Factum:
Le Tour de France
У меня было только две страсти – литература и велосипед.
Эмиль Мишель Чоран
Tour de France – всемирно известная многодневная велогонка. Проводится ежегодно с 1903 года (с перерывами на Первую и Вторую Мировые войны).
Основателем Tour de France был Анри Дегранж и газета L’Auto (ныне L’Equipe), но сама идея велогонки принадлежала молодому журналисту из команды Дегранжа Жоржу Лефевру. Tour de France имел своей целью популяризацию газеты L’Auto (после первого Tour de France 1903 года тираж возрос в 2,5 раза).
Изначально маршрут Tour de France как бы описывал границы Франции. В последние годы Tour de France в маркетинговых целях стал выезжать далеко за пределы Франции.
Первым победителем в общем зачете Tour de France стал Морис Гарен.
Наибольшее число побед на Tour de France одержал Лэнс Армстронг (7), но больше всего этапов выиграл Эдди Меркс (34).
Сейчас Tour de France проходит в течение трех недель и состоит обычно из «пролога», 20 этапов и двух выходных. На Tour de France за три недели гонщики проезжают более 3000 километров.
С 1975 года Tour de France всегда финиширует на Елисейских полях в Париже.
Особое значение на Tour de France имеют горные этапы и индивидуальные гонки («разделки»). На них чаще всего решается судьба победителя в генеральной классификации. На горных этапах Tour de France существуют классические вершины (L’Alpe d’Huez, L’Alpe de l’Angliru, Mont Ventoux, Col du Tourmalet, St. Lary Soulan и др.).
На Tour de France вручается 4 призовые майки: желтая (лидер общего зачета), зеленая (лучший по очкам или лучший спринтер), белая в красный горох (лучший горный гонщик) и просто белая (лучший молодой в общем зачете).
Велогонка Tour de France официально признана самым физически трудным спортивным соревнованием в мире.
Слоган: «Tour de France».
Punctum:
Никакой другой вид транспорта не приковывает мое внимание так, как приковывает велосипед. Мне кажется, что велоспорт самый эстетичный вид спорта. Только в велоспорте и лошадиных бегах есть столько грации. Я думаю, что велосипед и лошади будут всегда приковывать внимание людей.
Меня абсолютно не интересуют машины и мотоциклы. Поэтому я ненавижу Формулу-1 и Moto GP. Мне абсолютно не интересно переживать за машины. Меня интересует противостояние людей, их силы, их воли и их характеров, даже если в этих людях полно стероидов, анаболиков, перелитой крови и т.д. Поэтому я обожаю Tour de France.
Tour de France – это необычный спорт. Tour de France – это противостояние не только человека и человека, но и противостояние человека и природы. Tour de France это самое нелинейное, децентрированное и постмодернистское соревнование в мире. Внутри одной гонки Tour de France есть огромное количество противостояний.
1) Противостояние всех гонщиков природе – горам, жаре, ветру, дождю, снегу и т. д. (вызов)
2) Противостояние в борьбе за лидерство в общем зачете (стратегия)
3) Противостояние в борьбе за звание «горного короля» (воля и легкость)
4) Противостояние спринтеров (смелость и мощь)
5) Противостояние молодых (стабильность)
6) Противостояние за победу на этапе (дело чести)
7) Противостояние отрыва и пелотона (трудолюбие и упорство)
8) Противостояние велокоманд (сплоченность и ответственность)
И еще, наверно, есть несколько противостояний, которые я не заметил. Противостояние – это то, с чем я сталкиваюсь каждый день. Tour de France учит меня противостоянию точно так же как учит бокс.
Tour de France показывают по шесть часов каждый день в течениие трех недель. Только настоящие любители Tour de France готовы столько времени смотреть то, как едут велосипедисты. Тут становится очень
важным то, что говорит комментатор. От комментатора очень многое зависит. Комментатор, который комментирует Tour de France большую часть гонки должен говорить не о событиях на трассе, а о чем-то другом. Очень часто гонщики просто едут и ничего не происходит. Комментатор в это время говорит о биографиях гонщиков, о закулисье Tour de France, об истории, о местах, которые проезжает гонка, о культуре, о языке, о погоде, о перспективах гонки, о вчерашнем дне, о завтрашнем дне, о газетах, о телевидении, о чем угодно. Но надо говорить так, чтобы это было интересно. Вести репортаж с Tour de France, быть комментатором Tour de France – это почти искусство. Я знаю, что Йорген Лет раньше, годах в 70-х, комментировал Tour de France для датского телевидения. Он даже сделал для него документальный фильм – Eddy Merckx i nærheden af en kop kaffe. Мне очень нравится и российский комментатор Tour de France с канала Eurosport. Я считаю его лучшим комментатором в России, потому что весь остальной спорт я смотрю с выключенным звуком. Я вообще чаще всего смотрю телевизор с выключенным звуком.
