорил, что очень заинтересован в сотрудничестве со мной, я только хлопала глазами. Наконец он задал свой главный вопрос – как я отношусь к откровенному, очень откровенному кино? И что скажу, если за работу мне предложат 800 долларов против обычных 500 для начинающих актрис? В этот момент моя мечта не то чтобы разбилась, но как-то сразу потускнела и пошла трещинками.
Разве для этого я отправилась на другой континент – чтобы поклоняться мужским членам и ублажать всех, кого возбуждает наблюдать за сексом со стороны?
Дать ответ сразу я не решилась, взяла сутки на обдумывание, но чем больше взвешивала все за и против, тем сильнее была уверена, что заветные 800 баксов могут снять многие мои проблемы – финансовый интерес оказался сильнее рассудка, страха и омерзения. К тому же, как бы это абсурдно ни звучало, я хотела доказать, что способна не только продавать билеты на американские горки, но и оставить след в сердце американского зрителя. Да-да, вот так, без лишней скромности и обиняков. И пусть мой стартап не будет идеальным, как мечталось в детстве, но я смогу, добьюсь, преодолею. Дав согласие на съемки, я выслала заказчику два фото в стиле ню, выбрала звучный псевдоним и, сдав анализы на венерические заболевания, отчаянно шагнула в мир американской порнухи. 
В назначенный день я отправилась на съемки. Волнение было безумным, руки тряслись, хотелось просто развернуться и уйти, но меня останавливала мысль, что, сбежав, я подведу людей, об этом узнают все вокруг и я больше никогда не смогу пробиться в мир большого кино из-за своей трусости. Сценария как такового не было, скорее, просто техническое описание того, что должно произойти. Сюжет незамысловат – я и молодой мускулистый мачо делаем это в спортзале. Лобок я побрила ровно за час до начала съемок. Пара штрихов кистью, и мне запудрили все интимные зоны. Свет, камера, мотор! И вот я, абсолютно обнаженная, среди мужчин и кучи аппаратуры. Когда смотришь порнуху, кажется, как все просто – разделся и вперед, получай удовольствие, да еще и за деньги. На деле все оказалось гораздо сложнее. Сюжет снимали полным метром, без перерывов, с двух камер, пока не прозвучала команда «кончить». А я, наивная, полагала, что мы будем делать паузы, которые потом склеят на монтаже, но довольно быстро поняла, что нужно будет все 40 минут трудиться в разных позах без передышки. Камера ездила по кругу, снимая все в выгодном ракурсе, а я, как заправская потаскуха, сосала, стонала и изображала вселенскую страсть на площадке, где топтались операторы, осветители и звуковик. 20 человек, которым абсолютно все равно, что тебе страшно, стыдно и сердце рвется из груди. Я понимала, что мои родители и друзья никогда этого не увидят, но все равно чувствовала себя дешевой шлюшкой, недостойной ни любви, ни уважения, ни хоть какого-то участия в своей никчемной жизни. Единственный приятный момент – три оргазма, которые я все-таки получила за время съемок, но все они показались мне какими-то механическими, и, по большому счету, это было сложно назвать удовольствием.
После съемок меня тошнило, мучил привкус спермы во рту и тяжесть в груди, голова раскалывалась, а ноги подкашивались от боли в нижней части тела. От похвалы продюсера и приглашения на очередные съемки просто мутило.
Всю дорогу домой я проплакала, твердо решив, что это мой первый и последний опыт подобного рода.
Моей решительности хватило ровно на месяц, спустя который я снова уткнулась носом в финансовые трудности – счета за мотель росли, найти дополнительный заработок было нереально. И я сама набрала номер Эванса… За двойное проникновение он предложил 1300 долларов, я согласилась. Несмотря на то, что в съемках участвовали сразу два парня, во второй раз все прошло гораздо легче, я перестала заниматься самобичеванием, сосредоточившись на заработке. С таким настроем я отработала еще четыре сцены в разных жанрах – подставляла все свои отверстия под живые и искусственные члены, лесбиянила и впервые занялась этим с чернокожими, в итоге неплохо заработав. А в какой-то момент даже стала получать удовольствие. Аппетит приходит во время еды… Особенно меня возбуждал тот факт, что на нас смотрит приличное количество народу и снимает камера. Удовлетворение и стыд, и кайф, и переживания…
Вернувшись домой, я рассчиталась с родителями, а через год выскочила замуж. Сегодня я послушная келин и заботливая жена. Пожалуй, даже образцовая. Наверное, именно такой меня когда-то хотели видеть родители. Супруг о моих порноприключениях не подозревает, и рассказывать ему об этом я не собираюсь. Просто потому, что очень сильно люблю.
Гложет ли меня чувство вины? Отнюдь. С совестью я вполне договорилась, ведь все, что со мной произошло, случилось до момента знакомства с мужем.
И даже если бы мне вдруг выпал шанс что-то изменить в своем прошлом, по-новому срежиссировать тот, американский, кусок жизни, я бы все равно согласилась на эти съемки. Ведь всегда лучше жалеть о том, что сделано, чем о том, что ты сделать так и не сумел.
Записал Анвар Мусрепов
Материал впервые был опубликован в ноябре 2017 года.