Британский журналист и писатель Уилл Селф размышляет о важной составной части мужского организма. Специально для Esquire он заглядывает туда, где никогда не светит солнце.
Это деликатный предмет, больной вопрос и щекотливая тема – ибо среди важнейших частей тела не найдется другой такой, которая при всей своей несомненной доступности упорно избегала бы дневного света (да и любого другого света, коли на то пошло). Она прячется в узкой и мрачной теснине, словно злокозненный тролль, и мы знаем о ней в основном благодаря ее назойливому поведению. Она смущает нас на людях детскими звуками и отталкивающими запахами, заставляя впоследствии послушно маршировать в укромную комнатку и предаваться там неряшливому и порой болезненному занятию. Да, мои любезные читатели, сегодня настала пора отринуть ханжескую стыдливость и встретиться лицом к лицу с органом, задним разве что по расположению, но отнюдь не по значимости, – нашим анусом. Мы должны рассмотреть его как можно пристальнее: ведь для нашего организма это не что иное, как окошко в мир. Давайте честно признаемся: если наш анус капризничает, то все в жизни идет наперекосяк, и наоборот, если он настроен оптимистично, то и мы, что называется, на коне. Обратимся к папаше Зигмунду, этому прославленному анатому человеческих душ. Для Фрейда вся наша цивилизация представляет собой лишь результат коллективного стремления встать с четверенек и научиться вдыхать аромат кофе вместо того, чтобы нюхать друг у дружки задницы. Нет, правда, по Фрейду близкое соседство половых органов с заднепроходным отверстием есть своего рода глобальный биологический ляпсус, нелепость коего в прошлом усугублялась нашей манерой перемещаться, так сказать, в полулежачей позе. Именно ради того, чтобы искоренить эту собачью повадку, побуждающую нас ассоциировать сладостное оплодотворение с мерзостным опорожнением, мы и поднялись на две ноги – а все прочее – от древних урских зиккуратов до современной косметической хирургии – возникло далее естественным путем. Однако, на мой взгляд, нынешняя либерализация гомосексуализма в Великобритании убедительно опровергает эту точку зрения. Хоть мы и не кричим об этом на всех перекрестках, в современном английском обществе принято весьма благосклонно относиться к анальному сексу. Конечно, им занимаются не только приверженцы однополой любви. Я хорошо помню, какое ошеломленное молчание воцарилось в нашем классе на уроке полового просвещения (в середине семидесятых у нас провели несколько таких уроков) после слов мистера Робинсона о том, что, мол, рано или поздно, ребята, вам всем предстоит целовать женские гениталии.
Ну и сказанул! Мы, четырнадцатилетние оболтусы, по уши начиненные неизрасходованным семенем, сидели и дивились его бесстыдству, при этом спрятав руки в карманы. Нет-нет, я вовсе не хочу сказать, что рано или поздно всем понравится целовать анусы, и тем более запихивать в них что-либо, но готов побиться об заклад, что такие люди найдутся. Точно так же многие с радостью согласятся на роль андердогов – и я имею в виду не спортивные матчи, хотя одно практическое соображение насчет содомии (не считая очевидного, касающегося гигиены) все-таки выскажу: ночное время для нее явно предпочтительнее. Да, британцы в своей сдержанной манере практикуют анальный секс, но я что-то не замечаю сопутствующего увеличения спроса на анальное отбеливание. Для тех из вас, кто плохо знаком с последними достижениями в низших сферах телесных модификаций, поясню, что это не шутка: речь идет именно об обработке ануса специальными отбеливателями с целью изменить его природную розовато-коричневую окраску. Я самолично наблюдал эту операцию в одном экстремальном телешоу. Доброволец взгромоздился на стол, встал на карачки – ни дать ни взять бледная безволосая собака, – и косметолог атаковал его дырку, этого застенчивого тролля, кисточкой, вымоченной в специальном составе. Брр! Зато по завершении процедуры счастливый пациент раздвинул себе ягодицы и предложил зрителям полюбоваться его чудесной… «морской звездой».
Осмелюсь признаться, что и моя дырка была некогда славной морской звездочкой, но эти дни давно в прошлом, любезный читатель, и хоть я отнюдь не противник того, что Даффид – персонаж «Маленькой Британии», называвший себя единственным геем на всю округу, – именовал баловством на заднем крыльце, я сильно сомневаюсь, что в нашей округе найдется желающий (какой бы то ни было сексуальной ориентации) посетить ту неуютную лощину, где обитает ныне мое разбухшее, бородавчатое чудо-юдо. Вообще-то, судя по моему опыту, женщины относятся к таким вещам с гораздо меньшим энтузиазмом, нежели мужчины. За долгие годы мой задний проход навестило лишь одно существо женского пола – докторша, которая лет этак десять назад проверяла состояние моей предстательной железы. Возбудился ли я при этом? Испытал ли чувство глубокого удовлетворения? Вроде бы нет, но благодарность моя была безмерна. Здесь парень в возрасте до тридцати, возможно, поморщится: к чему эти детали… но вы, мужики постарше, примите мои слова на заметку. Когда вы приходите к терапевту с жалобой на неполадки в канализации, он отправляет вас на биопсию простаты с такой удивительной поспешностью по одной простой причине: ему жутко не хочется совать палец вам в задницу. Нет, правда – из-за этой брезгливости высококвалифицированных медиков тысячи мужчин вынуждены подвергаться болезненной хирургической операции. Вдобавок наши волнения частенько усугубляются ошибочным положительным диагнозом, тогда как обычный врач мог бы легко снять все проблемы, секунду-другую поковырявшись у нас в жопе. Недавно мне вновь назначили обследование простаты, и решительность молодого врача, который его провел, буквально покорила меня – я даже купил ему подарок. «Зачем тебе бутылка «Гленморанджи», пап?» – спросил меня мой малолетний сын. «Я подарю этот виски двенадцатилетней выдержки доктору Джеймсу, – объяснил я, – за то, что он засунул палец мне в зад».
Вот мы и подошли к финишу. Честно говоря, я с удовольствием порассуждал бы о своей заднице – и о задницах вообще – еще как минимум пару часов. Ау, журналисты! Из-за ложной стеснительности наши анусы и их болезни окружены гораздо более густым туманом, чем эректильная дисфункция и умственные расстройства. Возможно, изданиям Херста следует завести целый раздел, посвященный исключительно этому ценному отверстию – согласен, привлечь рекламодателей будет трудновато, но ведь СМИ должны удовлетворять общественные потребности – или непотребное общество? Вечно я путаю то и другое…
Перевод Владимир Бабков
