От звериных шкур к стильному casual. И это не все изменения, которые можно отметить в фольклорно-этнографическом ансамбле «Туран». Esquire выяснил, что на самом деле происходит по ту сторону кулис одной из самых известных этнических музыкальных групп.
Много людей знают кто такие «Туран». У вас поменялся состав, в конце прошлого года прошел большой сольный концерт. Вы даже рассказывали, что планируете выпустить четвертый альбом. Что же из себя представляет фольклорно-этнографический ансамбль «Туран»?
Серик: На данный момент Туран — это огромное движение. Мы всегда в шутку говорим, что у нас не было цели создавать такую группу. Мы хотели сделать этническую музыку настолько актуальной, насколько это возможно в современном мире. А тенденция говорит, что процент этнической аудитории очень маленький. Поэтому, имея такую большую возможность, такую богатую культуру, кто как не мы должны были внести ее в массы?
Это была главная миссия для нас – будучи энтузиастами и молодыми людьми, горящими желанием претворить все это в жизнь, мы преподнесли своим же современникам эту культуру.
Сейчас мы оглядываемся назад и видим, что действительно достигли той первой ступени, которую ставили десять лет назад. Но это не означает, что на этом мы можем остановиться, так как мы понимаем, что многое еще предстоит. Недавно нам задавали вопрос: «Гастроли, они ли у вас главное звено?». Нет, для нас не это является главным интересом. К примеру, мы получали множество предложений по поводу выступлений от имени других государств.
От каких, если не секрет?
Серик: Турция, Франция, Южная Корея, Бразилия и так далее. Но наш внутренний стержень и патриотизм не позволяют идти в эту сторону. Наша цель – не стать людьми мира, а пропагандировать то исконное древнее в современном свете.
Этническая музыка в современной интерпретации?
Серик: Да.
Туран, как коллектив, появился в 2008 году. Что поменялось за 12 лет? Каким был Туран, когда он только зародился и к чему пришел сейчас?
Максат: С одной стороны, вроде бы никаких изменений и не произошло. Такие же энтузиасты, такие же талантливые ребята. Иной раз слушаешь «Казак елi» и думаешь, как мы умудрились сочинить такую музыку еще в то время? Конечно, изменения происходят каждый год. Наш последний диск тому доказательство.
Музыка более серьезная, осмысленная, философская. Это уже показывает наш уровень, наши знания, наш жизненный опыт. Но человеческий фактор остается таким же. Чуть-чуть повзрослели, немного поумнели, розовые очки сняли. В профессиональном плане видно, что мы выросли.
Если говорить о музыке, то можно ли сказать, что у вас есть главный вдохновитель или это все происходит совместно всем коллективом? Как пишется музыка?
Максат: У нас это происходит коллективно. Мы берем вдохновение друг от друга. Каждый из нас идейный. И каждая идея вдохновляет. Появляется структура композиции, потом все это перекладывается на музыкальные инструменты, а иногда что-то меняется по ходу дела.
Серик: В дополнение могу сказать, что основа музыки ансамбля Туран – это все таки импровизация. Вдохновение мы действительно черпаем из самой культуры Казахстана, потому что здесь она очень богатая. Существует множество исторических моментов, которые еще толком не исследованы, и мы всего не знаем. Поэтому наша самая главная муза — это все-таки культура.
Максат: Еще один фактор есть – это профессионализм. Мы с детства обучались игре на домбре, кобызе и так далее. Плюс дополнительно мы изучали забытые фольклорно-музыкальные инструменты. Старались возрождать эти инструменты, находить какие-то созвучия. Это все отражается в наших произведениях.
А что насчет отношений в коллективе вне творчества? Вы уже давно вместе, пусть ваш состав и претерпел некоторые изменения.
Серик: Многие спрашивают в чем успех ансамбля Туран, почему мы стали такими, какие есть сейчас? У всех нас один ответ – это наша дружба. Из всех передряг, жизненных трудностей и творческих кризисов нас спасала именно дружба. Потому что мы действительно уважаем друг друга, мы знаем и понимаем друг друга с полуслова. Но бывает, конечно, всякое. Например, мы можем поругаться, пока сочиняем произведение. Иногда даже доходит до драки.
Максат: Да, был момент, когда я свой кобыз Бауржану в руки вручил и сказал, мол, сам играй, ищите другого кыл-кобызиста, я ухожу. Это был вроде бы 2009 год.
Серик: Да, такие моменты тоже бывали. В какой-то мере эти конфликты нас даже сближали. Поэтому мы сейчас действительно понимаем друг друга с полуслова и благодаря этому сочиняем музыку. Если бы произведение создавалось только одним человеком, там была бы только одна мысль.
Почему наша музыка действует на многих слушателей? Потому что это разные мысли людей в гармонии одного музыкального сочинения.
И прослушивая некоторые наши произведения, к примеру, в третьем альбоме, люди так и говорят, что каждый из них находит что-то свое.
И как вы приходите к компромиссу?
Максат: Тут играют роль сама мысль и убеждение. Допустим, кто-то что-то придумал, Серик дополнил, мы проголосовали. Демократия.
Серик: Ну и просто сама идея. Например, мысль какого-то человека может стоять наперекор самой концепции. А главенствующую роль самого произведения играет именно концепция. Мы перебираем, подставляем идею, потом смотрим с пяти сторон, как она в концепцию ляжет. Потом другую идею. И в итоге получается новое творение.
Даже люди, слушающие наши произведения, говорят, что ничего не убрать, ничего не добавить. Потому что мы ее фильтруем очень много раз. Некоторые наши произведения создавались почти десять лет.
Десять лет на одно произведение? Например, какое?
Серик: Например, «Ер Туран». У нас в голове была идея, мы ее долго вынашивали. И просто поняли в один момент, что все, настало время. И таких произведений очень много. У нас появляется столько идей, но в то же время мы понимаем, что, если эта конкретная идея не идет сейчас, значит ее время еще не наступило. Бывали и такие произведения, которые рождались буквально за три часа, а также те, на которые уходили месяцы и даже годы. Мы никогда не спешим и не ставим временных рамок. Но какое именно произведение выйдет в тот или иной период, к этому вопросу мы подходим очень щепетильно.
Продолжая тему о коллективе. Каждый из вас не только профессионал, но и личность. Пройдемся по участникам состава. Как бы вы их охарактеризовали? Слушатели знают вас, как о коллективе, но отдельно об участниках им мало что известно.
Серик: У каждого из нас имеются определенные роли в коллективе, которые мы прекрасно знаем и выполняем очень хорошо. Например, Макс у нас – мудрец. Если конфликт не разрешается или нужен совет, мы бежим к нему. Он судья, у него большой жизненный опыт, плюс его характер этому способствует. Он умеет слушать и не поддаваться эмоциям. А я взрываюсь сразу. Макс же всех выслушает, все по полочкам расставит и в конечном итоге выдаст нам решение. Бауржан в нашем коллективе играет роль вдохновителя и весельчака. У нас как-то были гастроли без Бауржана, которые запомнились нам надолго – это были скучнейшие гастроли. Он как сердце коллектива.
Максат: Батарейка (смеется)
Серик: Да, он энерджайзер. Заряжает всех энергией. Без него ты сразу угасаешь, тебе становится ничего не интересно, тебе скучно и даже играть не хочется. Он сразу возвращает человека к жизни. Скажет какое-то непонятное слово – уже смешно. Сделает какую-то гримасу, нам снова смешно.
Внутри коллектива Бауржан выполняет функцию вдохновителя. У него очень хорошо развито домбровое композиторство. Например, некоторые его мотивы и интонации очень хорошо и богато звучат в казахской интерпретации. Остается ее только в форму привести.
Далее идет Ержигит, самый младший из нас, но именно он принес в наш коллектив спокойствие. Даже будучи старше его на десять лет, мы в некоторых моментах равняемся на него. У него есть внутренний стержень, он спокойный, воспитанный. Мы Ержигита из-за этого очень уважаем.
Жанту – наш новенький, который является частью коллектива уже несколько месяцев, но мы сразу к нему привыкли. Это человек, который может стать конкуренцией для Макса. Со стороны эстетики. Он себя даже на сцене ведет очень артистично и эстетично. Иногда это даже начинает бесить. Потому что порой музыка Турана может быть очень агрессивной. А сверх эстетика может с этим сильно конфликтовать. Может быть в этом когда-нибудь найдется своя изюминка, но человек только пришел в наш коллектив, будет потихоньку отдаваться творчеству. Поэтому мы еще экспериментируем. Но прийти и сразу занять позицию в коллективе – это не каждому дано.
Максат: Серик – мозг коллектива и главный организатор всего. Он хороший друг, всегда может выслушать, аналитик. Идейный и креативный. Про талант могу не говорить, тут и так все понятно. Он все для нас. Сейчас Серик живет в основном в Астане. Новая должность – заместитель директора государственной концертной организации «Казах концерт». Мы сейчас без него. Но что ни происходит, все к лучшему. Кстати, благодаря Серику у нас есть полная хронология Турана, все концерты, мероприятия и тои. Это фотосессии, гастроли – это каждый день, начиная с 2008 года. Полный архив. Он записывает все каждый день.
У каждого из вас есть основной инструмент, несмотря на то, что вы все владеете сразу несколькими. Как можно было бы охарактеризовать предрасположенность каждого из участников к определенному инструменту?
Максат: Мне кажется, это наш характер. Благодаря нашим инструментам частично сформировались и наши характеры. Бауржан – это домбра, то есть творчество и вдохновение, все это взаимосвязано. Если взять сыбызгы или шинкилдек, то они великолепно подходят Серику, так как чувствуется прозрачность. Вообще все в коллективе домбристы. Только я кыл-кобызист. У Серика все духовые инструменты. Домбра, шертер, это у Баура. Все струнные у меня, плюс горловое. У Ержигита жетиген. У каждого есть своя роль, но каждый из нас владеет несколькими инструментами.
В конце 2019 года у вас был большой интерактивный концерт в столице Казахстана. Как вас там встретили?
Серик: Концерт прошел в центральном концертном зале «Казахстан», который был забит до предела, потому что мы придумали много интерактивных моментов. В самой концепции мы к нему подошли довольно интересно. Связали историю становления нашей культуры с космосом. Концерт получился философским. Людям очень понравилось, они говорили, что концерт прошел на одном дыхании, хотя шел два часа. Как раз это нам и было нужно. Мы в 2015 году уже давали концерт в столице. Но этот кардинально отличался от того, что было пять лет назад.
Кто работал над концептом концерта?
Серик: Мы сами.
Макс: Были люди, которые помогали. Оркестр, закадровый текст, звукорежиссер и так далее.
Серик: Да, они осуществили нашу идею. Наши друзья принимали участие, также был симфонический оркестр. Мы этот эксперимент дальше продолжили, потому что захотелось показать, что наши произведения могут звучать не только в камерном, но и в большом составе. Например, «Ер Туран» прозвучал в исполнении Турана, симфонического оркестра, танцоров и хора. И получилась такая большая кантата.
Свое вдохновение вы черпаете из культуры Казахстана и древней музыки. Ваш посыл, концепт и мысль. Как это воспринимают за границей и чем это отличается от того, как вас принимают в Казахстане?
Серик: 12 лет назад нас воспринимали больше как экзотический проект. То есть это было что-то интересное, где люди вышли на сцену в шкурах, используя в выступлениях и горловое пение.
Это было явно что-то древнее шаманское.
А затем, когда мы начали много гастролировать и действительно углубляться в творчестве, давать более расширенные концерты, наша аудитория становилась все больше и больше. На сегодняшний день у Турана имеется очень много фан-клубов по всему миру. И мы переросли это экзотическое состояние. Сейчас говорят, что музыка ансамбля Туран связана с космосом, она очень глубинная и философская. Например, мы дошли до такого уровня, что нас приглашают как гвоздь программы на фестивали. Это означает, что наше направление, которое мы взяли изначально, начинает потихоньку становиться чем-то фундаментальным, на что можно опереться. Народы, которые принадлежат к тюркоязычным странам, говорят, что благодаря творчеству Туран, они могут двигаться дальше, создавать что-то новое. Мол, мы как предки, которые пришли из древних времен и живем сейчас. Очень много людей приезжает с Турции, Франции, Америки для того, чтобы послушать наши маленькие концерты-лекции. А кто-то приезжает для того, чтобы научиться играть на казахских народных инструментах. О чем это говорит? О том, что между людьми действительно появляется некая связь. То есть раньше это была экзотика, а сейчас мы на стадии понимания. Понимания того, что казахская музыка – очень глубокая. Сейчас создается немало коллективов, чья музыка похожа на нашу, где они собственные произведения могут подложить под наши ритмы, интонации и окраску. Это значит, что создан рынок. В какой-то мере мы даже сами создали себе конкурентную среду, ведь в этой сфере есть много последователей из наших учеников в том числе. Это показывает их интерес к фольклорной музыке. Больше скажу, творчество ансамбля Туран пустило корни в различные жанры, так как нашу музыку используют в сериалах, кино и даже в театре. Анвара Ариповна говорила, мол, благодаря вашей музыке я вернулась к корням, я поняла, как подавать казахский народный танец. Сама музыка говорит какие движения мне ставить. Творческие люди понимают качество этой музыки и определяют в какую сторону им стоит двигаться дальше.
