Мир всегда делился на «мужское» и «женское», от цвета пинеток до размера автомобилей, и всегда в несправедливой пропорции. Игорь Садреев рассуждает о мужском феминизме.
«Вы феминист?» — спросила в лоб Эмма Уотсон.
Этот вопрос, обращенный лично, многим мужчинам показался бы подозрительным. Как лукавая насмешка, даже хуже — как скрытый вызов. Уотсон и сама признает, что это слово многих отталкивает и раздражает. И тем не менее Том Хэнкс, которому ее вопрос был адресован, невозмутимо ответил: «Да».
Разговор двух актеров опубликовал в апреле британский Esquire. Пару месяцев назад 25-летняя Эмма Уотсон (для одних — Гермиона из «Гарри Поттера», для других — воинствующая «феминаци») объявила, что намерена уйти из кинематографа как минимум на год и все свободное время посвятить движению HeForShe, цель которого — привлечь мужчин к борьбе за права женщин.
«Мы живем в третьем тысячелетии, — продолжил ответ Том Хэнкс, — у нас за плечами — огромная история человечества. И если мы не будем настойчиво добиваться равенства прав, возможностей и свобод для всех представителей человечества, а не только для мужской его половины, — это будет означать, что история нас ничему не научила». Не надо быть поклонником Клары Цеткин, чтобы признать очевидное. Мир всегда делился на «мужское» и «женское», от цвета пинеток до размера автомобилей, и всегда в несправедливой пропорции. «Не важно, кто ты, работница на чайной плантации в Кении, брокер c Уолл-стрит или голливудская актриса, тебе все равно будут платить меньше, чем мужчине», — говорит Уотсон. Но проблема не только в заниженных зарплатах и карьерной лестнице, чем выше ведущей, тем более недоступной, сексизмом пропитаны самые обыкновенные вещи. «Меня шлепали по заднице, когда я выходила из комнаты, — признается актриса, — я со страхом возвращалась пешком домой. Меня преследовали. И большинство знакомых мне женщин испытывали нечто подобное или даже худшее. К сожалению, наш мир устроен именно так».
Устройство мира меняется прямо сейчас — сам факт, что Эмма Уотсон употребляет слово «feminist» по отношению к мужчине, это подтверждает.
Но отталкивает и раздражает мужчин вовсе не то, что у них пытаются отнять исконное право «шлепать по заднице».
Скорее это реакция на чувство растерянности, охватывающее в момент, когда традиционные представления и архетипы, написанные той самой историей человечества, рушатся до основания и нужно заново искать ответы на главные вопросы: что вообще значит сегодня быть мужчиной, какими качествами он должен обладать, какую роль в современном обществе играть.
Напоминание о том, что эти вопросы повисли без ответа, а может, вообще не заданы, как острый гвоздь в ботинке колет при каждом шаге. Эти уколы ощущаются не только, когда читаешь новости о смене пола братьями Вачовски, но даже в забавных пустяках. Недавно в конструкторе Lego появились две новые фигурки: мужчина с бородой и в клетчатой рубашке держит в одной руке бутылку — нет, не виски, а молочной смеси, — другой качает ребенка в коляске; женщина рядом, напротив, одета в строгий деловой костюм. «Мы пытаемся отразить мир вокруг», — пояснили в компании, невольно подтвердив молчаливые опасения тех, кому видится в этой миниатюре на тему современной семьи глобальное изменение всей социальной матрицы. Непросто нам, феминистам».