Когда я смотрел Tour de France в первый раз, мне больше всего нравились спринтерские финиши. В них всегда безумное количество драйва и адреналина, скорости за 70 км/ч и постоянная опасность, что кто-то вылетит на рекламные щиты. Я болел тогда за Марио Чиполлини. Позже я стал болеть за Але Петакки. Но по прошествии времени я стал понимать, что самое чарующее на Tour de France это горы. Нет ничего более завораживающего, чем наблюдать за тем, как Марко Пантани едет на Mont Ventoux или Ибан Майо – на L’Alpe d’Huez. Да и вообще не важно кто едет. Просто безумно красиво, видеть мучения людей в противостоянии с природой. В горах на Tour de France нет этой надменной уверенности человека над природой, нет этой легкости, с которой человек при помощи машин и техники покоряет природу. На Tour de France покорение природы требует великой воли и великого характера. В Tour de France есть какая-то первобытность. Но в то же время Tour de France очень современен. Потому что велосипед современен всегда.
Я не могу представить себе время, когда велосипед был бы не современен, как сейчас несовременен дирижабль. Мне кажется, что в этом мире есть несколько изобретений человека, которые не устареют никогда, хотя постоянно производится и производится что-то, что должно их заменить. Велосипед – одно из этих неустаревающих изобретений. Еще, наверно, литература, радио и ручка (или карандаш). Вообще не известно, куда все повернется, когда система дойдет до своего предела, и когда люди насытятся прогрессом и современностью. Вполне может так случится, что все обернется назад, к несовременности и архаичности, а велосипед, радио, литература и карандаш окажутся связующими звеньями всего. Мне странно называть радио архаичным изобретением, но это так.
Tour de France это больше, чем просто спортивное соревнование. Если бы это было просто спортивным соревнованием, то Ролан Барт не писал бы о Tour de France и не называл бы его «эпической поэмой». Из всех «мифологий» Барта «мифология» о Tour de France моя самая любимая. Я перечитываю ее каждый год перед началом Tour de France. Это мой ритуал.
На Tour de France невозможно болеть за какого-нибудь одного спортсмена, за какую-нибудь страну или команду. Tour de France – это эстетическое зрелище с постоянно смещающимися симпатиями. За последние 2-3 года я болел за Але Петакки, за Яна Ульриха, за Ибана Майо, за Стефано Гардзелли, за Дамиано Кунего, за Ивана Бассо, за Андреаса Клёдена, за Ришара Виранка, за Александра Винокурова, за Данило ди Луку, за Томаса Фёклера, за Тура Хусхова, за Джибо Симони и еще много за кого. Но я редко болею за фаворитов в генеральной классификации. Но когда вдруг фаворит проваливается, то я начинаю ему симпатизировать. Поэтому я никогда не болел за Лэнса Армстронга. Армстронг – это машина, он никогда не проваливался. Иногда казалось, что он продукт американских космических технологий. Армстронг это как Луизон Бобе в «мифологии» Ролана Барта. Если бы Ролан Барт знал, то он обязательно написал бы об Армстронге как о «герое прометеевского типа», а может быть, он придумал бы ему какой-нибудь новый тип – например, ницшеанский Сверхчеловек.
Хоть я никогда не болел за Армстронга, я все равно купил его желтый браслет Live Strong. И мне очень нравится, что он желтый, поэтому я его постоянно ношу. Для меня это один из знаков Tour de France, хотя на самом деле браслет Live Strong символизирует борьбу с раковыми заболеваниями, а не Tour de France. Желтый браслет носят многие известные люди. А я падок на все то, что носят известные люди. Когда показывают каких-нибудь звезд, то я первым делом пытаюсь рассмотреть их запястья: есть там желтый браслет или нет? Если есть, то этот человек мне нравится.
Bonus.
Soundtrack. Kraftwerk
«Tour de France 03»
Очень простой ролик. Мы видим нарезку с Tour de France разных лет, от основания до сегодняшнего дня. В основном это фрагменты горных этапов. Сначала времена Мориса Гарена и Филиппа Тиса, потом – Джино Бартали и Фаусто Копи, потом – Луизона Бобе и Жака Анкетиля, потом – Эдди Меркса и Бернара Ино, потом – Мигеля Индурайна и Лэнса Армстронга.
Packshot Tour de France (короткий фрагмент официальной заставки Tour de France для телевизионных трансляций, затем – стоп-кадр) и слоган: «Tour de France. Герои существуют».
Factum:
Esquire
Иногда, кроме везения, ничего больше не нужно.
Ричард Бротиган
Esquire – мужской глянцевый журнал.
Esquire был основан Арнольдом Джинричем в 1933 году.
