В казахстанский прокат вышла «Субстанция» – одна из самых ярких кинокартин года, получившая в Каннах приз за сценарий. Рассказываем, как феминистский боди-хоррор препарирует навязываемые обществом стандарты красоты.
Элизабет Спаркл – стареющая оскароносная кинозвезда, чье имя когда-то знал весь мир. Как и многие актрисы, с возрастом она перестала быть востребованной в Голливуде и к 50 годам пропала с больших экранов. Утратив славу, Элизабет теперь ведет утреннее фитнес-шоу на ТВ. Однажды ее увольняют и оттуда, потому что продюсерам канала требуется свежая кровь, способная привлечь новую аудиторию. Оставшись ни с чем, актриса узнает о таинственном препарате, который (буквально) извлекает из человека «лучшую версию себя».
Приняв пилюлю, Элизабет теряет сознание и падает на кафельный пол ванной комнаты. Вдоль ее спины формируется разрез, из которого выползает Сью – молодая и энергичная девушка неземной красоты. «Лучшая версия» с легкостью проходит кастинг в ту же программу и вскоре обретает популярность, которая некогда была у Элизабет. Фото с ее изображением украшают билборды и обложки Vogue, а от поклонников нет отбоя. Однако к чудо-лекарству, дарующему вечную молодость, прилагался свод правил, нарушение которых чревато серьезными последствиями. В частности, еженедельно Сью должна возвращаться в прежнее тело для восстановления вещества, необходимого для существования их обеих. Как водится, девушка начинает злоупотреблять своим временем, все реже уступая место Элизабет.
«Субстанция» – второй полный метр француженки Корали Фаржа, в 2017 году дебютировавшей с хоррором «Выжившая». В прошлый раз режиссерка переизобрела эксплуатационный жанр rape and revenge, пик которого пришелся на 1970-80-е. На первый взгляд та картина строго следовала канонам, существующим со времен лент «Триллер: Жестокий фильм» и «Я плюю на ваши могилы». Но акцент делался вовсе не на изнасиловании, оставшемся вне кадра, но возмездии, смаковавшемся в духе «французского экстрима». Посыл «Выжившей» в свою очередь сводился к незамысловатой, но по-прежнему неусвоенной многими истине о том, что женщине вправе одеваться и вести себя так, как ей хочется.
Спустя семь лет Фаржа взяла на вооружение другой классический жанр ужасов – боди-хоррор, где приветствуются всевозможные телесные трансформации. Крестным отцом направления, также сформировавшегося в 80-е, принято считать Дэвида Кроненберга, а его главной ученицей – Жюлию Дюкурно, чей «Титан» в 2021 году сенсационно победил в Каннах. Подобно своей соотечественнице, Фаржа вновь использует тропы боди-хоррора для разговора о проблемах женщин в современном мире. В данном случае – о внешности как единственном критерии карьерного успеха.
Постановщица выступает с критикой киноиндустрии, где красота возведена в абсолют. Неслучайно главную роль исполняет Деми Мур, которая в середине 90-х была секс-символом и самой высокооплачиваемой звездой Голливуда, но после череды неудач, как казалось, навсегда исчезла с радаров. Вопреки тому, что на экране разворачивается противостояние двух женщин (молодую версию играет Маргарет Куолли — секс-символ нынешнего поколения), злодеями в «Субстанции», само собой, являются мужчины. Руководители телеканала во главе с Харви показаны до гротеска омерзительными. Их физиономии, запечатленные на широкоугольный объектив сверхкрупными планами, заполняют собой все пространство. Появляясь в кадре, седые продюсеры в костюмах либо жадно поедают лобстеров, чавкая и измазываясь в жирном соусе, либо обсуждают женщин как бездушные объекты. И фанатичное стремление Элизабет соответствовать «идеалу» исходит именно из желания оставаться нужной в мире, построенном мужчинами.
Демонстрируя то, как под давлением социума женщины истязают собственные тела, Фаржа выкручивает градус экстрима на максимум: из-за препарата конечности Элизабет гниют, тогда как сама она медленно, но верно превращается в Джозефа Меррика из «Человека-слона». Заручившись поддержкой мастера по гриму Пьера Оливье Персена, Фаржа выдает одну мерзкую сцену за другой и эпатирует публику не хуже Гаспара Ноэ, о котором в «Субстанции» напоминают гигантские названия. Столь же охотно она ссылается то на Брайана Юзну, то на Де Пальму, то вообще на Кубрика. При этом реализовано все это по старинке – с помощью практических эффектов наподобие «Нечто» Карпентера.
Чем дальше развиваются события, тем безумнее становится происходящее. Так, в определенный момент Фаржа воплощает в жизнь сальную фразу кастинг-менеджера о том, что лучше бы у претендентки на месте носа была грудь. Впрочем, «Субстанция» критикует не только Голливуд и телевидение, но и все общество в целом, констатируя, что ценность любой женщины напрямую зависит от ее внешности. Недаром самый страшный фрагмент фильма связан отнюдь не с мутациями и, напротив, предельно реалистичен. Готовясь к свиданию, Элизабет наносит макияж и наряжается в роскошное платье, но так и не находит в себе силы покинуть квартиру. Смотрясь в зеркало, она видит себя глазами других людей, игнорируя красоту и замечая исключительно недостатки. В итоге Элизабет яростно стирает тушь и помаду до тех пор, пока ее лицо не начинает кровоточить. Кажется, с такой пугающей точностью страх женщин перед увядающей молодостью в кино никогда не отображали.
«Субстанция» — отталкивающий, чрезмерный и вместе с чертовски остроумный хоррор, реализующий свой сатирический потенциал. Это и цельное высказывание, и брутальный киноаттракцион, поражающий изобретательностью. Остается надеяться, что следующей работы французской режиссерки не придется ждать так же долго.
