Гульнара Бажкенова написала некролог на смерть Айсултана, внука первого президента Казахстана.
Есть такая малоизвестная притча про двух братьев, один из которых был преуспевающим лесопромышленником, а второй – лодырем и балбесом. Первый был богатым человеком, уважаемым членом общества, а второй – презираемым аутсайдером и изгоем.
Подвох заключается в том, что ответ на вопрос, кто же из братьев приносил больше пользы, не так очевиден, как кажется. Тот кто вырубал и продавал лес, или кто ничего не делал, а значит, как минимум, не вредил?
Айсултан, про которого в эти дни говорят не иначе как «бедный, бедный мальчик», имел в жизни не так много возможностей, как об этом принято думать. Трагедия внука первого президента заключается не только в сложных семейных обстоятельствах, ввергнувших его в наркотический дурман, как он писал в своем фэйсбуке. Казахская золотая ложка во рту имеет специфический вкус – в ней находится яд. Деды и отцы передают своему потомству не просто имя, состояние и привилегии – они норовят всучить им в наследство всю страну и власть над нею, со всеми грехами, соблазнами и несправедливостями.
Какой выбор был у нашего золотого мальчика, в течение нескольких лет будоражившего общественное мнение? Стать хорошим сыном, внуком и зятем и деятельно включиться в распределение богатства страны; или наркоманом, бунтующим в социальных сетях и фешенебельных лондонских отелях. В какой ипостаси он принес или принес бы больше пользы?
Айсултан Назарбаев окончил британскую Королевскую военную академию в Сандхерсте, после чего год служил в Главном разведывательном управлении Министерства обороны. Отпрыска самой влиятельной семьи в Казахстане явно готовили к чему-то более чем серьезному. Дальнейшая карьера внука первого президента, будь он прилежным, целеустремленным молодым человеком, была предопределена. В течение нескольких лет, как дядя, он бы дослужился до должности заместителя министра обороны или заместителя председателя КНБ, в тридцать с небольшим стал министром, а там и до преемника рукой подать.
Второй внук был любимцем Елбасы – судя по семейным фотографиям, это не было пустым бахвальством Айсултана. И даже если бы он не потянул на роль главного наследника семьи, ему гарантированно досталась бы какая-нибудь жирная вотчина. Он бы стал могущественным казахским олигархом, включился бы в финансовые и клановые интриги, боролся за власть и влияние, за месторождения и целые отрасли экономики, за контроль над регионами, нефтью, таможней, людьми…
Лучшая версия Айсултана могла быть только такой. Ничего более очеловеченного типичный путь успешного представителя его социального класса в Казахстане не предполагает. Но он выбрал белую дорожку кокаина. И это ведь большой вопрос без ответа, где бы он принес больше пользы стране.
Однажды в начале двухтысячных, снимая телерепортаж в самой элитной на тот момент школе «Мирас», я увидела практически всю будущую золотую молодежь страны.
Мимо нас с оператором то и дело пробегали дети, в чьих чертах, еще нечетко оформленных, угадывались тогдашние министры, акимы, олигархи, ну и, конечно, сам президент. Были там и Нурали с Айсултаном, которых я узнала, уже кодируя видео. Это были обычные мальчишки. Второе-третье поколение казахстанской элиты, получившее прививку богатством с самого рождения со всеми вытекающими – хорошим образованием и рафинированной культурой.
Это поколение могло и должно было стать той самой просвещенной элитой, национальной аристократией, на честь, совесть и знания которой вправе рассчитывать родина.
Только казахстанская вакцина оказалась с изъяном.
Два брата выросли и один – прилежный и успешный – к тридцати годам успел дослужиться до заместителя акима главного города страны Астаны и стать одним из инициаторов строительства скоростной дороги, которое закончилось уголовным делом на миллиард, а также промелькнуть в скандале «Панамагейт», рассказавшего нам, как бессмысленно и бездарно тратятся шальные деньги, попавшие в руки незрелых людей, почти детей.
Второй брат до поры до времени красиво прожигал жизнь – играл в футбол и тусовался в модных местах, дарил другим и сам ездил на дорогих машинах, меняя «авентадоры» на «мульзаны», и в конце концов стал тем Айсултаном, каким мы его и запомним.
Но, рисуя в уме альтернативную жизненную линию с волевым, дисциплинированным Айсултаном со всеми его привилегиями любимого внука, сына и зятя, невольно поеживаешься от перспективы. Говорят, в семье не без урода, но может быть в иных семьях лучшее, что ты можешь сделать, это как в рок-н-ролле – прожить быстро, умереть молодым?
Трагедия Айсултана не в избалованности, не в трудностях воспитания и даже не в смерти отца. Просто его вторая предуготовленная дорога тоже ведь не была дорогой в рай.
