Своими саундтреками к нашумевшим «Чернобылю» и «Джокеру» 37-летняя исландская виолончелистка Хильдур Гуднадоуттир взбудоражила всю индустрию. О том, каково это — писать музыку, находясь у ядерного реактора, и с кем из актеров она готова сотрудничать не глядя, композитор рассказала Esquire.
Хильдур Гуднадоуттир позирует в своем доме в Берлине, июль 2019
«Музыка обладает весьма материальными свойствами, и мне было необходимо почувствовать все физически, чтобы создать соответствующее повествование, — рассказывает Гуднадоуттир, которая живет в Берлине со своим семилетним сыном, — за звуковыми фактурами я отправилась на станцию, где снимался сериал (Игналинская АЭС в Литве. — Esquire). Меня сопровождал звукорежиссер Крис Уотсон, мы часами записывали шорохи и скрипы той атмосферы, прислушиваясь к тишине машинных залов и помещений реактора. Я собрала серию тех звуков. Серию, в которой не звучал ни один инструмент».
Бескрайний, завораживающий звуковой ландшафт, созданный ею, стал неотъемлемой частью «Чернобыля», его пяти документально-драматических серий, воссоздавших трагические события 1986 года, и этот звуковой ряд был номинирован на премию «Эмми» этого года в категории «Выдающаяся музыкальная композиция». Дальнейшее признание ее работы получили в июле этого года, когда Гуднадоуттир была включена в состав членов Академии кинематографических искусств и наук (для нас с вами это ребята, имеющие отношение к «Оскару»).
Киномузыкальная индустрия, по словам Гуднадоуттир, отличается «повышенным мужским доминированием, но перемены там явно происходят». Сам факт, что звуковой ряд, составленный из механических звуков, заслужил столько высоких похвал, характеризует симптоматику этих перемен. «Мне кажется, что расширение разнообразия в составе группы людей, работающих в индустрии, автоматически ведет к значительному углублению повествовательного содержания», — уверена композитор.
Иногда, отмечает Гуднадоуттир, проект требует более традиционного подхода. Кроме работы над «Чернобылем» она занималась созданием саундтрека к недавно вышедшему художественному фильму Тодда Филипса «Джокер», предыстории появления самого отпетого противника Бэтмена, которая была настолько «классически выдуманным сюжетом, что невозможно было сделать его более необыкновенным». Это предоставило воображению композитора «практически безграничный» простор. Здесь Гуднадоуттир решила написать нечто оркестровое, хотя в ее случае это был процесс нетрадиционный.
«Тодд прислал мне сценарий сразу после его завершения и попросил отработать его музыкально без промедления. Так что я писала музыку исключительно по ощущениям, полученным от сценария, руководствуясь лишь собственным воображением, самостоятельно определяя, как это может звучать и в каком темпе предстоит развиваться сюжету. В итоге все получилось очень резонирующим с тем, что я написала, и мне кажется, что большой объем он отснял, ориентируясь на музыку, которую я уже записала, хотя большинство саундтреков фильмов обычно пишутся к заранее отснятому материалу. Получилось действительно прекрасно, потому что музыка и фильм предстали единым целым».
Саундтрек для «Джокера» стал вторым, который она делала для фильмов с Хоакином Фениксом; в 2018 году она писала партитуру для фильма Гарта Дэвиса «Мария Магдалина», где Феникс сыграл Иисуса (кого же еще). «Я нечасто встречала его лично, — делится она, — тем не менее я провела больше времени с ним в одном помещении, с ним на экране, чем с кем-либо еще. Тяжело общаться с Фениксом, когда он в образе, потому что актер полностью погружается в роль, делая это очень, очень глубоко. И про глубину — не просто оборот речи, вы буквально чувствуете это. Похоже, я волею судеб встретила актера, с которым всегда готова работать. И определенно, если мне представится возможность выбора, то Хоакин будет на лидирующих позициях».
Гуднадоуттир также исполняла соло на виолончели для саундтреков в других фильмах — «Выживший» Алехандро Инньяриту; «Убийца» и «Прибытие» Дени Вильнева — на инструменте, на котором начала играть в пятилетнем возрасте. «Моя мама была оперной певицей, а папа — кларнетист, композитор и дирижер. В моей семье почиталась классическая музыка, и это та обстановка, в которой я росла. Когда мама была беременна мной, она часто слушала Жаклин Дю Пре и была впечатлена ее историей. Поэтому и решила, что ее ребенка будут звать Хильдур (в честь пламенного стиля игры Дю Пре: на исландском «хильдур» означает «битва») и быть ему виолончелистом. И это свершилось!»
Ее первый выход в качестве профессионального музыканта состоялся рано, в десятилетнем возрасте, когда она начала работать вместе с мамой в исландском ресторане, оформленном в стиле викингов: «В летний сезон мы встречали автобусы, полные туристов, направлявшихся из аэропорта и заезжавших в парк, где их ждало наше заведение, а я пела для них и подавала акулу».
Она училась в Рейкьявикской музыкальной академии, а позже в Исландской академии искусств и университете Universitat der Kunste в Берлине, но при всем при этом Гуднадоуттир утверждает: «Я никогда не стремилась стать оркестровой виолончелисткой. Смотрела на это с более экспериментальной точки зрения. Но я признательна, что начала с классических традиций, поскольку, особенно если ты играешь на струнном инструменте, существует множество тончайших нюансов, которые очень сложно постичь самостоятельно. Я действительно рада, что прошла через этот опыт, хотя студенткой была, скорее, занозой в заднице у преподавателей. Мне очень сложно было объяснить, что музыка должна быть именно такой, что вот так правильно, а так — нет. Мной этот процесс воспринимался чрезвычайно противоестественным. У меня была теория, что чем меньше я практиковалась, тем лучше у меня получалось. Сейчас могу заверить, что это не так».
Нешаблонное творческое восприятие Гуднадоуттир позволяет ей сотрудничать с такими группами, как Mum, The Knife и Throbbing Gristle, а также помогло выпустить пять студийных сольных альбомов. После «Чернобыля» и «Джокера» виолончелистка заявляет, что ей нужен «небольшой отдых от фильмов, чтобы сосредоточиться на музыке ради самой музыки», тем не менее упоминая, что прорабатываются вопросы живого исполнения произведений из «Чернобыля». И какой бы следующий проект она ни начала, можно с уверенностью сказать, что это будет связано с созданием особого настроения: «Я всегда была более склонна к мрачным повествованиям, чем к легковесным. Это сильно смущает людей, поскольку обычно я очень позитивна и много смеюсь. Я совершенно не мрачная личность! Единственное, чем могу объяснить этот момент, так это то, что каждый обладает темной и светлой стороной и тьма должна находить какой-то выход. Моя темная сторона, видимо, транслируется через музыку».
Записала Миранда Коллиндж
Перевод Темира Утешева
Фотограф Максим Баллестерос
