Общественный деятель Айнура Абсеметова о новом законе, вступившем в силу 11 сентября – как затянувшейся тенденции – государство продолжает подозревать своих граждан в злых умыслах и ужесточает законодательство об иностранной помощи.
Представим себе, что одна иностранная компания пригласила меня в отдаленный регион провести разовую сессию о том какие в нашей стране есть возможности для молодежи. Заплатила мне за проезд, проживание и суточные. Все прошло замечательно. Я, как особа впечатлительная начала изливать свои впечатления в социальных сетях. До 11 октября, все на этом бы и закончилось. Теперь же, согласно новому закону, все стало и сложнее и абсурдней.
Подписала я контракт на предложение провести сессию от иностранной компании и тут же в течении 10 дней должна уведомить Налоговый Комитет РК о содеянном. Получила суточные, поехала на такси – на каждый потраченный тенге должна собирать фискальные чеки, счет фактуры и акты выполненных работ. Поела, попила – фискальный чек; купила подарки сыну – фискальный чек; получила гонорар за сессию – фискальный счет. Копить подтверждающие документы о расходах с тем что бы через квартал отчитаться за полученные средства. Но и тут не ясно, за что именно я должна отчитываться? За то что провела семинар на иностранные деньги или за то, что пообщалась с людьми на семинаре и выложила свое впечатление в соц сетях? Ведь каждое мое движение подходит под определения упомянутые в законе как «консультирование», «изучение и опрос общественного мнения», а так же «распространение», и все проделано в некоммерческих целях.
Я, простой человек, активный в социальных сетях, теперь чувствую себя как на минном поле. Теперь каждый раз получая небольшой гонорар за проведение тренинга или опрос среди общественных организаций, с целью найти партнера по принятию корпоративных волонтеров из-за рубежа или за консультацию – мне надо отчитываться дважды. Сначала я должна уведомить Налоговый комитет о том, что получила денежные средства или имущество (даже простая флешка будет считаться имуществом), а потом должна отчитаться, как потратила заработанные деньги.
Все это в рамках новой системы финансового мониторинга за гражданами и организациями, которые получают финансовые средства и имущество из иностранного источника. Новый закон «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам платежей и платежных систем» от 26 июля 2016 года наступил слишком быстро. Налоговый комитет еще даже не выпустил нормативно-правовые акты, и совершенно непонятно, кто будет, как и что, а закон уже вступил в силу. Известны только суммы штрафов за не сдачу уведомления или отчета – 100 МРП, за ошибку в отчетности – 200 МРП. Отчетности подлежит даже 1 (один) тенге!
За два с половиной месяца между тем, как был опубликован закон и вступлением его в силу, адвокаты, юристы, бухгалтеры и представители общественных организаций отправили не один запрос на уточнение и разъяснение, а также рекомендации. Ответа нет и ничего непонятно. Как работать? У государства на все один весомый аргумент, с которым трудно поспорить – все во благо родины. Каждый, кто получает иностранное финансирование должен быть подконтролен государству, потому что вдруг кто-то замышляет переворот или митинг на деньги капиталистов. Но законотворцы не подумали, что под термин «иностранных государств, международных и иностранных организаций, иностранцев и лиц без гражданства» попадают в том числе наши соседи по региону, организации-партнеры союзных стран и даже оралманы, не успевшие получить гражданство. Получая деньги от кыргызского коллеги за технический перевод, я тут же становлюсь объектом для вхождения в реестр получателей средств из иностранного источника. Получи я плату за консультацию от оралмана (даже в виде курта или сушеного урюка), мне снова нужно отчитываться за получение и расход. Вот сейчас «непризнанная икона стиля» катается со своей молодой и яркой командой по Казахстану, снимая репортажи за деньги посольства США – так вот он и вся его команда тоже автоматически попадают под новый закон и обязаны войти в реестр получателей средств из иностранных источников. Журналисты, приглашенные в пресс-туры для изучения опыта, также становятся объектами для отчетности и включения в реестр получателей иностранного финансирования.
Зная качество системы отечественного правосудия, я сомневаюсь, что даже если буду следовать каждой букве закона (а это сложно, среди коллег до сих пор много споров по поводу интерпретации этих букв), не попаду в разряд нарушителей. Каждый мой шаг может быть расценен как попытка скрыть информацию, несоблюдение закона, действие против интересов родины. Потому что я, как и многие сограждане, так или иначе взаимодействую с иностранцами, с лицами без гражданства, с иностранными организациями или финансами, которые исходят из международных организаций. Все это результат 25-ти лет устойчивого стремления внедриться в международное сообщество.
Отсутствие ясных и понятных законов ставит нас всех в заложники этих законов. Тут еще интересно, что от действия данного закона освобождены чиновники, депутаты, дипломаты и госслужащие, которые и получают большую часть от опасных иностранных денег. Об этом просто большинство казахстанцев не знает, но самые крупные грантополучатели в Казахстане – госслужащие. Видимо, мой один тенге полученный от иностранцев гораздо опаснее, чем миллионы долларов на счетах слуг народа, полученные непрозрачным путем от тех же иностранцев.
Айнура Абсембетова, общественный деятель
