Профессор лингвистики и преподаватель университета КазНУ Валентин Ли сравнивает студентов всех поколений, которые он учил – а это 70-е, 80-е, 90-е, 2000-е, – со своим сегодняшним студентом.
Чем нынешний студент отличается от студента моего поколения, а учился я в шестидесятых годах прошлого века? Или от студента семидесятых, восьмидесятых, девяностых, двухтысячных…
Страшно подумать, но я преподавал всем этим поколениям, и у каждого из них, если задуматься, было свое лицо. Но и общие черты были, несмотря на смену эпох, политических формаций, государственности… – как же без этого.
Мы, шестидесятники, были романтиками – то была оттепель, поэтические концерты с полными залами, большие надежды; семидесятники первыми в моей аудитории захотели походить на своих западных сверстников – отращивали волосы, носили брюки клеш, что, конечно, не поощрялось деканатом. Но комсорги и отличники так не ходили. В восьмидесятые в моих молодых людях уже чувствовался цинизм понимания – самое характерное настроение застоя; в девяностых пришло воодушевление вместе с растерянностью…
А каков мой студент сегодня? Мы с коллегой недавно обсуждали этот вопрос и даже поспорили.
Вообще он симпатичный. Может быть, слегка заносчивый, часто без всяких на то оснований – как говорит мой московский коллега, «амбиция без амуниции». Он мало читает, за что его постоянно упрекают, и поделом, ведь знание гаджетов и всяких технических наворотов без гуманитарной основы никогда не позволит самому продвинутыми юзеру рождать смыслы. А какой стартап – пресловутый стартап – без смысла?
Увлекается внешними признаками принадлежности к некой городской элитарной субкультуре, которая называется, кажется, хипстерской. Любит считать себя «творческим», хотя я так и не понял, что это значит в каждом конкретном случае и достаточно ли для этого просто купить фотоаппарат или завести блог.
Но он многого хочет от жизни, он жаждет знаний и впечатлений, он открыт миру и впитывает в себя все, что он дает, – благо у студента этого года возможностей неизмеримо больше, чем у всех предыдущих поколений.
Порой я слышу со стороны коллег упреки, что наш студент не стремится овладеть базовыми знаниями по своей специальности, будто бы для него главное – это корочка диплома. Но тут я не соглашусь: если уж диплом сам по себе значил больше, чем заслуживал, то раньше, в поздние времена советского застоя, когда конкуренции за рабочие места не было, карьерные высоты людям не светили, но высшее образование гарантировало на всю жизнь определенный кусок хлеба. Сейчас же сама жизнь заставляет овладевать знаниями, а не дипломами, которые сами по себе работодателям не нужны – им нужна эффективность, с бумажкой или нет – не важно.
Мы живем в интересное время! Глобализация и либерализации всех сфер жизни дают студенту чувство принадлежности к миру, а не только своему местечку, поэтому он более раскован и свободен. (Хотя мы в каких-то вопросах обладали большей внутренней свободой и самостоятельностью.) Ну и, конечно, новые технологии – компьютеры, интернет, смартфоны меняют и стариков, не говоря о студентах. Ворчание коллег на то, что студенты мало читают, не работают над собой, а лишь ищут готовенькое в Интернете, я не разделяю, думаю, что разного рода гаджеты, окружающие учеников, – это те же книги, посиделки и пирушки, которые окружали повседневную жизнь студентов прошлых поколений, в том числе и моего.
И как же они любят ездить по миру! Будут экономить на обедах, искать скидки авиакомпаний, жить в хостелах, а то и на вокзалах, но чтобы обязательно за границей. Наверное, это компенсация за все предыдущие поколения нашей изоляции. Я постоянно слышу, как они обсуждают уже состоявшиеся поездки или только предстоящие. С одной стороны, какое-то чрезмерно повышенное внимание у нас этому, прямо фетиш, с другой – это возможность смотреть, учиться, входить в то самое мировое культурное и информационное пространство. Даже если молодые люди, уехав на каникулы в Европу, все время проводят в барах, а не в музеях, то, уверяю вас, в их головах все равно что-то происходит.
У меня учатся студенты и магистранты из других стран – я вижу, как быстро они находят общий язык с нашими. Разница между молодыми людьми постепенно стирается. Правда, у этого есть побочные эффекты: так, иностранцы стали быстро осваивать наши студенческие стереотипы поведения, в том числе отнюдь не лучшие – необязательность, неаккуратность, стремление схитрить на экзамене, что в большинстве европейских стран, например, карается законом. У нас же, несмотря на все подписанные соглашения, это по-прежнему не осуждаемая общественным мнением норма. Наверное, это и есть самый грустный момент в нашей поколенческой преемственности – в отношении к закону, взяткам, обману ничего не изменилось. Абсолютно ничего. Стало только хуже. Значит, завтра они с таким же легким сердцем и не дрогнувшей рукой, как покупают оценки на сессиях, будут давать и принимать взятки…
Вестернизация эту область нашей жизни не затронула, она проявляется прежде всего в формировании новой культурной среды, что, впрочем, тоже неплохо. Может быть, когда-нибудь вслед за пониманием модных течений в музыке, кино, дизайне к современным студентам придет и понимание более глубинных вещей. Мне кажется, все эти вещи как-то неочевидно связаны. Сначала люди одеваются как на Оксфорд-стрит, а потом хотят жить не хуже. А не хуже – это ведь не только про материальный уровень…
Но пока он, главным образом, про деньги. Студент–2017 очень прагматичен и меркантилен. Что бы он ни делал, в приоритете у него всегда зарплата, и потом только все остальное – личный интерес и любовь к делу, общественная польза, мотивация. Я не готов сказать: хорошо это или плохо. Студенты моего поколения были более бескорыстными, но сейчас, с высоты прожитых лет, я не назвал бы это самой сильной нашей стороной. Милая, обаятельная черта – да, но не более. Прагматизм помогает быть амбициозным, достигать поставленных целей, побуждает быть активным и креативным.
В общем, сравнивая сегодняшнего студента со студентом прошлых поколений, я бы сказал, что он не стал лучше или хуже. Он таков, каково время, в котором мы живем. Плюс вечные качества вечного студента – что бы ни было, а он всегда будет хотеть веселиться, а потом писать шпоры и готовиться к экзамену в последнюю ночь.
