Актер, ушел из жизни 1 июля 2004 года в возрасте 80 лет
У меня взгляд мертвой свиньи.
В раннем детстве у меня был нормальный дом: отец, мать и две сестры, Фрэнсис и Джослин. Я обожал мать, ее красоту, обаяние, легкость. Однако это продолжалось недолго. Мать стала исчезать из дому. Однажды она вернулась домой пьяная, зазвала кошек в спальню и напоила их валерьянкой. Когда, опьяневшие, они легли вокруг нее, она заснула с таким благостным выражением лица, словно находилась среди лучших друзей.
Если что и вредно для желудка, так это смотреть, как актеры болтают о своей личной жизни по телевизору.
Единственная причина, по которой я задержался в Голливуде, — у меня не хватает смелости отказаться от денег, которые он предлагает.
Не ищите связи между размером ваших гонораров и силой вашего таланта.
Однажды мы снимали сцену в храме, и один из монахов попросил у меня автограф. Вот скажите мне, зачем монаху автограф?
В жизни должна быть любовь, нет другой причины жить. Люди не сильно отличаются от мышей, они рождены, чтобы выполнять те же функции, — продолжать род.
С женщинами я поступаю так. У меня есть длинная бамбуковая палка с кожаной петлей на конце. Я забрасываю петлю им на шею, чтоб они не сбежали, но при этом не приблизились слишком близко. Это, в общем, похоже на ловлю змей.
Что-то меня может, конечно, взволновать, но это никогда не длится более семи минут, ровно семь минут — это мой предел.
Еда всегда была моим другом. Каждый раз когда я хотел поднять себе настроение, я открывал холодильник.
Если все в жизни хорошо — жди подвоха. Я покрываюсь гусиной кожей, если у меня все действительно идет хорошо.
У меня ушло немало времени на то, чтобы осознать что я звезда. «Трамвай «Желание» был уже пару месяцев в прокате — и тут, по чуть-чуть, до меня стало доходить. Как будто я все время спал и вдруг проснулся на куче конфет.
Быть актером — это идти на поводу у своего нервного импульса и вести жизнь бездельника. А вот поставить крест на карьере актера — это уже признак взросления.
Не знаю, чего люди ожидают от меня при встрече. Кажется, они боятся, что я помочусь на ладонь и шлепну их по заднице.
Кинозвезда — это человек, сидящий на сахарном троне под проливным дождем.
Мне кажется, что самое неприятное зрелище, которое только можно себе вообразить, — это пасть верблюда изнутри. Ну еще и девушка, поедающая осьминога или кальмара.
За свою жизнь я познакомился не с одним мафиози, и все они говорили, что им очень понравился «Крестный отец», потому что я сыграл свою роль с достоинством. Мне до сих пор не позволяют оплатить ни один счет в Маленькой Италии.
У меня есть шрам тут, шрам там, шрам на коленке и несколько шрамов на душе.
Я ненавижу рок-н-ролл. Он ужасен.
У меня не просто есть право на частное пространство — для меня это предмет первой необходимости.
Помню, однажды, в апреле, я был на Сицилии. Жаркий день, кругом цветы. Я люблю цветы, те, что пахнут. Гардении. В общем, я поехал туда один. Плюхнулся в цветочное поле. Уснул — и был счастлив.
Как у многих мужчин, у меня были гомосексуальные опыты, и мне за них совсем не стыдно. Если кто-то думает, что Джек Николсон и я — любовники, пусть продолжает так думать. Мне это кажется забавным.
Леонардо Ди Каприо похож на девочку.
Мне все равно, толстый я или нет. Денег я от этого меньше не зарабатываю.
Я один из тех людей, которые верят, что если будут хорошо вести себя в этой жизни, то попадут во Францию, когда умрут.
Аплодировали бы мне люди, будь я хорошим сантехником?
У меня взгляд мертвой свиньи.
В раннем детстве у меня был нормальный дом: отец, мать и две сестры, Фрэнсис и Джослин. Я обожал мать, ее красоту, обаяние, легкость. Однако это продолжалось недолго. Мать стала исчезать из дому. Однажды она вернулась домой пьяная, зазвала кошек в спальню и напоила их валерьянкой. Когда, опьяневшие, они легли вокруг нее, она заснула с таким благостным выражением лица, словно находилась среди лучших друзей.
Если что и вредно для желудка, так это смотреть, как актеры болтают о своей личной жизни по телевизору.
Единственная причина, по которой я задержался в Голливуде, — у меня не хватает смелости отказаться от денег, которые он предлагает.
Не ищите связи между размером ваших гонораров и силой вашего таланта.
Однажды мы снимали сцену в храме, и один из монахов попросил у меня автограф. Вот скажите мне, зачем монаху автограф?
В жизни должна быть любовь, нет другой причины жить. Люди не сильно отличаются от мышей, они рождены, чтобы выполнять те же функции, — продолжать род.
С женщинами я поступаю так. У меня есть длинная бамбуковая палка с кожаной петлей на конце. Я забрасываю петлю им на шею, чтоб они не сбежали, но при этом не приблизились слишком близко. Это, в общем, похоже на ловлю змей.
Что-то меня может, конечно, взволновать, но это никогда не длится более семи минут, ровно семь минут — это мой предел.
Еда всегда была моим другом. Каждый раз когда я хотел поднять себе настроение, я открывал холодильник.
Если все в жизни хорошо — жди подвоха. Я покрываюсь гусиной кожей, если у меня все действительно идет хорошо.
У меня ушло немало времени на то, чтобы осознать что я звезда. «Трамвай «Желание» был уже пару месяцев в прокате — и тут, по чуть-чуть, до меня стало доходить. Как будто я все время спал и вдруг проснулся на куче конфет.
Быть актером — это идти на поводу у своего нервного импульса и вести жизнь бездельника. А вот поставить крест на карьере актера — это уже признак взросления.
Не знаю, чего люди ожидают от меня при встрече. Кажется, они боятся, что я помочусь на ладонь и шлепну их по заднице.
Кинозвезда — это человек, сидящий на сахарном троне под проливным дождем.
Мне кажется, что самое неприятное зрелище, которое только можно себе вообразить, — это пасть верблюда изнутри. Ну еще и девушка, поедающая осьминога или кальмара.
За свою жизнь я познакомился не с одним мафиози, и все они говорили, что им очень понравился «Крестный отец», потому что я сыграл свою роль с достоинством. Мне до сих пор не позволяют оплатить ни один счет в Маленькой Италии.
У меня есть шрам тут, шрам там, шрам на коленке и несколько шрамов на душе.
Я ненавижу рок-н-ролл. Он ужасен.
У меня не просто есть право на частное пространство — для меня это предмет первой необходимости.
Помню, однажды, в апреле, я был на Сицилии. Жаркий день, кругом цветы. Я люблю цветы, те, что пахнут. Гардении. В общем, я поехал туда один. Плюхнулся в цветочное поле. Уснул — и был счастлив.
Как у многих мужчин, у меня были гомосексуальные опыты, и мне за них совсем не стыдно. Если кто-то думает, что Джек Николсон и я — любовники, пусть продолжает так думать. Мне это кажется забавным.
Леонардо Ди Каприо похож на девочку.
Мне все равно, толстый я или нет. Денег я от этого меньше не зарабатываю.
Я один из тех людей, которые верят, что если будут хорошо вести себя в этой жизни, то попадут во Францию, когда умрут.
Аплодировали бы мне люди, будь я хорошим сантехником?
