Французский кинорежиссёр, сценарист, продюсер и писатель. Создатель культовых картин «Леон», «Пятый элемент» и «Никита».
Люди часто говорят, что в глубине души я ребёнок. На самом деле я думаю, у меня просто есть доступ [к моему детству], я его очень хорошо помню. Все мы когда-то были детьми. И это качество нужно уважать.
Кино никогда не спасало ничью жизнь, это не лекарство, способное спасти чью-то жизнь. Это всего лишь аспирин.
Я знаю многих режиссёров, которые сняли слишком много фильмов. Это печальное зрелище.
Великие детские писатели были настоящими писателями, они никому не подражали, они не ставили своей целью заработать много денег или навязать какую-то идею. Они просто писали о своих мечтах.
Почему я снял «Подземку»? Зачем я сделал всё это подводное безумие в «Голубой бездне»? Зачем я снял этот мрачный фильм о Никите? Не знаю. Снял и всё. Я делаю то что делаю, потому что хочу этого, потому что я хочу изучать, искать новые вещи.
У меня всегда были хорошие отношения с русскими, Россия всегда меня интересовала. В моем новом фильме «Анна» тоже есть русский след. Но это же не значит, что я гонюсь за политической модой. Или вы сейчас скажете, что супервумен Анна — это метафора России, загадочная и опасная блондинка с ледяным взглядом?
Вот вы сегодня умудряетесь одновременно быть хорошим журналистом, мужем, братом, сыном, кузеном. Вы справляетесь на пяти работах каждый день. И все они разные. И для вас это норма. А я в один и тот же день могу и писать, и режиссировать, и продюсировать, но это не сложнее, чем быть хорошим мужем, отцом и сыном одновременно.
Я работаю с четырнадцати лет. Пишу, защищаю идеи, «питчую» проекты. Это просто мышцы. Если я просыпаюсь утром и не пишу не строчки, я жалок. Как будто не сделал зарядку. У меня избыток энергии, я должен её тратить.
Кино есть выдумка, но все ищут в нем правду. В жизни, например, предполагается, что политики должны все время говорить правду, но каждый знает, что они врут без остановки, это сценическое действо. В кино, напротив, за вымыслом можно обнаружить правду. Мне это нравится.
Люди постоянно используют слова, означающие сильные эмоции, большие чувства. Например, «любовь». В языке, в речи столько всего про любовь, вся эта поэзия, любовная лирика. Но если поговорить с учеными, то они объяснят, что по большей части речь идет о химических реакциях. Это не очень сексуально, но это правда, а поэзия оказывается ширмой для химии и биологии.
Думаю, человечеству следует достичь более высокого уровня использования возможностей мозга — процентов двенадцать, затем тринадцать, четырнадцать. Возможно, тогда мы перестанем убивать друг друга, обворовывать. Полагаю, мы пока еще дети в своем развитии.
