О том, каково это – снимать в Казахстане кино в жанре исторической реконструкции, рассказали художник-постановщик картины Amazons Марат Сагит и исполнительный продюсер Нарын Игилик.
Сериал «Amazons» снимался по заказу американского телеканала Smithsonian channel, принадлежащего знаменитому Смитсоновскому институту. Британская кинокомпания Urban canyons и немецкий телеканал ZDF также принимали участие в проекте. Первую часть «Гладиаторши» снимали на Мальте, вторую Амазонки – в Казахстане, третья планировалась в Африке.
МАРАТ САГИТ, ХУДОЖНИК-ПОСТАНОВЩИК
Тема на 100% была моя, полное попадание. Для меня главное в таком кино не в том, чтобы просто одежду сделать, как положено. Существуют более глубокие, тонкие вещи. Все, что составляет нас, как этнос, все, что в нас находится, информация многих поколений лежит в наших генах. Когда начинаешь работать с этим, включается метафизический процесс, что-то глубоко начинает шевелиться, ты уже сам меняешься, и эта работа – это уже не заказ, не ступенька в карьере. Когда я попадаю во все эти святые места, на курганы, на меня накатывают невероятные ощущения. Я, наверное, археолог в душе, мне больше ничего не надо, когда я там нахожусь.
Иногда от проектов нет прибыли, но меня это не волнует, сам процесс – и есть цель…
Помните знаменитые слова Мартина Лютера Кинга «I have a dream». У нас с Нарыном Игиликом тоже была мечта – снимать историческое кино, делать такие вещи в жанре исторической реконструкции. Мы много говорили о нашей истории. Жизнь скифов, саков, тюрков - ведь так до конца и не раскрыта. Она лежит под культурными слоями, к счастью, ее не разрушали, но не исследовали всесторонне. Есть кое-что в школьной программе, и это все. Хотя в быту, в наших поведенческих проявлениях, повадках, обычаях отголоски тех культур дают о себе знать. В стереотипах проведения казахов осталось то, что пришло не из исламской культуры, а из тюркской. Но люди не отдают себе в этом отчет; как писал Гумилев, культурная традиция прервалась.
На таких мировых каналах, как Discovery или History показывают столько всего, но про тюрков и саков почти ничего, разве что о Чингисхане. Нам хотелось создать что-то такое. И случилась, что называется, материализация наших «мечт». Так что, когда к нам обратились американцы, это даже не стало большим изумлением – словно так и должно было быть, вот оно – правильное стечение обстоятельств.
Нарын умеет правильно собирать людей. У нас художником по костюмам была Зауреш Жабагина, которая по теме сакского костюма все знает от «а» до «я», и очень ревностно относится к своей работе. Я тоже замороченный на точности. В продюсерском департаменте у Нарына были 35-летние ребята, которые учились снимать кино в Европе и Америке. Они обучены новому порядку вещей. В советской школе кино царствовал бардак, т.н. управляемый хаос, постоянные выпивки, которые, к счастью, все равно приводили к результату. И мы привыкли, что так и должно быть, что нельзя творчество разрушать порядком. Так вот эти ребята – совсем другие, у них быстрые мозги, они ловят шарм совершенно в другом, у них какой-то голливудский стереотип поведения – четкость, собранность, умение предложить несколько вариантов решения. Для меня в кинопроизводстве самое сложное – куча всякой административной фигни, сметы, отчеты, я могу концентрироваться только на художественной части. А Нарын быстро нашел мне помощника, который прекрасно дополнял работу административной функцией. Так что у меня был шикарнейший помощник, который работал прежде на «Ханстве», и он в этой сфере, как рыба в воде, перед ним открывались все склады, запасники, и даже самый строгий страж – каким обычно бывает бабушка на складе – пустит куда надо.
«Казахфильм» многие критикуют за то, что там снимают только исторические ленты, но в противовес я скажу, что они нашли свою нишу и в этом деле преуспевают. У Казахстана не было возможности говорить о своей национальной идентичности 200 лет, и теперь мы наверстываем. Так что дело не в том, что киношники не желают смотреть вперед, нам просто нужно выговориться. «Казахфильм» очень помог нам с его мощностями, как раз потому что они хорошо набили руку на декорациях, костюмах.
