Натали Карпушенко — фотограф. Хрупкая, но отважная девушка, которая не боится нырнуть в открытый океан навстречу морскому гиганту, чтобы показать пластмассовый подводный мир глазами животных.
[caption id="attachment_56550" align="aligncenter" width="1200"]
Натали Карпушенко, Индийский океан. Фотограф Михаил Коростелев[/caption]
Натали начала путешествовать по миру в одиночку, когда ей не было и двадцати. Сначала то были обычные поездки, затем она на три года обосновалась в Женеве, а после продолжила странствия.
Я всегда возвращаюсь домой (Натали живет в Нур-Султане) хоть ненадолго. Раза три в год. Свой вид на жительство в Швейцарии я решила прервать. Присматриваюсь к месту, которое хотела бы сделать своей гаванью.
Мои поездки в большинстве случаев не требуют больших затрат. До сих пор иногда пользуюсь каучсерфингом, в особенности когда речь идет о таких странах, как Новая Зеландия, где дорогое и жилье, и бензин. Так я объездила всю Европу, побывала на Аляске, и пока ни в каких криминальных ситуациях не оказывалась.
Реакция общественности сопутствовала моей работе всегда. Как и многие, поначалу я снимала бесплатно, и тогда мне было неловко даже думать, что за это можно еще и брать деньги. Я получаю удовольствие от процесса, а за это еще и хотят заплатить. А когда однажды мои снимки дикой природы предложил купить дизайнер «Самрук-Қазына», я и вовсе поразилась.
В каких-то фотопроектах я веду группы, и такие затраты окупаются. К примеру, на Тонга (государство в Полинезии. — Esquire) в китовом плавании я была турлидером. У меня накопился большой опыт съемки китов. Некоторые проекты приходится оплачивать полностью за свой счет. Китовые поездки вообще очень затратны.
[gallery ds_select="option2" size="full" ids="56553,56552"]Но самое трудное в моей работе, пожалуй, техническое исполнение. Оценить, насколько трудно снять кита и какая это большая удача, может только тот, кто уже делал подобное. Мы выходим в океан на 6–7 часов. И все это время мы плаваем в поисках китов. Иногда находим кита в первые пять минут, а иногда его не найти первые пять часов. Чтобы случился кадр с животным, должны сойтись все звезды. Идеальный свет и фокус, который не всегда получается поймать. А порой на подводных боксах кнопка может и не нажаться. Другая часть — работа с людьми: мало кто осмелится без ласт и маски нырять голышом на глубину. Иногда мои снимки кажутся мне чем-то невозможным. Ты говоришь: «раз, два, три», ныряешь, и за несколько мгновений нужно поймать ракурс, нажать на кнопку, а потом надеяться, что фотография получилась. Видимость под водой всегда разная. Последние снимки сделаны в воде, кишащей мелкими медузами, обжигающими тело, и крилем (собирательное название мелких морских планктонных животных. — Esquire). Кит человека не проглотит, но задеть плавником, хвостом, если к нему подобраться очень близко, может. Плавая под водой с китом, начинаешь понимать, как нужно двигаться. Если он спокоен, то вряд ли начнет бить хвостом. Хвостом может начать вилять кит-самец. На Тонга их называют эскортами. Это кит, сопровождающий самку с детенышем, который проявляет себя как защитник. Он таким образом оберегает свою самку, показывая, что ему не нравится твое присутствие здесь. Это делается, скорее, для самки, нежели для того, чтобы напугать людей. Такая интимная съемка — скрупулезное дело. Я решила, что в этом проекте человек должен быть непременно обнажен.
Пластик, которым окутана модель, символизирует то созданное людьми, что они принесли за собой под воду. Пластик нас выручает, но и губит. Модели очень жалуются на то, что пакет тянет вниз, запутывается. И каждый участник проекта ощутил себя тем самым животным, которое, плавая в океане, запуталось бы в отходах.
Все видели в Фейсбуке фотографии животных, трепыхающихся в пластиковых отходах, желудки китов, наполненные пакетами. Смерть животных, боль и страдания демонстрировали не единожды, и не мне не хочется кого-то цитировать. Люди игнорируют подобные снимки — на картинки, где изображены умирающие животные, смотреть не нравится. Вот почему в качестве инструмента я выбрала красоту. Именно прекрасное должно заставить задуматься. И нет ничего совершеннее природы в ее первозданном виде.
Я бы не назвала себя активистом. После трех лет жизни в Швейцарии мне начало бросаться в глаза, как бездумно используется пластик и пластиковые отходы в Казахстане. Поведение жителей нашей страны показалось мне настолько контрастным, что захотелось об этом сказать. Трижды побывав на городской свалке, где у меня проходили съемки, и видя, как все это разлетается, у меня сложилось определенное мироощущение. Пакеты красиво и грустно подсвечивались солнцем, и тогда мне захотелось привлечь внимание людей к этому вопросу. Я решила создать проект «Город летающих пакетов», название которого позаимствовала у казахстанского писателя (роман «Город летающих пакетов» написал Адлет Кумар, известный под псевдонимом Кумано Аджиджиро. — Esquire). Астана — чистый город, его бесконечно убирают. И так же бесконечно в нем мусорят. Я начала с себя и попыталась второй раз использовать контейнер, в который обычно в супермаркете кладут салат. Затем пришла в магазин со своим контейнером. Получилось. Приобрела тканевый пакет и стала ходить за продуктами с ним. Кассирша удивилась, но чек к нему прикрепила. Так я решила полностью избавиться от всех пластиковых пакетов и стараться ограничивать себя в потреблении пластика.
[gallery ds_select="option2" size="full" ids="56557,56556"]Срок службы одного пакета — несколько часов. А мы набираем пакеты в пакет, кладем туда еще несколько бутылок, упаковок от сока — все это складываем в бездонный мусорный мешок. Так пластиковые изделия дружно отправляются на свалку, где не перерабатываются. Мы все хоть раз брали в «Старбаксе» вроде бы и картонные стаканчики, но покрытые пластиковой пленкой изнутри. Не будь он покрыт пластиком, кофе бы протекал. Стакан накрывается пластмассовой крышкой, а в придачу к нему щедро прилагается трубочка. А ведь можно попросить, чтобы кофе налили в керамическую кружку. Из нее и пить приятнее.
В некоторых городах поставили контейнеры, которые вроде бы и служат для разделения мусора, но жители оставляют их без внимания. Я думаю, по большей части люди делают это неосознанно. Когда ко мне пришло понимание проблемы, я захотела поделиться этим откровением с друзьями и семьей. И у меня получилось, изменив себя, повлиять на других.
Я хочу сказать своей работой лишь то, что понимаю и видела. Сама убирала несколько необитаемых островов, где мусор оказывался не потому, что туда приехали туристы. Его просто-напросто прибил к берегу океан. Можно сказать, что Казахстан далек от океана, но океан общий. И мусор, оказывающийся в нем, принадлежит всем. Когда люди слышат слово с приставкой «эко-», то думают, что им будут внушать идеологию, отличную от привычной. Можно считать такое поведение нормальным. А еще можно думать, что пресловутого глобального потепления, о котором то и дело все твердят, нет. Но, возможно, когда я в следующий раз вернусь в Астану, летающих надо мной пакетов станет чуть меньше.
Записала Лолита Канафина
* Для своих фотопроектов Натали также привлекает моделей