А если говорить не о творческих личностях, а о простых слушателях, которые любят вашу музыку? Например, сейчас у людей развивается такое направление как духовность, то есть они понимают, что нужно не только трудиться, но и делать что-то для души. И вы как-то рассказывали про этнотерапию, которая помогает людям найти и почувствовать гармонию с самим собой.
Серик: Да, мы создали такой проект как этнотерапия, что как раз связано с духовностью. Это лечение через этническую музыку, лечение от стрессов. Здесь мы доказываем людям, что это работает благодаря звукам древних фольклорных инструментов, так как они шаманские и имеют священную силу. Можно действительно лечиться. Причем, приходят люди совершенно разных возрастов и национальностей.
Нам потом рассказывают, что при прослушивании этнической музыки они ощущают мурашки по всему телу, начинают чувствовать, как все переворачивается внутри. Значит, музыка действует на генном уровне. И этнотерапия является, своего рода, доказательством того, как она воздействует на человека.
После такого человек выходит одухотворенным, ему даже не обязательно продолжать слушать этническую музыку, ведь главное то, что он получил свое вдохновение. Помимо этого, мы, естественно, уделяем внимание слушателям разных возрастов. Например, руками ансамбля Туран был создан проект «Апамның ертегілері» для самых маленьких. Это проект, который играет немаловажную роль в воспитании детей. Причем, в древнейших традициях. Мы в своем творчестве используем традицию кукольного театра. Это театральные постановки, где мы создаем танцевальные шоу-программы, показываем шаманские танцы на сцене и соответственно танцуем сами. Это все говорит о том, что творчество безгранично, оно не имеет определенных рамок. В качестве дополнительного примера могу привести проект Макса, это приложение «Кобыз book», который помогает познакомиться с инструментом любому человеку – научиться на нем играть и полностью обогатиться музыкой кыл-кобыза. Конечно, для того, чтобы научиться играть, нужен сам кобыз. Там даже есть информация о том, как делается инструмент, можно пройти онлайн обучение. А Бауржан выпустил свои книги – это авторские произведения, которые можно переложить на ансамбли, дуэты и не только.
Максат: Я недавно посмотрел турецкий сериал «Ертугрул», он мне очень понравился. Я его досмотрел по двум причинам. Во-первых, интересный сюжет. А во-вторых, это музыка, потому что я слышал, что одним из основных саундтреков к сериалу стало наше произведение «Ер Туран». Однако, я его там не нашел, но потом понял, что в основной музыкальной теме создатели сериала использовали наш самый главный лейтмотив «Ер Туран». И он присутствует там от начала и до самого конца. И вот ты слышишь знакомые интонации и ощущаешь такие эмоции, которые сложно передать.
Благодаря вам этно-фольклорная музыка развивается, можно сказать, семимильными шагами. Но этническая музыка существует не только в Казахстане, но и по всему миру. Сравнивают ли вас?
Серик: Нет, никогда не сравнивали. Скажу даже больше, нас приглашали как гостей программы, мы делали какие-то коллаборации для того, чтобы показать, что разные культуры могут быть в гармонии друг с другом. Например, мы выступали вместе с японским театром Но. Они танцевали под «Қазақ елі».
Максат: Это один человек.
Серик: Да, японская тематика под «Қазақ елі». Это какой-то нонсенс для человека. Но опять же доказывает то, что у творчества нет границ. Все прошло очень красиво. Мы играли и с израильскими симфоническими оркестрами, и с китайскими оркестрами, которые вообще не имеют отношения к тюркской культуре, играли в Непале, а также с венгерскими ансамблями. Это были интересные коллаборации. Действительно, в каждом музыкальном эксперименте можно найти для себя что-то интересное. Я думаю, что мы продолжим экспериментировать и дальше.
Записала: Алмагуль Мырсеитова
Фото: Илья Ким
Esquire выражает благодарность бренду Shoqan Suits за предоставленные костюмы для фотосессии ансамбля «Туран»