Не считая уникальных костюмов, для съемок мы в очень короткие сроки изготовили 2 конные амуниции для вождей со всеми мелкими деталями, сбруями, попонами, накладками на ремни; на 20 коней мы модернизировали те, которые имелись на «Казахфильме», изготовили уникальные щиты, короткие сакские кинжалы акинаки – 4 полноценные из железа и 20 комплектов из дерева, имитированные под железо, также колчаны, луки, стрелы, наконечники, казаны и пр. Очень помогала смекалка там, где сложно было найти нужное, например, сакские ковры, – тогда я перевернул тот ковер, что у нас был, а там с изнанки такой архаичный узор – то, что нужно! Иногда нужно просто перевернуть матрицу собственного сознания.
На съемках «Амазонок» мы много снимали крупным планом, смаковали детали. Собралась команда из фанатиков, будто какой-то клуб, черпающий энергию из другого мира. Это настолько вкусно! Это тот случай, когда в течение жизни что-то делаешь, делаешь, постепенно постигаешь необъяснимые вещи, и вдруг – это начинает работать. Когда входишь в такой проект, который поглощает тебя, работа всегда складывается как надо, даже при всех сложностях. У нас действительно было очень мало времени, и многое делалось прямо на ходу. В первый съемочный день потребовался казан, к которому мы приваривали традиционные сакские ножки, и вот уже камеры включены, что-то начали снимать, и я за ширмой заканчиваю казан, бегу с ним, едва краска схватилась, и пока ставят свет, я ставлю казан, и последний штрих баллончиком «пшик» и все отлично – свет, хлопушка, поехали. Этакое жонглирование процессом, и все это без паники, с удовольствием. Вроде бы знаешь, что времени уже нет, но есть внутреннее ощущение, что все получится – так бывает, когда душой и телом ты в творческом процессе.
Представление людей с Запада о сакской культуре сравнительное небольшое. Для них есть скифы, чьим предком был Геракл, но о саках они не знают. Они не знали, что нельзя ставить юрту, – у скифов не было юрт, и для них это была новость. Юрта претерпела эволюцию от шатров из бивней мамонта со времен неолита, потом был шатер с палками, когда изобрели складывающиеся стены, это уже была вершина, но уже после скифов.
Многие вещи создавались на ходу из-за дефицита времени, но с полной самоотдачей. Для нас это было делом чести, чтобы потом нам в лицо никто не мог бросить, что мы не смогли перед всем миром показать нашу историю нормально.
НАРЫН ИГИЛИК, ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ПРОДЮСЕР
Мне позвонили из Англии и сказали, что хотят снять фильм про жизнь сакских амазонок. Две недели мы вели переговоры по скайпу, прежде чем подписать контракт. Оказалось, линейный продюсер проекта Светлана Палмер сначала просто нашла нас в гугле, когда искала продакшн-компании в Казахстане. После съемок исполнительный продюсер Себастиан Питер признался, что нас они выбрали из-за нашей активной готовности работать и моей фильмографии с большим опытом работы на исторических и международных проектах.
Я думаю, что они хотели снимать в Казахстане, потому что здесь все в одном месте – прежде всего ландшафт, сакские курганы, многие саки жили здесь у подножия Алатау, много курганов в Иссыке, в Каргалы, где мы снимали натуру; здесь есть местные историки, ученые, которые вели раскопки этих курганов. Здесь мы все знаем – как саки жили, какой у них был быт, костюмы, оружие. На эту информацию опирались и их специалисты, хоть, конечно, они и сами знают свое дело. Лица казахские тоже здесь, а если бы они снимали где-нибудь в Европе или Америке, такие лица, тем более из числа профессиональных актеров, они бы просто не нашли. Здесь есть необходимая съемочная техника и хорошие специалисты по кинопроизводству, есть даже англоговорящие специалисты вроде нас, владеющие терминологией кинопроизводства, мы же работали с иностранцами и на «Кочевнике», и на «Монголе». Здесь есть каскадеры, и массовка, владеющая верховой ездой – даже девушки. Здесь получилось полностью воссоздать жизнь саков в V веке до нашей эры в тех же ландшафтах, где они жили, и это правильно. И конечно, здесь снять дешевле, чем в Штатах.
