Роман Райфельд рассуждает о том, почему казахстанцам по большей части не свойственно гордиться достижениями и культурой своих соотечественников.
Эту страну, этот город я когда-то любил… Да нет, продолжу любить, просто сегодня они уже не такие, какими я их помню в (мои? их?) лучшие годы. И не со взрослением/старением это изменение отношения связано. Почему мы вообще, разбрызгивая слюни, хаем все, что касается своего? Такой вот взгляд на проблему патриотизма, обострившуюся до желудочных колик и бессонных ночей у одних, а у других – до фейсбучного поноса.
Один из вариантов ответа случился так. Навеяло известие о том, что США, не беспокоившиеся о долго остававшейся вакантной позиции своего посла в Астане, наконец решили его назначить, поняв, что проигрывают в этой части Центральной Азии «игру престолов» РФ. Кажется, наш маленький, где-то беспечный народ так и будет веками скакать по своему пастбищу, откочевывая от западных границ степи к восточным и обратно, иногда забегая на север или поворачивая на юг, прогибая свои ориентиры и ценности под постоянно меняющийся окружающий мир, мимикрируя и лавируя меж интересами больших и грозных. Казахстану всегда было сложно среди озадаченных более глобальными целями мясистых-мускулистых соседей: угодить и тем, и иным, и третьим. Своим, когда такой «жагдай», внимания достается меньше всего.
В общем, мы тогда поняли, что и на Западе не так хорошо, как должно быть в месте, где нас нет
Кроме историко-геополитической версии есть и другая – ментальная. У нас две крайности: покрывание карамелью путем публикации отшикаренных картинок-фотографий (родного края или селфи – не суть) или горевыплески в виде жалоб на то, как нам хамят в этом банке, подают с кривой улыбкой салат в том ресторане. Первое-то не раритет, а второе так и вовсе – сплошь и рядом. И отношение к родному (человеку, предмету, явлению) у нас всегда такое кособокое, с хромоты на припрыжку. Прыснули пшикалкой добрыми словами на себя, тут же вылили чан сладкого киселя на «старшего брата». В 80-е мы в основном хвалили Запад. Но в 90-е мы, несогласные сидеть у себя в юртах, выскочили на улицу из любопытства, и правда сермяжная вывалилась на нас, массово-культурных, тоннами… В общем, мы поняли тогда, что и на Западе не так хорошо, как должно быть в месте, где нас нет. Но по старой традиции мы и в десятые годы XXI века, если и хвалим, не вдаваясь в подробности и нюансы, то практически все страны, кроме тех, что ниже/хуже нас. Рьяно Казахстан прославляет только «Казакстан» («Хабар» и «24kz», младший брат «России 24»). А есть ли вообще, что хвалить дома? Пройдемся лишь по нескольким пластам.
Архитектура? Имена наших местных архитекторов нынешнего времени я вам не назову, но то, что в Астане большинство проектов зданий «срежиссировано» не самыми талантливыми, но дорогими гостями из стран далеких, для вас не тайна. Символичный «Байтерек», правда, made in Kazakhstan. А те здания, что лепятся местными в Алматы, уже давно стали притчей во языцех у тех немногих оставшихся в живых алматинцев, что олицетворяли этот город в 70-80-е. К примеру, бизнес-то-ли-осинник-то-ли-клоповник «Нурлы Тау» (так до конца и не достроенный). Не современные архитекторы Казахстана построили гостиницы «Алма-Ата» и «Казахстан», Дворец бракосочетания и Дворец Республики (до реставрации в астанинско-китайском стиле, которую некоторые называют преступлением). Бани «Арасан», как и оперный театр с Республиканским дворцом школьников, тоже не их рук дело. Кунаева за то, что настоял/отстоял, чтобы архитектура столицы республики была отличной от всего остального и что создал тот облик Алматы, который все еще узнается, конечно, можно поблагодарить, но среди живущих спасибо сказать как будто некому. Мне в оправдание – что не нахожу я слов похвалы и для чужой пророчицы, соорудившей мост в Абу-Даби, Центр Гейдара Алиева в Баку, торгово-развлекательные центры в Пекине и Сеуле, кампус в Венском университете, знаменитой на весь мир британско-иракской проектировщицы Захи Хадид. То есть в этой области я лично не хвалю ни своих, ни чужих.
Политика? Каждое появление на публике очередного «патамушты» (ненадолго назначенного казахстанским министром исполнителя) вызывает бурю народных комментариев от издевательского смеха до негодования. Никто не спорит: большая часть критики по делу. Но то позитивное, что наверняка есть даже в самом плохом из казахстанских «слуг народных», народу не видится вовсе. Зато легко видится в других: «Ах, какой Путин молодец, как приятно на него смотреть, как дивно он выступает, словно песни поет!» В случае с Назарбаевым за глаза хорошо уже никто не говорит. И лишь почувствовав под руками/ногами трибуну, при людях, так сказать, ораторы, все еще зависящие от казахского президента, устраивают между собой айтыс в сладких речах о мудрости в северо-корейском духе.
Наука? Ну да, есть у нас такое: информационной наживы ради отрыть незаслуженно обделенного Нобелевской премией местного ученого из глубинки, который по-новой передоказал все теоремы Пифагора, чтобы было что читать посетителям рубрики «Знай наших» новостной ленты. Знать и хвалить наших по выдуманным, соструганным из сучковатого полена поводам местные «ньюсмейкеры» предлагают нам регулярно. То наш историк докажет, что территория Казахстана некогда простиралась от Тихого до Атлантического океанов, то, что первый человек Земли появился где-то под Карагандой…
Мы любим, страдая в маниакальной степени бахвальством, и с такой же силой ненавидим себя?