Esquire – это журнал для чтения, который отражает современные тенденции культуры и общества. На страницах Esquire соседствуют качественная художественная проза и публицистические статьи на самые разнообразные темы, от политики до моды.
В Esquire печатались Эрнест Хемингуэй, Френсис Скотт Фицджеральд и другие известные американские авторы.
Один из самых известных редакторов Esquire Гордон Лиш получил прозвище «Капитан художественной литературы» («Captain Fiction») за свою активную деятельность по продвижению молодых авторов.
В 60-е годы Esquire стал одним из прародителей так называемой «Новой
Журналистики» в лице Нормана Мейлера, Тома Вулфа, Тима О’Брайена и других.
Дизайном Esquire в разное время занимались такие люди, как Жан-Поль
Гуд, Пол Ранд, Роджер Блэк и Джордж Лоис.
Две обложки Esquire (за апрель 1968 года с Мохаммедом Али и за май
1969 года с Энди Уорхолом, тонущим в банке Campbell’s Soup) вошли в пятерку лучших обложек за последние 40 лет.
Сейчас Esquire принадлежит американской медиаимперии Hearst
Corporation.
Ежемесячный тираж Esquire в США составляет 700 000 экземпляров.
Кроме США, Esquire издается еще в 12 странах мира (включая Россию и
Китай).
Слоган: «Мужчина в своем лучшем виде» (original version: «Man at
His Best»).
Punctum:
Я каждый месяц покупаю пять глянцевых журналов: Playboy, GQ, Hustler, Penthouse и Esquire. Но читаю я только Esquire.
Esquire – это типично нью-йоркское изобретение – сочетание моды, стиля и интеллекта. Я не хочу сказать, что все статьи Esquire мне нравятся. Не знаю почему, но я недолюбливаю всех главных редакторов всех журналов. Поэтому их авторские колонки я никогда не читаю. Я уверен, что среди них есть и неплохие статьи, но я этого знать не могу, потому что никогда не читаю.
Я всегда очень внимательно смотрю каждую рекламу в глянцевом журнале. Реклама – это почти половина любого глянцевого издания, поэтому я не могу ее пропустить. Хотя ничего полезного я для себя там не нахожу. В глянцевых журналах больше всего рекламируют часы, парфюм и крепкие спиртные напитки. Я не ношу часы, не пользуюсь туалетными водами и пью только Jameson. Реклама в Esquire для меня абсолютно бесполезна. Хотя мне очень нравится смотреть на эти глянцевые лица глянцевых мужчин и женщин в глянцевых интерьерах.
Наверно, реклама – это самое актуальное из искусств. Во всяком случае, за нее больше всего платят.
Мне нравится, что в Esquire печатают художественные рассказы. Я не люблю рассказы, когда они в книжках, а журнал – это как раз для рассказа. У меня никогда не получалось прочитать полностью какой-нибудь сборник рассказов, как будто это роман. Я всегда читал рассказы между прочим, от случая к случаю.
Иногда я думаю, что если бы в мире было побольше журналов для чтения, таких как Esquire, то я перестал бы читать книжки. Esquire гораздо интереснее Чехова. Наверно, современному писателю нужно писать так, чтобы у читателя вообще не было желания взять в руки глянцевый журнал. Сейчас глянцевые журналы начинают забирать все время людей, которое они способны выделить на чтение. Когда я покупаю Esquire, я откладываю все книжки. Когда я покупаю Esquire, я читаю его везде и всегда: в метро, в ванне, в туалете, на кухне, перед сном и т. д. После чего я его выбрасываю. Все, что слишком поглощает, на самом деле не имеет никакой ценности. Поэтому я выбрасываю Esquire без сожаления. Я знаю, что совсем скоро у меня появится новый номер Esquire. Это ключевая разница между книгами и глянцевыми журналами: новая книга не всегда лучше старой, но новый номер журнала всегда лучше предыдущего.
В Esquire пишут только известные люди. Известным человек становится только потому, что ему повезло. Сначала ему повезло, что он стал известным, потом ему повезло, что его напечатали в Esquire.
Известные люди могут нести всякую чушь, но они известны, и это гораздо важнее. Известного человека читают иначе, чем неизвестного.
Известные люди обладают той аурой, которая заставляет к ним прислушиваться всех неизвестных. Это основной принцип любого глянца: должно быть много известных людей. Причем – в любом виде.
За известность платят больше, чем за интеллект. В Esquire, наверно, больше всего интеллекта среди всех глянцевых журналов. Хотя если мне что-то приносит удовольствие, то я не смотрю, насколько это интеллектуально. Поэтому я покупаю Hustler и смотрю Comedy Club.
