Добрый день, дорогая редакция!
Пишу это письмо, сидя в замечательной нью-йоркской кофейне в двух шагах от своего дома. Это популярное место, уже с утра здесь толчется много народа, жаждущего кофе. Причем все посетители похожи друг на друга, я называю их «хипстеры Гарлема». Кстати, опасность и прочие ужасы Гарлема — это наполовину кинематографический миф. На мой субъективный взгляд, так вообще прекрасный район, населенный добрыми жителями африканской расы.
Но вернемся в мою кофейню, где собираются, если разобраться, в большинстве своем безработные и фрилансеры. Каждый второй ищет либо работу, либо заказы, либо является частично занятым, part time. Это Нью-Йорк. Лучшее место на земле, в котором чрезвычайно трудно получить работу, безумная конкуренция. Я тоже начал свои поиски здесь, в маленькой гарлемской кофейне.
Та самая кофейня в Гарлеме
Мой второй приезд в Нью-Йорк сильно отличается от первого. Два года назад я впервые приехал в этот город учиться и видел только его плюсы, нарядный сверкающий фасад. Теперь у меня нет постоянной учебы в академии, домашних заданий и кучи сопутствующих дел. У меня началась жизнь, похожая на жизнь героев, о которых я сам писал для Esquire.
Indeed и craiglist – эти сайты знает каждый новичок творческой профессии в Нью-Йорке, их открываешь в первую очередь, чтобы посмотреть список свободных вакансий. И я там был и отправил по разным адресам сотни резюме и писем. Особого результата, о котором стоило бы говорить, не получил, но радовался, когда мне отвечали и говорили теплые слова в адрес моих работ.
В Нью-Йорке легко не бывает, а в творческих кругах особенно. Здесь каждый второй – художник, журналист, редактор, фотограф, актер, режиссер…
И все талантливы, иначе не приехали бы сюда, в центр мира. Большинство из них, пока не схватят за хвост птицу удачи, перебиваются на какой-нибудь несложной работе по полдня. Бармены, баристы, официанты, грузчики – заговорите с ними как-нибудь, будучи в Нью-Йорке, и обязательно познакомитесь с непризнанным гением…
В Алматы стать одним из топовых в своей профессии нетрудно, была бы голова на плечах. Вся творческая тусовка – размером шагов от «Ракеты» до «Чукотки» (бары Алматы. – Esq.). Но и рынок маленький, каждый знает своего конкурента в лицо. В Нью-Йорке, как и везде, на тебя играет твоя репутация и связи. Насколько ты талантлив, это уже потом. Работодателям не всегда интересно твое портфолио – важнее, какие компании уже оказали тебе доверие. Поэтому пятьдесят процентов того, что я тут снимаю, это бесплатные съемки. Я ассистирую за еду и небольшие чаевые, а те, кому я ассистирую, и сами не знают, как себя прокормить, ведь не каждый из них является коммерческим фотографом.
Художник здесь оценивается по проектам. Фотографы могут работать над темой годами, потом еще год уходит на сортировку, редактуру, создание книги и выставки. Если проект удачен, авторы ездят по миру для его прокрутки, что включает в себя разные мероприятия – лекции и встречи. Но даже в случае успеха мало кто хорошо на этом заработает, ведь успех, как правило, обеспечивают галереи, выкупающие проект целиком и отдающие начинающему фотографу не более пятнадцати процентов от выручки. Все деньги от продажи книг, копий, картин получает галерея, но она же дает тебе имя.
Нью-Йорк — это город-случай. Сидя дома, ты сводишь свои шансы к нулю. Тут надо выходить на улицу, к людям, даже если у тебя в квартире есть вай-фай. Однажды я сидел в своей гарлемской кофейне и обратил внимание на девушку за соседним столиком, которая непрерывно вела серьезные разговоры по телефону. Целый час она обзванивала каких-то людей и давала им инструкции, как вести бизнес. Когда деловая незнакомка уже попросила счет и собралась уходить, я просто сказал ей, что со стороны она выглядит очень занятой и это круто. Взамен девушка дала мне свою визитку и сказала написать ей. В итоге мы встретились, она предложила сотрудничество на нескольких проектах и сейчас старается по мере возможностей подкидывать мне заказы. Кроме того, я помогаю ей с фото- и видеоконтентом для сайта.
В целом получается, я в Нью-Йорке тот же фрилансер, кем был и в Алматы, только заказов и проектов меньше, что, думаю, дело времени.
Но и это еще не все. Как большинство новичков Большого Яблока, я успел поработать официантом в одной его забегаловке: подавал на кухне еду и доставлял по заказам. Нью-Йорк не приемлет гордыни. Однако не скажу, что это занятие совсем уж не уязвляло мое казахское эго. «Как это меня угораздило?» – думал я. И вспоминал себя шестнадцатилетнего, когда работал официантом в пафосном алматинском ресторане. Но официант в Нью-Йорке — совсем не то же, что официант в Алматы. В Нью-Йорке официанты в дорогих ресторанах ценят свою работу и не увольняются по десять, двадцать лет, а то и всю жизнь. Официант — это почти лицо заведения, за одну восьмичасовую смену зарабатывает порядка пятисот долларов. Такое место надо еще заслужить. Прохожего с улицы не возьмут — нужен опыт, и большинство начинают с бассбоя, помощника официанта, с часовой оплатой и чаевыми, которыми поделится официант.
Вот бассбоем я и работал в небольшом кафе, за что получал пять долларов семьдесят пять центов в час плюс чаевые. Получалось негусто, за смену долларов пятьдесят. Но главное – я ненавидел эту работу! Из того, что я делал, мне нравилось только общение с людьми. Вместо того чтобы делать то, за что мне платили деньги, я втихаря снимал поваров на свой телефон. Меня не выгнали, я сам ушел. Каждый должен заниматься своим любимым делом, черт побери этот город…
Вместо того чтобы обслуживать клиентов, Канат фотографировал поваров
Но если ты не работаешь в Нью-Йорке, ты тратишь деньги в Нью-Йорке. Здесь легко сесть на мель. И я уважаю тех, кто делает здесь все, чтобы выжить. Недавно я встретил земляка, который приехал сюда год назад с 500 долларов в кармане. Когда из них осталось 19 центов, он нашел работу в Нью-Джерси на бензоколонке с зарплатой 500 долларов в неделю. За год скопил около двадцати тысяч и отправил их матери в Казахстан на строительство дома. Как такими не восхищаться? Как минимум, такие ребята приносят пользу нашей экономике.
Автор: Канат Бейсекеев, фото автора.
