Наутро первого апреля, изучив реакцию СМИ и социальных сетей, команда второго президента могла откупорить шампанское. Гульнара Бажкенова размышляет.
Если год назад победа Токаева на выборах была обеспечена волей и желанием первого президента, мощью административного ресурса и традицией вольного подсчета голосов, то теперь пора признать победу публичную, политическую.
Менее чем за год Касым-Жомарт Токаев прошел путь в глазах общественного мнения от полного отрицания и смирения до принятия, от безвольной «мебели» до решительного лидера.
Впервые с того момента как общественные настроения стало возможным измерять на глаз в интернете, а потому глупо рисовать их в соцопросах подконтрольных институтов, мы видим такую поддержку человека, стоящего у власти и власть олицетворяющего. Лидеры мнений, политические деятели и обычные юзеры – все те, кто собственно и составляет общественное мнение – пишут сдержанно-положительные или уже не скрывающие восторга отзывы на второе кризисное обращение президента.
На страницах самой что ни на есть провластной прессы – Казправды или Казинформ – в эти дни Токаев один и никакого дуумвирата, если только не считать коронавируса.
Постоянные критики молчат: спустя сутки после обращения Токаева не сформулировали или не нашли уязвимую в глазах popully мишень рожденные транзитом движения «Оян Казахстан» и партия HAQ. Заведомо предвзятый Мухтар Аблязов в своем обычном девятичасовом прямом эфире на фэйсбуке придирался не по существу программы, а по качеству исполнения, напирая на то, что народ обманут и обещанную помощь не дадут.
Выделив значительные суммы на социальные нужды, президент оставил мало простора для критиков. Повысить на время пандемии зарплату медикам, дать пособие потерявшим работу, заморозить налоги для предпринимателей – совсем не то что занять в качестве антикризисных мер 10 миллиардов долларов банкам, а потом сокрушаться, что их не вернули.
Нурсултан Назарбаев игнорировал общественное мнение и получил под конец своего правления откровенную народную нелюбовь. Токаев учитывает ошибки наставника и кидается в другую крайность, буквально следуя наказам «диванных аналитиков фэйсбука». Помониторив социальные сети и СМИ, нетрудно заметить, что после первого антикризисного обращения президента 16 марта большинство лидеров мнений писали про необходимость налоговых льгот для бизнеса, что было озвучено во втором обращении. В Казахстане с завистью и восторгом шерили новость про повышение зарплаты узбекским врачам в связи с коронавирусом, и на следующий день сделать то же самое пообещал казахстанский президент.
С самого начала превознося на словах «мудрую политику» Елбасы, на деле его приемник все делает или пытается делать по другому.
Выросший в городе космополит Касым-Жомарт Токаев со своим неистребимым акцентном, когда говорит на казахском, очень старается быть своим для нагыз-казахов. У парня из Чемолгана Нурсултана Назарбаева, чьим первым языком является казахский, такой необходимости не было. Поэтому он всегда подчеркивал преимущества многонационального общества и недопустимости ущемления прав из-за незнания языка, а его преемник после первого в истории страны этнического погрома прямо посоветовал кордайским дунганам учить государственный язык.
Те, кого при Назарбаеве считали в лучшем случае маргиналами, после смены хозяина Акорды стали там частыми гостями. Самые видные члены Нацсовета при президенте в прошлом – радикальные оппозиционеры.
Антигиптиловец, антилатифундист и так называемый нацпат Мухтар Тайжан работает над важными законопроектами в составе рабочих групп мажилиса и находится в полушаге от полноценного депутатского кресла. Адвокат Айман Умарова, получившая известность благодаря громким делам, созвучным движению #metoo, и разоблачавшая нарушение прав человека авторитарным режимом, по-женски радуется букету цветов от президента на 8 марта. Аружан Саин после публичного противостояния с депутатом мажилиса и, кстати, близкой подругой Дариги Назарбаевой Загипой Балиевой, сменила ее в должности уполномоченного по правам детей при президенте по его личной просьбе. Она тоже получила президентский букет на праздник.
И тут вопрос на засыпку: получили ли цветы Назарбаева и Балиева, а если получили, то почему не похвастались?
Назарбаев откровенно не любил политику социального государства, то и дело повторяя мысль про недопустимость иждивенческих настроений. Токаев дал людям почти 43 тысячи тенге в месяц без серьезных подтверждающих документов, по одному лишь заявлению в Egov. Это, в общем-то, революция для Казахстана, который до недавних пор можно было считать правым государством, ведь даже в самые богатые нулевые годы количество категорий социально уязвимых граждан, имевших право на государственную помощь, у нас было гораздо меньше чем в России, и сами пенсии с пособиями были в скромнее при сравнительно одинаковой экономике.
Инвалидам без рук и ног приходилось каждый год доказывать, что их конечности не отросли. Многодетные семьи, матери-одиночки, дети, потерявшие кормильцев, получали копейки или не получали вообще. И все это было на фоне небывалой и безнаказанной с высоты 2020 года коррупции и всяческих преференций сырьевым компаниям и банкам. Которым второй президент 31 марта напомнил про былую помощь и пригрозил в случае чего административными мерами.
Тем не менее кой-какие деньги в национальном фонде собрали, и сейчас есть что проедать. А предложения поделить их, раздать и потратить звучали всегда. То есть сравнение двух президентов не такое уж очевидное и черно-белое как кажется. Но 1 апреля один из них окончательно стал уходящей натурой.
На второй день после антикризисного обращения можно сказать, что преемнику Назарбаева удалось дистанцироваться от него и стать самостоятельной фигурой.
Правильны или нет предложенные 31 марта решения, но избранная тактика оказалась верной, а может быть, единственно верной из возможных. Политика – искусство компромиссов.
Уже на второй неделе чрезвычайного положения в Шымкенте начались пикеты акиматов с криком «Азык тулик – продовольствия!» А в центрах занятости толпы безработных, вопиюще не соблюдающих социальную дистанцию. Насколько хватит запаса прочности? Не были ли преждевременными антикризисные меры прошлого года, когда, как теперь понимаешь, не было никакого кризиса – ни коронавируса тебе, ни карантина, ни рухнувших цен на нефть. Вся эта помощь – и адресная социальная, и списанные банковские долги могут еще не раз понадобится, а люфта, места куда отступать, уже не останется. Ведь завтра в двери акиматов могут постучать уже те, кто никогда ни кого ни о чем не просил.
Кто будет настоящим преемником Назарбаева – этот вопрос весь год висел над репутацией Токаева. Ну вот первого апреля реакция общества показала, что он и есть не второй, а действующий президент Казахстана. И это не шутка. Каким бы ни был изначальный план транзита, над которым работали как минимум последние десять лет, COVID-19 все изменил.
Это Токаев борется с коронавирусом.
Это он сегодня везде – и в паркетно-официальной "Казправде" и в анонимном телеграм-канале, а Елбасы где-то в тени самоизоляции.
Но это диспозиция текущего дня, а будущее неопределенно – как в Акорде, так и в Библиотеке, и у всех у нас.
Источник фото: akorda.kz
