Еще один южнокорейский сериал от Netflix стал глобальным феноменом, сместив «Игру в кальмара» с позиции самого популярного телешоу на платформе. Успех «Зова ада» частично можно объяснить эффектом от «Игры в кальмара», поскольку к южнокорейскому кинематографу приковано большое внимание. Но достоин ли он внимания сам по себе?
Начнем с того, что ожидания от проекта были высоки еще до его официального релиза на Netflix. Особенно в свете того, что его пилотные эпизоды получили положительные отзывы после показа аж на трех международных кинофестивалях: 46-м Международном кинофестивале в Торонто, 26-м Международном кинофестивале в Пусане и 65-м Лондонском кинофестивале.
Кроме того, «Зов ада» получил положительные отзывы критиков. На Rotten Tomatoes у него 100% свежести по рецензиям и 82% по оценкам аудитории.
О чем он
Итак, на первый взгляд кажется, что перед зрителями очередной мистический триллер: в «Зове ада» есть демоны, религиозная секта и море крови. Однако назвать его однозначным хоррором невозможно. И вот почему: чем больше смотришь сериал, тем яснее понимаешь, что он вовсе не про монстров, приходящих за людьми. Подобно другим работам Ён Сан-хо, это социальная критика. На сей раз предметом своего изучения он выбирает религию.
Условно говоря, режиссёр поделил сериал на две части. В первых трех эпизодах показано растущее влияние церкви «Новой истины». Она очень быстро набирает вес благодаря речам Чон Джинсу, проповедника, трактующего явление демонов как кару Господа, решившего покарать грешников и на их примере преподать пример остальным.
Следующие три эпизода показывают жизнь в Южной Корее через пять лет, когда «Новая истина» добилась невероятного влияния в обществе. Став главной религий в стране, она серьезно меняет поведение людей, заставляя их не просто жить по новым правилам, но жить в постоянном страхе. Ибо все знают, что наказание за грехи будет (доносы на ближнего своего, к слову, приветствуются), а вот что именно считается грехом… Например, один из лидеров «Новой истины» признается, что не пьет яблочный сок, боясь совершить грех.
Так общество постепенно скатывается до слепой веры и радикализма, теряя разум и достоинство, ненавидя всех вокруг и уничтожая друг друга ради того, чтобы заслужить милость Бога.
Что думают зрители
«Поначалу темп сериала может показаться медленным, но повествование постепенно превращается в убедительную смесь полицейского детектива, жестокого ужастика и проницательных комментариев вокруг идей человеческих недостатков, смертности, греха, справедливости и влияния средств массовой информации».
«Сразу хочу уточнить: это не типичная корейская дорама, поэтому большинству дорамщиков она не понравится. Если вы любите неоднозначные сюжеты, многослойность в восприятии и давно ждёте что-то новое от кино, то скорее всего, вам "Зов Ада" будет интересен».
«„Зов ада“ — это смесь произведений Клайва Баркера, „Кода да Винчи“ и культового японского хоррора „Звонок“».
«Оно может быть слегка простоватое, но оно честно с тобой разговаривает. Идея живая. Начинаешь анализировать, а грешишь ли ты сам? А пришли бы за тобой? Есть диалог с той стороны экрана со зрителем, на который зритель с удовольствием отвечает».
«Обращение к различным социальным темам за такой короткий промежуток времени — сложная задача, но Ён Сан-хо извлекает максимум из своих актеров и истории, чтобы дать нам увлекательную деконструкцию общества».
«Секрет успеха корейских фильмов кроется в ментальности. Жанровое кино всегда связано с обостренными чувствами. Если в Голливуде все же присутствует так называемый внутренний барьер на те или иные темы, то у корейцев как будто он отсутствует – их отношение к темам вроде жестокости, секса или каким-нибудь совсем крайним вещам гораздо свободнее».