Наш художник по костюмам Зауреш Жабагина для фильма рисовала эскизы, утверждали профессоры – и местные, и западные. Они очень пристально следили, чтобы все было исторически достоверно. Весь процесс подготовки шел на «Казахфильме», где мы арендовали помещения. Шили там же, целая группа из 15 человек занималась этим. Все делали вручную – шили, стегали, фактурили – состаривали, чтобы при крупных планах все выглядело ношеным, выцветшим, и все швы и строчки естественными.
Есть в кино профессионалы, которые работают с отдачей, их не надо мотивировать каждый день, контролировать, подгонять, достаточно в начале правильно поставить задачу, назначить достойную оплату, и если человек пришел на проект, он полностью отдается. Киношники ведь зависят от погоды очень сильно, нам, например, надо было снять в октябре, мы понимали, что это последние теплые дни, дальше холодно. Каждый съемочный день стоит очень дорого, а потому их количество ограничено, и все это понимают. Аренда кучи техники – камер, света, транспорта, каждый день огромные деньги уходят на проживание, питание и т.д. Поэтому никто не расслабляется, все включаются сразу и работают.
Есть люди, которых на таких проектах вообще не надо мотивировать, и я объясню почему. Например, художник-постановщик – он в этой теме с головой уже много лет, ездит по курганам сам, в экспедиции археологические, он живет в этой эпохе. Для него шанс поработать на таком проекте – счастье. И таких немало. Они мечтают поработать в таком кино, и вдруг ты помогаешь им эту мечту воплотить – их хлебом не корми, только работу давай. Ты человеку говоришь «иди спать, уже поздно, завтра съемки», а он отказывается, он работает до предела, чтобы завтра все было готово. Многие и бесплатно бы работали, потому что люди всю жизнь живут этим, понимаете? И благодарят, что в проект взяли именно их.
Очень многое для этого фильма делалось впервые, и в этом особая прелесть. Это такая реальная машина времени, когда ты попадаешь в другие эпохи. Я тоже это прожил – я оказался в 5 веке до нашей эры, это очень увлекательно и романтично, киношники меня поймут. Есть проекты современные, на которых им бывает скучно, но нужно зарабатывать, а есть проекты интересные, где ты путешествуешь во времени, узнаешь много нового из истории, обогащаешься культурно, едешь в киноэкспедицию в нетронутую природу и живешь там в декорациях, костюмах пятого века до нашей эры, представляешь себя саком, живущим в том времени, а тебе за это еще и деньги платят.
В художественном кино все тщательно снимается, все до миллиметра должно быть идеальным, делается много дублей, а в документальном фильме, когда снимают постановочные сцены, то есть делают реконструкцию, то обычно так не делают. Но американцы попали на нас, жадных до деталей! Когда они приехали и увидели, как мы подготовились, какой у нас реквизит, актеры профессиональные, сильные каскадеры, у них разыгрался аппетит, и они тоже начали предлагать идеи, как и что можно усовершенствовать в этом фильме. Начали даже тексты актерам давать, что вначале не было предусмотрено.
Полную реконструкцию сакской эпохи мы делали в Казахстане впервые. Но я уверен, про эту эпоху будут снимать больше, в том числе и мы сами, это вопрос времени (Esquire: интервью было дано в 2017 году, за два года до «Томирис»). У нас есть все необходимые специалисты, руки есть, мозги есть, графику делать научились, есть куда развиваться. Мы настолько погрузились в этот материал, нам так понравилась эта таинственная эпоха, что мы не хотим пока выходить из нее. У нас есть прекрасные костюмы и реквизит, которые мы можем использовать, есть идеи, так что мы уже продолжаем – сняли тизер на картину с рабочим названием «Золото саков», написали синопсис, сделали красивые фотографии с костюмами, оружием, актерами и каскадерами, приготовили презентацию для потенциальных заказчиков.
Приятно, что иностранцы снимают про нашу историю, сами приезжают сюда, на свои деньги и будут показывать фильм всему миру.
Подготовила Юлиана Алексеенко
Впервые материал опубликован в феврале 2017 года.
