Казахстанский специалист Айнура Абсеметова, работающая в Африке по линии ООН рассказывает про свою жизнь и работу. В пятьдесят первом письме она описывает, ка непонимание культурных кодов может стать причиной конфликта.
Наступила моя вторая малавийская зима. Она ничем не отличается от алматинского лета в горах. Прохлада по утрам и вечерам заставляет искать толстовку и натягивать штаны, зато днем стабильная жара до +28 градусов. Я смеялась над коллегами, которые приходили на работу и жаловались, что заболели гриппом. «Да какой в Африке грипп, откуда ему взяться?» В Малави нет нормального холода и простыть невозможно, другое дело, можно заразиться от плохой воды или немытых овощей. Я думала так, пока в одно утро и я, и сын не проснулись с неприятным ощущением в горле. Сначала у Жаника без остановки текли сопли, потом разболелось горло, у меня страшно ломило затылок.
(Стою с виноватым видом, не решаясь подойти к своему столу.)
– Иди вон туда, и сиди там одна! (Указывает на отдельную комнату для переговоров) А маску сними!
– Как же я сниму, если вы и так недовольны, что я пришла, на седьмой день после гриппа?
– Ты знаешь, что для нас, малавийцев, твоя маска означает? Что ты пренебрегаешь нами. Ты словно говоришь нам «вы вонючие люди, я не могу терпеть ваш запах». Это неприемлемо! Ты оскорбляешь всех нас своим видом!
Все это было сказано требовательно и серьезно, с нотками стали в голосе.
– Или сними маску или иди домой болеть дальше. В маске ты всем своим видом показываешь, что считаешь нас заразными. Как будто мы тут Эболой болеем.
И в таком духе упреков еще на полчаса. Я была растеряна и обескуражена. Я переболела гриппом и на седьмой день после заражения и благополучного выздоровления уже не являлась носителем вируса. Я снова и снова пыталась объяснить, что надела маску лишь из уважения к окружающим. Но меня не слышали. Маска на лице человека в Малави означает презрение к окружающим и точка. А на лице иностранца она оживляет все стереотипы про Африку, как страшное место, где каждый второй болеет СПИД, Эболой или лихорадкой. Конечно же, иностранец в маске – расист и брезгует малавийцами настолько, что не хочет дышать с ними одним воздухом! Ты не уважаешь нашу культуру, – неожиданно резюмировали коллеги. Где медицинская маска и где уважение? Бесполезно. Я хмыкнула про себя, подумав, что хорошо еще не пошла на запланированные министерские встречи в маске. Я сдалась и спряталась в одиночестве изолированной комнаты для переговоров. Между мной и коллегами внезапно и стремительно прошло чувство отчужденности и все из-за чего? Нет, не из-за маски – из-за культурной разницы.
Вечером того дня я рассказала про случившееся подругам Ай и Рохан. Ай – японка, Рохан – канадка. И каким же разным оказался их взгляд на ситуацию! Ай отнеслась к моей служебной драме с сочувствием. Оказывается, в Японии и Корее люди не только ходят в таких масках, но и спят в них. Считается, они удерживают нужную влажность для горла и помогают при астме или аллергии. Канадцы же как и малавийцы воспринимают маски на лице как брезгливость и нежелание дышать «заразой», исходящей от окружающих.
Как же много в мире такого, про что я уверена, что знаю все, а на самом деле не знаю ничего. Заболеть африканским гриппом. Стать расисткой из-за марлевой повязки. Потерять почву, познавая все больше.
Наступила моя вторая малавийская зима. Она ничем не отличается от алматинского лета в горах. Прохлада по утрам и вечерам заставляет искать толстовку и натягивать штаны, зато днем стабильная жара до +28 градусов. Я смеялась над коллегами, которые приходили на работу и жаловались, что заболели гриппом. «Да какой в Африке грипп, откуда ему взяться?» В Малави нет нормального холода и простыть невозможно, другое дело, можно заразиться от плохой воды или немытых овощей. Я думала так, пока в одно утро и я, и сын не проснулись с неприятным ощущением в горле. Сначала у Жаника без остановки текли сопли, потом разболелось горло, у меня страшно ломило затылок.
