Большое число казахстанцев мечтает о переезде в другую страну – на это указывают обращения в посольства, миграционная статистика и соцопросы. В связи с этими настроениями нам кажется интересным опыт бывшей алмаатинки Веры Смайли, которая много лет провела, переезжая с места на место, постоянно меняя страны и дома проживания.
Мой первый брак развалился в пух и прах в течение двух недель. Пытаясь пережить стресс, я начала много читать и в одной статье нашла рецепт, как пережить развод за 30 дней. По инструкции в последний, 30-й день нужно пойти в бар или ресторан, где раньше не был, с друзьями, которые не участвовали в твоей прежней семейной жизни, повеселиться, отвлечься и на следующий день проснуться в новой жизни. Я не ожидала тогда, что со мной случится именно так – утром я проснулась в новой жизни. Потому что в ту ночь в баре познакомилась со своим будущим мужем – американцем Стивом Смайли.
Но это не была любовь с первого взгляда – подругам в тот вечер я уверенно сказала, что не буду отвечать на его звонки, чтобы не забивать голову бесполезным знакомством и не ломать язык со своим скудным набором английских слов. Однако ответила…
С тех пор прошло 13 лет, 10 из которых мы в браке.
Когда мы начали встречаться, я еще занималась графическим дизайном, у меня были большие амбиции и успешная карьера, с которой я не планировала расставаться. Стив оказался в Алматы по работе, когда контракт истек, ему предстояло подписывать следующий, и это была Колумбия. Передо мной встал выбор – отказаться от карьеры и стать просто женой или остаться и потерять любимого человека.
В Алматы у меня была работа, клиенты, квартира, взрослеющий сын, мама, сестра – словом, вся моя жизнь. Но я приняла решение ехать.
Когда вся семья пришла проститься, в коридоре уже стояли упакованные чемоданы, пока мы ждали такси, зять включил телевизор, а там показывают сюжет про колумбийских наркобаронов и их рабов в тропических лесах. Помню, мама посмотрела на нас с сыном взглядом, полным тоски и страха, и в последний раз с надеждой спросила: “Может, ты еще передумаешь?”
В Колумбии вначале было непросто. Я не говорила по-испански, не знала жизни за рубежом. Как себя вести, что говорить, что делать? Помогал муж и его многолетний международный опыт. Я была как маленькая девочка в первое время, все мне было в новинку. Помню, как муж, уходя на работу, оставил кредитку на столе и попросил купить билеты на самолет, а я просидела целый день, глядя то на пластиковую карточку с цифрами, то на экран компьютера. Ведь в то время у нас в Казахстане кредитки только начали появляться, по интернету покупки никто не делал, а банкоматы обходили стороной, как инопланетные механизмы.
Даже быт обустраивать приходилось иначе – вместо привычного распределения вещей по принципу “ничего лишнего” в связи с ограниченностью площади мне пришлось искать декоративные вещи, чтобы заполнить пространство и сделать огромную квартиру уютной, что называется homеy. Однажды ко мне пришла русскоговорящая знакомая и со словами: «Ну что тут думать?» начала сдвигать диван. Я только ахнула, когда она смело затормозила его посередине комнаты – как возможно, все же должно быть по стеночке!
Это только кажется, если ты с успешным мужем, то и в чужой стране все будет легче. Каким бы обустроенным ни был быт, есть риск потерять себя. Вокруг чужие люди, говорящие на непонятном тебе языке, вокруг среда, которой ты во всем обязана подчиниться. Дома у меня были работа, уважение, заказы, а тут ты никто, “домашняя курица”.
Еще у нас были телохранители. Это не так романтично, как в кино, и не так круто, как в представлении некоторых, – скорее, это еще больше указывало мне на отсутствие свободы. По утрам я делала пробежки по парку и вокруг дома, наслаждаясь одиночеством без телохранителей, думая, что это мой секрет, и даже не подозревала, что все это время мой квартирный охранник звонил телохранителю, и тот за мной втайне следил. Колумбия тех лет была опасной, иностранцев воровали ради выкупа или делали их рабами на кокаиновых плантациях. От всего этого у меня был только один шанс на спасение – искусство.
Мне было почти 40 лет, и мне было страшно начинать что-то новое, хоть это «новое» было тем, что я оставила когда-то в прошлом. Не знаю, как я отважилась, наверное, просто выбора не оставалось – я решила вернуться к изобразительному искусству. Начала снова практиковать классический рисунок на занятиях в Академии искусств в Боготе. Профессор говорил по-итальянски и по-испански, трудно было переводить, но, к счастью, язык искусства интернационален. И вот что еще я заметила: когда живешь в стране, где не слышишь родную речь, возникает особая тонкая интуиция к чужому – этакая сенсорика речи. Я училась, снова стала расти как личность. А потом… потом у Стива появился новый контракт в Венесуэле.