Esquire хорош тем, что в нем нет слишком уж заумных статей (как в журнале «Искусство кино») и нет пошлости (как в журнале «Cool»). Мне хочется найти ту точку, которая на равном удалении находится и от заумности, и от пошлости. Но меня постоянно заносит – то в заумь, то в пошлость. Esquire тоже, бывает, заносит, но гораздо реже, чем меня.
В Esquire моя любимая рубрика – «Правила жизни». Это такая полупсихоаналитическая рубрика, где известные люди говорят обо всем, что взбредет в голову, но обязательно в афористичной форме. Мне никогда не попасть в эту рубрику. Мне не очень-то везет. Поэтому я вынужден создать ее себе сам. Я сделал ее в виде конспекта дневника за год. Итак: «Правила жизни»:
Январь
В начале месяца я купил журнал Esquire.
Я не люблю свой день рождения, потому что приходится думать о гостях. Я не привык о ком-то думать, я привык никому не мешать.
Февраль
В начале месяца я купил журнал Esquire.
При знакомстве с людьми я сразу показываю им все свои отрицательные качества: лень, неспособность заботиться о другом, неумение водить машину; между телевизором и человеком выбираю телевизор и т. д. Если люди примут меня таким, то я буду им благодарен и попытаюсь исправиться. Если они меня не примут, то так оно и лучше. Незачем держаться за людей, которые не оценили твои недостатки. Достоинства они тоже не оценят.
Март
В начале месяца я купил журнал Esquire.
Между любовью и малиновым вареньем почти нет никакой разницы. Очень красиво выглядит и вкусно есть, но в зубах всегда застревают мелкие косточки. В случае с малиновым вареньем можно обойтись зубочисткой.
А как быть с любовью?
Апрель
В начале месяца я купил журнал Esquire.
Недавно я перестал думать о себе как о человеке и стал воспринимать себя как произведение искусства. Это значит, что я не осознаю себя целостным универсумом. Если человек рождается сразу и целиком (голова, ноги, руки и т. д.), то произведение искусства рождается постепенно – с помощью мазков, кадров, глав, эпизодов, па, пируэтов и т. д. Я смотрю на себя как на череду никак не связанных между собой мазков, кадров, глав, эпизодов, па, пируэтов и т. д. Я никак не могу уловить их все вместе, как одно целое.
Май
В начале месяца я купил журнал Esquire.
Если люди начинают жить вместе, то, значит, им стало совсем тяжело.
Когда ты один, то все твои мысли сосредоточены на тебе самом. Это рано или поздно начинает сводить с ума. Поэтому, чтобы отвлечься от мыслей о себе самом, люди начинают жить вместе, женятся. Когда мне стало совсем тошно, я завел кота.
Июнь
В начале месяца я купил журнал Esquire.
По-настоящему современных людей только двое. Это Иисус Христос и Люцифер.
Июль
В начале месяца я купил журнал Esquire.
Смысл высшего образования в России – для меня загадка. Я не встречал ни одного человека от 18 до 23, кто не был бы студентом. Это своего рода модный ритуал – закончить университет.
Август
В начале месяца я купил журнал Esquire.
Экологическая катастрофа начинается не в Антарктиде, и не на дне Индийского океана, и не на склонах гор штата Колорадо. Экологическая катастрофа происходит каждый раз в наших домах, когда мы начинаем уделять больше внимания своему компьютеру, чем собственному телу.
Сентябрь
В начале месяца я купил журнал Esquire.
Все, что я хочу, можно купить. Я не помню, когда в последний раз хотел чего-то такого, чего нельзя купить. Если отсутствие желаний – это счастье, то я счастливый человек.
Октябрь
В начале месяца я купил журнал Esquire.
Когда идет дождь, я сижу дома. Дождь из окна и дождь за окном – это два разных дождя. И не потому, что один тебя мочит, а другой ты только наблюдаешь. Меняется все – запах, освещение, ракурс, звук и т. д.
Ноябрь
В начале месяца я купил журнал Esquire.
Я больше всего боюсь умереть в простой русской больнице. Я не хочу стать святым после смерти. Мне кажется, что всех умерших в русских больницах можно назвать мучениками. Они достойны канонизации в гораздо большей степени, чем Николай II и вся его семья.
Декабрь
В начале месяца я купил журнал Esquire.
Новый год и Рождество – два самых потребительских праздника. В эти дни люди потребляют сверх нормы. Покупают икру, оленину, новый телевизор и ездят в путешествия. Это самое радостное время. И одновременно почему-то грустное.
Bonus.
Soundtrack.
Tiger Lillies «Hipdeep Family»
Черно-белый кадр. Мы видим мужчину в деловом костюме, у которого нет головы. Закадровый голос: «Это мужчина без головы». Мы видим мужчину в деловом костюме, у которого есть голова. Закадровый голос: «Это мужчина с головой».
Packshot Esquire (обложка) и слоган: «Esquire. Журнал для мужчин с головой».