Ну неужели та самая, страшная африканская страшилка, малярия! Мы поехали сдавать тест.Пройдя непонятные бюрократические процедуры, просидев несколько часов в очередях – одной, второй, третьей – и переслушав по телевизору, установленному в зале ожидания, множество песен на языке чичеуа про Христа Спасителя, мы наконец-то попали к врачу. Жаник, увлеченный сейчас созданием собственных музыкальных видеороликов, после третей песни понял, что в Малави музыкальным клипом считается слайд-шоу в пауэрпойнте под музыку, и он легко может предложить местным церквям свой продукт и даже сделать на этом тут карьеру. Тем более, что он уже выпускает клипы и выставляет их на своем канале, на который подписались три человека. В общем, Жаник уже представлял себя главным продюсером всех религиозных музыкальных певцов, когда подошла наша очередь на прием. Врач посмеялась над моим само диагнозом и выставила свой – грипп. Не может быть! Откуда здесь грипп? Врач оказалась жительницей Дании и сразу поняла мое удивление. Она объяснила, что грип – это просто вирус, который существует во всех уголках мира. Что же, я с радостью согласилась на больничный отпуск. Перерыв мне был на пользу. В последний месяц события развивались как в триллере с элементами местной экзотики – вуду, заговоры и прочая… Неделя на больничном пролетела незаметно. Жаник позаботился о нашем выходе в свет – настоял, чтобы мы купили защитные медицинские маски, так что в понедельник утром мы вышли из дома в необычном для Малави (как выяснилось позже) виде. Жаник пошел в школу, а я на работу. Я заметила странности в поведении людей еще на улице. Одна женщина испуганно перебежала на другую сторону улицы. Водитель подавленно молчал. Охранники возле ворот офиса не улыбались мне как всегда. А когда я радостная вошла в свой отдел, предвкушая обмен новостями и поток последних сплетен, меня встретил ледяной прием. – Привет, Лорен! Привет, Ямикани! Молчание – Как дела? Что нового? Молчание. Ямикани шарахнулась от меня, как от прокаженной, а Лорен просто сбила с ног неслыханной грубостью: – Ты чего сюда пришла?! В маске?! – Я… я просто не хочу никого заразить. – Если ты больная и заразная, то надо сидеть дома! Нечего распространять тут заразу! – Я уже выздоровела, но остался кашель. У меня даже справка есть, что я здорова! А маска на всякий случай, чтобы никого не заразить.
(Стою с виноватым видом, не решаясь подойти к своему столу.)
– Иди вон туда, и сиди там одна! (Указывает на отдельную комнату для переговоров) А маску сними!
– Как же я сниму, если вы и так недовольны, что я пришла, на седьмой день после гриппа?
– Ты знаешь, что для нас, малавийцев, твоя маска означает? Что ты пренебрегаешь нами. Ты словно говоришь нам «вы вонючие люди, я не могу терпеть ваш запах». Это неприемлемо! Ты оскорбляешь всех нас своим видом!
Все это было сказано требовательно и серьезно, с нотками стали в голосе.
– Или сними маску или иди домой болеть дальше. В маске ты всем своим видом показываешь, что считаешь нас заразными. Как будто мы тут Эболой болеем.
И в таком духе упреков еще на полчаса. Я была растеряна и обескуражена. Я переболела гриппом и на седьмой день после заражения и благополучного выздоровления уже не являлась носителем вируса. Я снова и снова пыталась объяснить, что надела маску лишь из уважения к окружающим. Но меня не слышали. Маска на лице человека в Малави означает презрение к окружающим и точка. А на лице иностранца она оживляет все стереотипы про Африку, как страшное место, где каждый второй болеет СПИД, Эболой или лихорадкой. Конечно же, иностранец в маске – расист и брезгует малавийцами настолько, что не хочет дышать с ними одним воздухом! Ты не уважаешь нашу культуру, – неожиданно резюмировали коллеги. Где медицинская маска и где уважение? Бесполезно. Я хмыкнула про себя, подумав, что хорошо еще не пошла на запланированные министерские встречи в маске. Я сдалась и спряталась в одиночестве изолированной комнаты для переговоров. Между мной и коллегами внезапно и стремительно прошло чувство отчужденности и все из-за чего? Нет, не из-за маски – из-за культурной разницы.
Вечером того дня я рассказала про случившееся подругам Ай и Рохан. Ай – японка, Рохан – канадка. И каким же разным оказался их взгляд на ситуацию! Ай отнеслась к моей служебной драме с сочувствием. Оказывается, в Японии и Корее люди не только ходят в таких масках, но и спят в них. Считается, они удерживают нужную влажность для горла и помогают при астме или аллергии. Канадцы же как и малавийцы воспринимают маски на лице как брезгливость и нежелание дышать «заразой», исходящей от окружающих.
Как же много в мире такого, про что я уверена, что знаю все, а на самом деле не знаю ничего. Заболеть африканским гриппом. Стать расисткой из-за марлевой повязки. Потерять почву, познавая все больше.