Мы всегда жили в съемных квартирах и домах. Иногда выбор был, а иногда въезжали туда, что предназначено по контракту. Лимитировали районы и даже этажи. Например, нельзя было снимать квартиру ниже 4-го этажа, нельзя водить машины – нам давали водителей, которые не могли изъясняться на английском, поэтому к каждой поездке приходилось готовиться со словарем. И все время это чувство несвободы, от которого никуда невозможно деться.
Въезжая в новое жилище, я чувствовала себя гостьей в доме, где просто временно нет хозяев. Но долго так жить невозможно – постепенно все равно начинаешь вносить удобства под себя, создаешь комфорт, временный дом становится настоящим и уютным, рядом находятся близкие по духу люди, друзья. Привыкаешь, а потом опять растет чувство тревоги – скоро ведь снова придется двигаться в неизвестность.
Каждый переезд – как маленькая смерть. Прощаешься со всем, что успел полюбить: с людьми, к которым привык, с улицами, домами по соседству, не зная, увидишь ли все это когда-нибудь еще. В твоем словаре прочно приживается фраза “в последний раз”.
Часто до времени нахождения нового жилья и обустройства приходится жить в отелях или временных квартирах. Въезжая в отель в отпуске, ты находишься в приподнятом настроении, в ожидании удовольствия. Совсем другое дело, когда ты втискиваешься в гостиничный номер с грудой чемоданов и живешь в этой комнатке месяц и больше. Начинаешь ненавидеть это замкнутое пространство, каждый день становится «днем сурка».
Куда нас отправят дальше, мы узнавали только за 2-3 месяца.
Экспаты – особая нация. Это семьи, переезжающие с места на место каждые несколько лет. Люди, привыкшие к постоянным переменам и мельканию лиц, городов, домов. На новом месте такие сразу вливаются в круг местных экспатов, их легко можно найти по интернету в любой стране, и Казахстан не исключение, есть специальные International club, зарегистрировавшись в которых, получаешь новости о локальных встречах и активностях, заводишь новых друзей. В этой среде своя философия, манеры, этикет. За последние годы я обрела много иностранных подруг со всего света, некоторые стали очень близкими.
Лично меня спасает моя работа, искусство и моя керамика. Это то, что я люблю, и то, без чего себя уже не представляю. Я могу работать с раннего утра до поздней ночи, потому что мне интересно. И я верю, мои зрители чувствуют мою искренность и любовь к скульптурам. Моя студия теперь переезжает вместе со мной, к сожалению, много времени уходит на обустройство на новом месте, и это минус – перерывы в работе отбрасывают назад. В такие периоды я стараюсь быть накопителем идей, больше читать, искать информацию в интернете. Потом, когда пересылка приходит, возрождаю студию, возвращаюсь к работе.
Я не считаю себя жертвой обстоятельств, потому что это брак по любви. Жертва – это когда люди строят отношения без любви. Конечно, пришлось потерять все привычное, любимое, расстаться с семьей, старыми подругами, образом жизни, а потом из-за образа жизни расставаться снова и снова. Но спасибо интернету за то, что сближает с теми, кого любишь, иначе приходилось бы ждать месяцами письма в конвертах.
Но годы странствий, похоже, остались позади, в этом году мы осели – Стив вышел на пенсию. Место нашего постоянного дома мы выбирали заранее, сравнивали цены на жилье, уровень жизни. Мы искали интересный город и в то же время тихий. Нам понравился Сиэтл, но там очень редки солнечные дни. Потом попали в Остин и влюбились в него. Стив любит тишину и окраину, вид на воду, я же – городской житель, мне интересна суета. Так что мы нашли дом на озере в тихом, красивом районе, но в получасе от центра Остина. Поживем тут, увидим, не понравится – значит, будем искать что-то еще. Переезжать мы привыкли. Главное, теперь мы сами можем выбирать место и время переезда, что по нашим меркам роскошь.
Пожелала ли бы я кому-либо пережить такой опыт? Трудно сказать. Нелегко это, как может показаться тем, кто стремится вырваться из своей страны. Большинству кажется, что при переезде можно оставить свои проблемы на старом месте. Это не так. Старые проблемы следуют за тобой, как в невидимом чемодане, который распаковывается сам собой на новом месте, и вот они, твои маленькие трагедии – как были тут, так и остались. Нельзя жить ожиданием переезда как средства избавления или облегчения жизни. Трудно практически везде. А ты, куда бы ни поехал, остаешься самим собой, все, что внутри, едет с тобой, куда бы жизнь ни закинула.
Подготовила Юлиана Алексеенко
Сайт работ Веры Смайли – artsvera.com.
