Имя Кристофера Нолана знакомо каждому человеку, кому хотя бы немного интересно киноискусство. Его «Начало» и «Интерстеллар» давно стали неотъемлемой частью мировой культуры, а его работа над трилогией о Бэтмене когда-то изменила жанр супергеройского кино. Однако многие картины Нолана далеки от идеала и, как следствие, режиссёр то и дело сталкивается с волной критики в свой адрес. Негодование зрителей обычно направлено на переусложнённые концепты автора и постоянную экспозицию, к которой тот прибегает, чтобы объяснить смысл своего фильма.
В итоге, когда речь заходит о Нолане, публика либо боготворит, либо ненавидит постановщика. Так что же заставляет нас чувствовать настолько диаметрально противоположные эмоции по отношению к нему? Esquire Kazakhstan даёт ответ на этот вопрос, разбирая стиль и темы, которые режиссёр пронёс через свою фильмографию.
Фото: Universal Pictures
Время
Кристофер Нолан исследует время практически во всех своих произведениях, каждый раз буквально подчиняя его себе. Так, в «Начале» режиссёр погружает главных героев в сон, где все события происходят в шесть раз быстрее, чем в реальном мире. Похожий приём был использован и в «Интерстелларе», когда персонажи высадились на планете, один час на которой равен семи годам на Земле. Естественно, постановщик не останавливается на банальном замедлении и ускорении времени, ведь для него — это не просто интересный кинематографический приём, а способ сюжетного повествования и возможность для высказывания.
Возьмём в качестве примера картины «Помни» и «Дюнкерк». Несмотря на абсолютно непохожие сюжеты, постановщик умудряется обернуть оба фильма в нелинейную манеру повествования. Так, в первом случае мы одновременно наблюдаем за финалом и началом истории Леонарда Шелби. И точно так же, как Лео, страдающий необычной формой амнезии, зрители не понимают, как они оказались в предложенных обстоятельствах. С помощью столь необычного обрамления Нолан успешно ставит нас на место протагониста, достигая более глубокого погружения в фильм. Похожим образом время ломается в «Дюнкерке», где события происходят на земле, на воде и в воздухе. Каждая из показанных историй длится соответственно одну неделю, один день и один час. Тем не менее благодаря грамотному монтажу все действия разворачиваются для аудитории одновременно, что создаёт более динамичную манеру повествования.
Гуманизм
Естественно, помимо практической ценности, время играет и символическую роль в картинах автора. Тут наиболее ярко выделяется «Интерстеллар». Ведь данная работа буквально говорит о желании режиссёра обратить время вспять и исправить ошибки прошлого. Так, фильм начинается со сцен приближающегося апокалипсиса, показывая нам постоянно ухудшающуюся экологическую ситуацию на планете. Нескончаемые песчаные бури и увядающая почва, на которой растёт только кукуруза — это печальное будущее, воплощенное Ноланом на экране. Единственным шансом на спасение оказывается колонизация пригодной для жизни планеты. Поэтому персонаж Мэттью Макконахи со своей командой отправляется в самую важную космическую миссию в истории человечества. Когда первоначальная затея проваливается, главный герой находит другой способ спасения Земли, а именно через своего рода разговор с собой и своей дочерью из прошлого, в ходе которых от передаёт важные для персонажей координаты и математические формулы. Именно действия Макконахи в будущем позволяют человечеству выжить.
Уже по примеру «Интерстеллара» мы можем понять, что Нолан глубоко переживает за будущее нашей планеты. Режиссёр продолжает исследовать данную тему в «Доводе», где главные персонажи пытаются развернуть время вспять во имя человечества. Поэтому выпуск «Оппенгеймера» — фильма о создателе атомной бомбы, является вполне логическим шагом в исследовании гуманизма и порочности людей.
Магия
Наконец, хочется поговорить о магии в произведениях Нолана. Каждый его фильм пропитан своего рода загадкой, которую режиссёр ставит зрителю и главному герою. Так, уже в его студенческой работе «Преследование» автор заставляет нас думать, как главный герой оказался в полицейском участке и почему он следил за незнакомыми людьми. Только в конце ленты все элементы пазла собираются воедино, показывая картину целиком. Похожим образом работают вышеназванные «Помни» и «Довод». И снова же во всех случаях режиссёр использует манипуляции со временем, чтобы покрыть историю завесой тайны.
Наиболее близко Нолан исследует магию в «Престиже» — фильме о двух враждующих фокусниках. Именно там он даёт аудитории своего рода ключ к пониманию своих картин. Так, персонаж Майкла Кейна произносит следующий монолог: «Каждый фокус состоит из трех частей или действий. Первая часть называется “наживка”. Фокусник показывает вам самый обычный предмет — колоду карт, птицу или человека. Он демонстрирует предмет, возможно даже просит проверить, убедиться, что он реальный, не эфемерный, самый обычный, но, разумеется, это скорее всего не так. Второе действие называется “превращение”. Фокусник берет этот самый обычный предмет и делает с ним что-то необычное. В этот момент вы начинаете искать разгадку, но не находите, потому что не особенно стараетесь. Вы не хотите её знать. Вы хотите быть обманутым, но вы не торопитесь хлопать, потому что заставить предмет исчезнуть — это еще не всё, его следует вернуть. Вот зачем нужна третья часть номера — самая сложная часть, которую мы называем «престиж».
Данное описание фокуса подходит и к картинам Нолана. Сначала он берет вполне обычную тему, как, к примеру отношения отца и подрастающей дочери. После он помещает их в необычные обстоятельства, а именно отправляет отца в космос, где он пропускает весь процесс взросления дочери. В итоге зритель пытается понять, как отец сможет наладить контакт со своим ребёнком. Тут появляется та самая сцена из «Интерстеллара», где персонаж Макконахи попадает в горизонт событий, начиная диалог с девушкой через небольшие колебания наручных часов. Этот момент и становится воплощением того самого «престижа» всех фильмов режиссёра.
Поэтому Нолана можно назвать своего рода фокусником, который из раза в раз пытается запутать зрителей, чтобы потом показать магию на экране. Однако не каждый трюк автора удаётся успешно воплотить в жизнь. Иногда дымовая завеса занимает у режиссёра слишком много пространства, от чего аудитория может попросту потерять интерес к финалу грандиозного фокуса.
Автор: Oraz Kereibayev
