Картина британца демонстрирует что угодно, и зачастую очень крепкое что-то, но точно не фильм Гая Ричи. Что же это: реализация его давнего желания снять войну, попытка 54-летнего режиссера стать другим или просто хорошо оплаченная работа? Роман Райфельд разбирается в вопросе.
Мы, наивные, до сих пор ждем от него хитов конца 90-х “Карты, деньги, два ствола” и “Большой куш”. После выхода “Джентльменов” (2019) мы, было, вздохнули и стали потирать руки в предвкушении: Ричи вернулся! Потом появилась “Операция “Фортуна”, и мы приуныли. А что вы хотите? Чувак снимал “Аладдин” на Диснее. Он просто берётся за все, что по сердцу и греет карман. Сам Ричи поясняет: “Самоотверженность одного человека, проявленная к другому — вот что меня вдохновило». Война же — это так, коммерция. А то, что 300 афганцев-переводчиков уже убиты за сотрудничество с американцами, а тысячи других скрываются от талибов — издержки политической ситуации. Тем не менее фильм вышел довольно крепким, стройным и, да, честным, насколько это возможно в рамках вечной британо-американской дружбы говорить о беспомощности звездно-полосатых в Афганистане. Особенно в той части сюжета, где критикуется — и это мягко сказано — американский бюрократизм, обещавший коллаборантам американские визы, но, судя по всему, талибы находят сограждан раньше темно-синих паспортов с орлом.
Название
Во-первых, это тот редкий пример, когда режиссер вводит собственное имя в название. Полное выглядит так: “Guy Richie’s The Covenant”. Это первая из 15 работ в фильмографии постановщика, включаящая имя её создателя. Во-вторых, русский перевод названия — как всегда — песня. Фильм о мужском долге, договоре, выполнении человеком моральных обязательств, которые даже не нужно произносить вслух, чтобы зафиксировать. Слово “covenant” с английского — это обязательство, договор, завет, пакт, что имеет гораздо большую силу, нежели юридический документ. А потому его русское название — “Переводчик” — лишь издёвка над смыслом снятого британцами и испанцами кино. Смеха ради: критик The New York Times предлагал Ричи назвать свой фильм именно “Переводчик”, считая включение собственного имени в название нескромным. Но дистрибуторы из MGM ответили, что название “The Covenant”, к сожалению, уже занято, как и “The Interpreter” (реж. Сидни Поллак, 2005, в гл. роли Николь Кидман). А легальные аспекты в тамошнем обществе сильнее, чем в нашем. Так что пришлось исхитриться и в название внести имя.
О чём фильм
BBC.com считает (и с порталом сложно не согласиться), что фильм — одна из редких попыток исследовать, чем же занимались американцы в Афганистане целых 20 лет. Войной, которая, как и в случае с Советским Союзом (длилась 10 лет), ни к чему не привела — ни к восстановлению “демократии”, ни к порядку, ни к новому витку в развитии страны, ни к улучшению положения населения. Автор BBC Кэрин Джеймс отмечает, что в сравнении с вьетнамским провалом, после которого на экраны вышло множество замечательных фильмов (“Апокалипсис сегодня”, “Рожденный 4 июля”, “Взвод” лишь некоторые из них), Голливуд совсем не спешит снимать про фиаско своих военных в Афганистане. “Общество слишком разделено в оценке тех событий, чтобы рисковать провалом”, — пишет она. Было бы враньём сказать, что фильмов (в т.ч. и документальных) на эту тему Америка ранее не выпускала, но “Переводчик” — самое сильное и наиболее приближенное к правде высказывание на сегодняшний день.
Актёры и сюжет
Блистательный дуэт — Джейк Джилленхол (сержант Джон Кинли) и Дар Салим (Ахмед, афганский переводчик, нанятый правительством США). Датский актёр иранского происхождения ни в чем не уступает своему американскому коллеге. Он один из тех, кто в состоянии передать бездну одним лишь взглядом или улыбкой. Он харизматичен, прямолинеен, а в первой части картины даже, кажется, упрям более, чем должно солдату, что обязан беспрекословно подчиняться командиру. Джилленхол в свою очередь также преуспел в умении работать полувзглядом, дать зрителю понять, что знает больше, чем высказывает вслух. Связь его героя с афганцем крепнет, и именно благодаря своему новому боевому другу Джон Килли, уже будучи в Америке, понимает, насколько там он был несущим смерть и меняется. Он возвращается в Афганистан, чтобы выполнить свою неданную клятву, свой невыраженный орально обет: спасти жизнь Ахмета и его семьи за то, что Ахмет, серьезно рискуя собой, спас когда-то жизнь Джона. У обоих главных героев уже есть жёны и дети, что вносит мелодраматическое настроение в суровую канву напряжённого экшена о преданности и верности. И пусть даже это совсем не тот Ричи, которого вы ждете, это реактивная картина, снятая с лучшими намерениями. Цитируя Оуэна Глейбермана из The Variety, “Переводчик” создан “не только, чтобы рассказать красочную интересную и наэлектрифицированную историю, но также и заявить, что 20-летнее присутствие американцев в Афганистане — по большей части огромная ошибка”. Добавлю от себя, это точка, которая так и не была поставлена. Это по-прежнему экшн, но и внезапно — реальная история — и на финальных титрах мы видим фотографии настоящих героев, чей путь описывает лента. Тут много стрельбы, взрывов, крови. Тут наркотики, Талибан, нищета, насилие. И на бэкграунде прекрасная, порою даже затмевающая визуал, музыка Кристофера Бенстеда, соратника Ричи по ряду картин.
Кино про Афганистан
Мы видели не только американскую продукцию по теме, можно назвать и множество российских фильмов о той войне (“Девятая рота”, “Кандагар”, “Груз 200”, “Афганский излом”). Между тем существует и точка зрения на события, изложенная самими афганцами. К примеру, картина «Хава, Марьям, Айша» (2019) — история о трех беременных афганках из разных слоёв общества. Разумеется, режиссёрка Сахра Карими покинула родину с приходом талибов в Кабул. Но такие работы хоть и проливают капельку света с обратной стороны конфликта, аутентичными также не назовешь, т.к. снимается такое кино, как правило, на Западные деньги при Западном же продюссировании. К тому же, сама режиссёрка теперь живет в Нью-Йорке. Естественно, это крохотный примерчик другого кино про ту войну, ведь у таких фильмов нет широкого проката, лишь фестивальные экраны Венеции, Берлина, “Сандэнса”.
Историк кино и критик Дэвид Томсон считает, что «не существует такого понятия, как антивоенный фильм, потому что, каковы бы ни были намерения создателей, механизм медиума делает акт войны, стрельбу и убийство соблазнительными». Тем более, когда стрельба эта снята в красивейших ландшафтах Валенсии. Я не был в Афганистане, но то, что показали нам здесь, уж слишком по-европейски красиво, зелено, антипустынно — совсем не так, как мы представляем себе эту страну по сводкам новостей. Но кино — даже про войну — должно быть привлекательно, чтобы заработать. Поэтому в конце мая в прокат выходит еще одна попытка рассказать про Афганистан — фильм Рика Романа Во “Кандагар” (в русском прокате “Беглец”). По иронии в центре сюжета также американец (сотрудник ЦРУ в исполнении Джерарда Батлера) и его афганский переводчик.
