Актер, кинорежиссер, 73 года

Томми Ли Джонс

Кино ужасно мешает мне играть в поло. А поло — это лучшее из того, чем человек и лошадь могут заняться вместе.

Харрисон Форд слишком стар, чтобы быть моим другом.

Моя пробабушка была индианка, сбежавшая из резервации. Можно сказать, что она была из команчей, но только ничего от команчей в ней не осталось. Ни языка, ни духовности, ничего. Ее просто искалечили. Геноцид сделал свое дело.

Однажды я все лето работал мусорщиком в Мидленде. А так как я лучше всех говорил по-испански, меня определили в бригаду к мексиканцам. И у меня рука попала под гидравлический пресс, которым трамбовали мусор. Мне все предплечье до кости пропороло. Еще чуть-чуть, и я был бы сейчас одноруким. Я заорал Лупе, чтобы он заглушил машину, и руку мне спасли. Потом мы приехали в больницу. Ввалились туда — грязные, окровавленные мусорщики, что-то кричащие по-испански. А две девушки на регистрации, подпиливая ногти, вежливо предложили нам пойти в другую больницу и обратиться к доктору Гуттиересу. С тех пор я считаю себя мексиканцем.

На моих пятидесяти акрах во Флориде раньше были болота, а теперь растут ананасы, манго, папайя и разные сорта бананов. Знаете, есть такие маленькие красные бананы, которые выращивали индейцы — вот они самые вкусные.

Если бы я был евреем, Сан-Антонио был бы моим Тель-Авивом. Это единственный город, в котором я могу жить.

Я не одеваю собак в балетные пачки и не целую их в губы. У меня на ранчо много животных, но я не наделяю их человеческими качествами. Я уважаю животных.

Обожаю своих продюсеров. С Люком Бессоном мы встретились на Багамах. Я ему говорю: «Люк, вот сценарий». А он мне: «Отлично, а вот деньги. Увидимся на премьере». И мы пошли нырять.

Деньги меня мало волнуют. Если бы я хотел быть богатым, я бы все время работал. А мне на деньги по большому счету наплевать, и я не так уж много снимаюсь. Для жизни мне многого не надо. Главное, чтобы хватало на еду, на сено, ну и резину на грузовике периодически поменять. За каким хреном мне сниматься в очередном «Аэропорте-81»?

Моя дочка Виктория очень хорошая актриса. Но я все равно ее уволил. Когда она снималась у меня в «Трех могилах», ей надо было вставать в пять утра. И как-то она проспала. Я ей говорю: «Детка, пора на работу». Она даже не шелохнулась, и тогда я ее уволил. Правда, съемочная группа тайком от меня ее разбудила, и Виктория оказалась на площадке вовремя, даже раньше меня. Пришлось нанять ее обратно.

Чтобы пойти в актеры, нужно быть абсолютно уверенным в собственной непригодности к любому другому делу.

Я хороший хозяин. У меня большой опыт во всем, что касается сельского хозяйства. Я много читаю специальной литературы. И еще я подписываю чеки. Это тоже талант, которым должен обладать каждый хороший хозяин.

У меня нет ответа на вопрос, есть ли жизнь на других планетах. Но я был бы очень счастлив, если бы на Марсе обнаружили одноклеточные организмы.

Появление телевидения так же сильно изменило общество, как изобретение колючей проволоки или двигателя внутреннего сгорания. Телевидение, как слон. Делай с ним, что хочешь, но не замечать его не получится.

Люди, которым кажется, что американский зритель тупой, сильно заблуждаются. Американцы не тупые. Да, мы мало читаем и слишком много смотрим телевизор. Но эти люди не идиоты.

Современное информационное поле — это монстр с гигантскими щупальцами. И я не уверен, что мы можем контролировать его так, чтобы он приносил человечеству пользу. Эти щупальца повсюду: они оплели правительство, политику, культуру, наши жизни.

Я очень надеюсь, что мы сможем найти способ не уничтожать Землю.

У меня много оружия. И я не хочу, чтобы кто-то, кроме меня самого, решал, нужна мне пушка или нет. Правда, не сказал бы, что желаю такой же свободы жителям Нью-Йорка.

Птицы летят на юг, повинуясь инстинкту. Не думаю, что люди снимают фильмы или снимаются в них так же инстинктивно, как птицы.

Мне нравятся все хорошие фильмы. Я не думаю о кино категориями жанров.

Я никогда не держу в голове отвергнутые идеи. Это как копаться в мусорном ведре где-нибудь в третьесортном офисе.

Режиссер должен следовать трем правилам. Никогда не повышать голос. Не снимать больше трех дублей. И носить удобную обувь. О ногах надо заботиться.

Объяснить, о чем твой фильм, все равно, что признать себя побежденным.

Ностальгия, как и любое проявление сентиментальности, очень опасна.

Когда была высадка на Луну, я учился в подготовительной школе и как раз делал уроки. Или это был колледж? Черт! В таком случае я, наверное, тоже торчал за домашней работой. Когда становишься взрослее, начинаешь забывать такие штуки.

Один мудрый старый актер однажды сказал: «Смерть — это легко, комедия — это сложно».

Люди не понимают моих шуток. Может оттого, что я такой странный. Может оттого, что я необщительный. Может оттого, что я просто нехороший человек. Может оттого, что я редкостное дерьмо. Я даже не знаю — почему.

Спрашивать про то, как мне жилось в одной комнате с Албертом Гором в Гарварде, это уже совсем банальность какая-то.


Фото из открытых источников

Поделиться: