Бизнес тренер и общественный деятель Айнур Абсеметова была свидетелем первых шагов казахстанцев к местному самоуправлению и сегодня, в связи с грядущими политическими переменами, вспоминает непростой опыт – как в одном селе распределяли бюджет.
Это было село в Семейском регионе Восточно-Казахстанской области. Обычное казахстанское село с крепко сбитыми, – а иначе никак в суровом климате, – но невзрачными домами, с хроническими проблемами с питьевой водой; село, где из социальных примет кое-как сохранилась только школа, а клуб давно развалился, и некогда асфальтированные дороги пришли в такое ужасное состояние, что каждую весну и осень село отрезает от остального мира, ни проехать ни пройти. И вот здесь на моих глазах вершился разгул демократии: впервые в жизни жители казахского аула на земле древнего Семея самостоятельно принимали важное решение – решение о местном бюджете, о деньгах. Как ими распорядиться? Люди голосовали.
Это был пилотный проект по внедрению в Казахстане местного самоуправления. Международные организации во главе с ООН и ПРООН, USAID и EC вложили в него десятки миллионов долларов, само правительство – не менее пяти миллионов. В качестве экспериментальной площадки в 2010-2012 годах взяли Семипалатинский регион Восточно-Казахстанской области, а в 2015-2016 – всю Кызылординская область. Отчеты и проекты по следам этих пилотов до сих пор пишутся и обсуждаются, чиновники дают рекомендации и поправки в закон о МСУ, а президент уже выступил с историческим обращением, в котором прозвучало, что перераспределение власти началось.
Поехали…
Эксперимент в Семейском регионе охватывал пять районных центров и сёл. В течение двух лет пятьсот представителей местных исполнительных органов и около ста депутатов усиленно изучали основы демократии. Им объясняли, как работать с населением, как работать с бюджетом, как содействовать внедрению местного самоуправления. А своеобразным экзаменом стала обязательная демонстрация приобретенных навыков на общем собрании, где жители должны были решить, какие проблемы села являются главными, а какие могут подождать, и в зависимости от этого распределить местный бюджет. На каждую выявленную людьми проблему было решено выделить еще и малый грант в размере 500 долларов, кроме местного бюджета. В итоге сумма для села получалась не маленькая.
В этом проекте я занималась оценкой эффективности и наблюдала разные сцены. Самым примечательным мне теперь по прошествии времени кажется пример села в Абайском районе, где на сходке все между собой разругались и разделились на два лагеря, поскольку не могли найти согласия в вопросе приоритетной проблемы села, на которую стоит потратить бюджетные деньги. Одна половина села считала, что надо поставить оградки для могил, а другая – купить танцевальные костюмы для школьного ансамбля.
Сторонники кладбищенского забора утверждали, что село никогда не достигнет расцвета и благополучия без благословения аруахов, а благословения не видать, если живые не будут уважать мертвых. Партия противников требовала проявить внимание к юным дарованиями села, у которых старые танцевальные костюмы совсем обносились, и детям не в чем ехать на областной конкурс самодеятельности. В этой битве между прошлым и будущим застряло в тупике настоящее. Потому что в селе даже на взгляд постороннего приезжего есть очевидные вопиющие проблемы, без решения которых и духи предков останутся недовольны, и дети несчастливы, поскольку не смогут в своих новых костюмах доехать до областного центра. Это проблема дороги, размываемой в межсезонье до состояния непроходимости, и чистой воды. Но об этом никто не замолвил слова, победила в итоге партия будущего, и школьники получили свои новые танцевальные костюмы. В настоящем же по сей день остаются трудности по весне и осени, когда людям надо добраться до города, а невозможно, и вода становится опасной для жизни. Местное предпринимательство за годы, прошедшие после опыта демократии, не развилось, и это не удивительно без доступа хотя бы к районному рынку. А без предпринимательства и его налогов не вырос и местный бюджет. Хотя вторая партия традиционалистов села говорит, что все дело в недовольстве аруахов. Надо было поставить оградки на могилах!
Я люблю полевые командировки на место: они позволяют понять многое из того, что в теории выглядит намного прекрасней. Только там можно увидеть, казалось бы, незначительные факты, которые спустя время обретают особый смысл и помогают сложить пазл в единую картину. Местное самоуправление в Казахстане пытаются внедрить с 2007 года. С середины нулевых Ак Орда периодически что-то говорит о том, что для диверсификации и усиления экономики нужна децентрализация политической власти, усиление местных органов власти, гражданское участие и вовлеченность, etc.
Почему же местное самоуправление не приживается на нашей почве, как тропический цветок в пустыне Бетпакдала? Отсутствие политической воли, изъяны в системе управления, – все так, но, может быть, стоит признать, что также неготовность и неспособность людей участвовать в этом процессе? Начиная с тех, кто голосует за школьный танцевальный костюм и могильную ограду до самого сельского акима. Представьте себе сельского акима – человека, раньше не видевшего более серьезного документа, чем приказ о найме и увольнении или статистического отчета. И вот ему народным волеизъявлением делегируют ответственность за финансовое управление сельскими деньгами и кассовым аппаратом. Также именно он должен вести сельские сходки, где решение по бюджету принимают жители, а он, аким, отчитывается за каждый потраченный тенге. На тренингах по премудростям и тонкостям новых полномочий, сельские и районные акимы впервые взяли в руки маркеры и флипчарты, чтобы впервые отобразить планы по развитию села и сельского бюджета. Ведь отныне благосостояние села полностью зависело от налогов, которые они соберут и денег, которые село заработает. Акимам было чуждо и странно слышать такие слова, как разделение власти, подотчетность, прозрачный бюджет, проектирование, бюджет. Тренеры в частных разговорах признавались, что на бедных акимов жалко смотреть. Они чувствовали себя обманутыми и затянутыми в мир, где им не знакомы правила игры. Некоторые даже расхотели быть акимами! С ответственностью-то перед людьми не такой уж это сладкий хлеб оказался.
В ходе экспериментов я увидела с одной стороны, отсутствие навыков у сельских и районных бастыков в управлении бюджетом и финансовым планированием, а с другой стороны, дефицит критического мышления и нежелание разделять ответственность за принятое решение у сельских жителей. Все это создало невозможную среду для внедрения простого инструмента – управления местными ресурсами. Политическая воля, даже если бы она была, оказалась бессильна перед невежеством.
Что же нас ждет теперь, после заявления президента о перераспределении полномочий между ветвями власти? Об этом, о готовности самих людей, а не власти к демократии, к настоящим прозрачным выборам, к самоуправлению – не принято говорить в приличных кругах, чтобы не подвергнуться остракизму. Но я, признаться, с тревогой смотрю в будущее, где проблема не только в том, что верхи не могут, а низы не хотят, а в том, что они стоят друг друга.
Автор Айнура Абсеметова Фото Максима Рожина
Не забудьте подписаться на текущий номер