Музыка? Осталась у нас буквально пара имен, которые вот уже лет 20 на слуху, но достойны внимания и сегодня, как тогда, но кто им осанны-то поет? Никто. Люди предпочитают обкидывать медовыми пряниками и пахлавой убогих. А свежие пророки? Вышел новый альбом джаза, базирующегося на уйгурском фольклоре, – тишина. «Выплавлен» первый металл на домбре – ничего не произошло. Новый сингл «Уркер» «Сен» мало кому дорог. Появился первый поющий на казахском синти-поп-проект – те, для кого это пелось на родном языке, мысленно крутят пальцем у виска. Это их ответ на вопрос, знают ли они Галымжана Молданазара. Единицы хоть как-то отмечаются комментами в соцсетях, пара авторов пишет сносные статьи, которые никто не читает. Все потому, что не про тех публикации артистов. Не к этим тянутся народные органы слуха и переработки пищи, потому что дурновкусие, дурновоспитанность, стадность. На том занавес в одноактном спектакле-похвале нашим музыкальным пророкам многозначительно опускается.
Прочее искусство? В этой области все чуть лучше, чем в предыдущих. Очень заметны дифирамбы в адрес казахстанских художников и галеристов, фотографов. Ценит просвещенная публика и местные театральные действа, особенно небольших трупп, коих в последний год стало больше. Но это просвещенная публика, которой с каждым днем в стране становится все меньше и меньше: уезжают, вымирают, обращаются в непросвещенных. А вот на тои приглашать все равно будут тех, что отвратны, необразованны, дешевы и востребованны, и тех, что дороги, всемирно/всеказахстански известны и чьими именами можно запустить прямиком в очи завистливых родичей, коллег, друзей и партнеров.
Книги, телевидение и прочие СМИ. Газеты у нас народ почти не читает, если это не номер «Казахстанской правды» или «Егемен Казакстан» с каким-нибудь постановлением, законом, объявлением. ТВ и радио уже не достойны даже того, чтобы упоминать их. Все «новаторство», льющееся с казахстанских телеканалов на зрителей, сродни содержанию труб, помогающих заводам и фабрикам сливать свои нечистотные воды в реки и озера. Ощущение, что спикеров для mass media в стране лишь несколько. Одних и тех же и привлекают в свои опусы как экспертов по всем вопросам не особо ладящие с трудом спецы журналистики. Были времена, когда имя политолога Досыма Сатпаева некоторые СМИ Казахстана внесли в «черные списки» для своих журналистов-стажеров, но не из-за его политических убеждений: его стало так много, так часто обращались медийщики к нему за комментариями (и он их давал), что, казалось, стал просто не закрывающей рта головой, состоящей на службе у СМИ. Что до литературы, то здесь есть слабый дымок позитивного: мы отметились скромным воспеванием родного пророка в паре маленьких публикаций о победе Ильи Одегова в «Русской премии-2013».
Откуда вообще это «нет пророков»? Конечно, и оттуда, что «маленькая» страна мечется среди больших соседских огней, боясь сильно задрать нос. И оттого, что ментальность-невоспитанность не дает осознавать все хорошее в разумной мере – без бахвальства и самоуничижения. Частично оттого, что пророков у нас и вправду крайне мало, а те, кто мог бы претендовать на звание, незамечаемы. Причем наш случай архиаховый: мы сильно любим, страдая в маниакальной степени бахвальством, и с такой же силой ненавидим себя? Заниженная самооценка параллельно с завышенной – каково это? Но не случится ли рано или поздно короткое замыкание от такого?
Потому что любить себя в нашем исполнении — это всегда то же, что нагло хвастать, врать
Может, это издревле повелось, а Абай лишь суммировал, так сказать? Помните, писал он, что казахи, мол, и «сартов», и «ногаев», и «рыжеголовых урусов» ругали и смеялись над ними, а меж тем «сила их в том, что…» и далее завершал: «нам не сравняться с их прислугой». Выходит, уже в те времена подобное отношение к себе и миру указывалось как то, к чему надо стремиться.
И все-таки «почему, увидев хорошего человека из чужого рода, люди распинаются перед ним, восторгаясь его достоинствами, а в своем роду не замечают тех, кто превосходит чужаков в мудрости и благородстве?» (Опять Абай.) Может оттого, что народ наш, никогда не стремящийся раздвинуть пошире шоры и увидеть мир, в силу ограниченности завистью на полном серьезе полагает, что соседская трава, она всегда зеленее при любых условиях? «И что же, кого нам любить?» Cебя или никого, относясь ко всему, как рекомендуют философские школы Востока, более индифферентно? Второе ближе и в чем-то простой выход, если, конечно, через него удастся прошмыгнуть с нашими-то бешбармачно-миниатюрными фигурками. Первое же многократно сложнее. Мы ведь на ножах с умеренностью, потому любить себя в нашем исполнении – это всегда то же, что нагло хвастать, врать. А любить никого – не наш путь, нашему человеку всегда нужен бренд (бред?), в который можно верить, иконка, аватарка. Мы страна неоцененных пророков, скажете? А нужны ли они нам самим и готовы ли мы понять их пророчества?
Иллюстратор Азиз Мелибаев
