Я думал как-то сделаться султаном, чтобы посвятить себя работе на пользу соотечественников, защищать их от чиновников и деспотизма богатых киргизов.
Прошу справедливости и больше ничего.
Я дворянин самой белой кости и потомок xана Аблая.
Мои родные – люди добрые, честные и очень неглупые, но все-таки киргизы, и притом киргизы-аристократы.
Когда русские бьют киргизов, я восстаю против русских; когда французы бьют русских, сердце мое на стороне русских.
Умирая, человек сам становится божеством — это крайний спиритуализм.
Я вижу теперь, что трудно одному бороться со всеми, вижу, что истина, как бы она ни была светла, не может изгнать самых неверных заблуждений, когда они освящены временем.
Когда приходит время, то оказывается, что растаять может самый толстый лед.
События не являются результатом случайного переплетения обстоятельств, в их основе лежит некая общая закономерность.
Вы правильно говорите. Перед вами стою не я, а мой призрак. А что касается путешествия в Кашгар, тело мое еще в Омске, а душа в Кашгаре. С их помощью я написал очерк об этой поездке.
Правда, что на Востоке есть традиция многоженства. Пока у меня есть только одна жена. Это – наука.
А вы не читали, как Разин чистил народ?
Для народа хороший закон ─ тот, который более ему известен, в условиях которого человек вырос и воспитывался.
Шаман был и есть просто шарлатан.
Чингисхан после смерти был почитаем как бог.
Мусульманские законы никогда не были приняты киргизами и были введены в степь путем правительственной инициативы вместе с бюрократическими прелестями внешних приказов.
Интересы знатных и богатых людей, даже в обществах высоко цивилизованных, бывают большей частью враждебны интересам массы, большинства.
Чиновники ничего не делают, получают жалованье от китайцев, поборы с туземцев, а народ трудится, чтобы уплатить законные налоги, насытить корыстолюбие китайцев и беков и не умереть с голоду.
Что же касается взяточничества, то китайцы не уступают в этом и самому персидскому шаху.
С местными султанами и богачами из черной касты я также не лажу, потому что они дурно обращаются со своими бывшими рабами, которые теперь хотя и свободны, но живут у них, не зная как уйти.
Чувствую себя очень плохо как физически, так и нравственно. Во-первых, скука, во-вторых, беспрестанное раздражение от киргизских несообразностей, которые видеть должен каждый час, каждую минуту. Впечатление от всего этого делается тем более невыносимым, что не видишь надежды, вернее, луча надежды когда-нибудь освободиться от гнета окружающей пустоты.
Составила Алима Пардашева Составлено на основе «Собрания сочинений в пяти томах. — 2-е изд. Доп. и переработанное. — Алматы: Главная редакция Казахской советской энциклопедии, 1985. — 416 с.»
Составила Алима Пардашева Составлено на основе «Собрания сочинений в пяти томах. — 2-е изд. Доп. и переработанное. — Алматы: Главная редакция Казахской советской энциклопедии, 1985. — 416 с.»
