Российский стендап-комик. Родился в Степногорске 22 декабря 1991 года

Нурлан Сабуров

В детстве и юности я занимался боксом и хотел стать олимпийским чемпионом. Но дело в том, что в боксе — да и вообще в любом спорте — твоя жизнь ограничена возрастом. Ты можешь находиться на пике в определенном возрасте, достичь каких-то высот, а в 40 лет никто не боксирует.

Судя по действиям власть имущих, они действительно хотят контролировать не только телевидение, но и интернет. Конечно, все это плохо, и во что выльется в итоге, прогнозировать не берусь. Подобное вмешательство сильно бьет по свободе слова и творчества. А по моему мнению, свобода слова — это то, что может двигать страну вперед.

Может ли юмор быть политическим инструментом? Наверное, может. Например, в Штатах, в силу того, что там очень большой рынок, существует масса разновидностей комедии, в том числе и политическая сатира вроде шоу Джона Стюарта, где обсуждаются актуальные политические новости, действия государства и новые законы. Наверное, таким образом можно направить аудиторию в сторону левых или правых.

История российского, равно как и любого другого, юмора развивается циклично. На смену одному жанру приходит другой, и то, что вчера казалось смешным, сегодня выглядит архаично и даже пошло. 

Кто с кем дружит, кто с кем спит, кто с кем враждует. Все эти вещи никак к творчеству не относятся. Обсуждая их, никто из нас не становится лучше и теряет время, которое можно было бы потратить на создание юмора. Сейчас стендап-комедия поднимается, и, наверное, поэтому все эти разговоры о симпатиях и антипатиях возникают.

Если у комика есть желание что-то создавать — это хорошо. В любом случае останутся те люди и проекты, которые сделаны качественно. Те же, кто хочет «упасть на хвост» популярности комедии, быстро отсеются.

С английским у меня все очень плохо, и меня тормозит языковой барьер. Мне не хватает духу сказать официанту «хелло, чикен» — меня уже в пот бросает. Это надо перебороть, чтобы попробовать свои силы именно в англоязычном мире стендапа. 

Каждый раз, когда я уезжаю в тур, проходит неделя, вторая, и ты уже начинаешь терзаться и мучаться, потому что тебя дома ждут и ты что-то упускаешь. Необходимо сохранить этот баланс «работа — семья».

Я понимаю радость людей, они просто гордятся. Но тезис о том, что это исключительно потому, что мы казахи, — вообще неправда, национальная принадлежность тут ни при чем. Это огромный труд, определенный менталитет и, возможно, какая-то часть везения, удачи. Все зависит от самого человека, вне зависимости от национальности, расы и так далее. 

Что тебя тревожит, что тебе интересно, что тебе в кайф самому и смешно — с тем и выступай. Хочешь, про стаканчики пиши; можешь карьеру построить на этом. Масса известных западных комиков построили карьеру шутками про еду или про свою семью.

Комик не должен быть остросоциальным. Он вообще никому ничего не должен.

Все зависит исключительно от самого комика. Если он поставит во главе всего финансовый достаток, а не творчество, то все может закончиться печально. А если на первом месте все-таки будет качественный материал, юмор, шутки, то карьера стендапера может продолжаться долго и успешно. Что касается меня, то, конечно, хотелось бы заниматься исключительно стендапом всю жизнь и выходить на сцену и через двадцать лет. Но все покажет время.

Снова стать бедным можно в любой момент. Годик-два — и меня можно на свалке где-нибудь искать, бутылки собираю. А глобальный страх… Наверное, здоровье — свое и семьи. Сейчас все нормально, но в целом ты просто переживаешь за здоровье. Ну и страх, возможно, связанный с режимом в наших странах, в России и Казахстане. Не то чтобы меня прямо коробит, но это такой общий страх перед будущим и неизвестностью. 

Мне очень интересно посмотреть на себя через 20–30 лет. Надеюсь, я стану лучше как комик, буду развиваться, писать, находить какие-то новые формы, свежую подачу. Я рад, что занимаюсь именно стендап-комедией, потому что этот жанр позволяет расти с возрастом. В этом жанре ты можешь стать неактуальным только по своей вине.

Кто знает, может быть, завтра я снаркоманюсь, и через год меня забудут.


Из интервью Esquire.kz и Esquire.ru

Поделиться: