Что значит для спортсмена отмена соревнований, которых ты ждал четыре года и где тебе гарантировано особенное внимание после золота на Олимпиаде в Рио? Первый казахстанец, ставший олимпийским чемпионом в плавании, рассказал Esquire о том, как он переживал перенос стартов в Токио и как ему удалось покинуть США до разгара эпидемии.
— Дмитрий, какие самые первые чувства вы испытали, когда узнали о переносе Игр?
— Это был шок для всех спортсменов и для меня, конечно, тоже. В принципе, когда стали переносить и отменять одно за одним крупные и даже менее масштабные соревнования, стало понятно, что Олимпиаду, скорей всего, тоже перенесут.
Но ситуация с коронавирусом очень серьезна во всем мире, и никакие соревнования, никакие медали и рекорды не могут сравниться с ценностью человеческой жизни. Поэтому решение Международного олимпийского комитета было абсолютно правильным.
Спортсмены – люди, умеющие подстраиваться под тяжелые обстоятельства, готовые бороться со стрессом. Поэтому нам ничего не остается, как продолжать держаться и готовиться к Олимпиаде уже в будущем году.
— Что наиболее тяжело было лично вам?
— Наверное, все же можно сказать, что было обидно – мы готовились долгое время, строили планы. Важно понимать, что подготовка к Олимпиаде начинается задолго до игр: это упорная работа в течение 4 лет – у кого-то больше, у кого-то меньше, тем не менее, это долгий процесс. И достаточно болезненно было услышать, что все это переносится, как минимум, на год.
Мы уехали в Штаты за год до Олимпиады, чтобы полностью посвятить себя тренировкам, практически год не были дома, я и команда отдали много сил, чтобы подготовиться, и тут… Конечно, это расстраивает, но нужно это принять. А что делать? Все сейчас оказались в такой сложной ситуации, и поэтому надо подстраиваться.
— Как реагировали другие спортсмены?
— Мы общались с другими ребятами, и все примерно одинакового мнения. Всем обидно, все готовились, но, повторюсь, человеческая жизнь бесценна, поэтому все отнеслись с пониманием и стараются поддерживать друг друга.
Для кого-то это стало сильным ударом. Например, для возрастных спортсменов Олимпиада-2020 была, скажем так, последним рубежом, который нужно было взять.
Я знаю людей, которые сказали, что не выдержат еще один год подготовки, поэтому они заканчивают свою карьеру. Обидно, конечно, что у кого-то не получилось закончить карьеру на красивой ноте, но, тем не менее, жизнь продолжается.
— А какой сейчас у вас настрой?
— Сейчас уже легче, но пока сложно строить тренировочный план. Пока еще идет обсуждение того, как будет организована дальнейшая подготовка, потому что много стартов отменили. Обычно подготовка строится таким образом: мы тренируемся 2-3 месяца, потом надо обязательно где-то выступить, закрепить результаты, и двигаться дальше, к следующему этапу. Так как, по крайней мере, в ближайшие полгода непонятно, будут ли какие-то старты, очень тяжело планировать подготовку. Стараемся просто поддерживать себя в форме и с позитивом смотреть в будущее.
— Как удавалось поддерживать себя в форме в условиях карантина?
— Так как выходить из дома не рекомендовалось, я занимался общей физической подготовкой – приседания, отжимания, очень много работал с резиной, имитировал движения в воде. Понятно, что это все не заменяет полноценной тренировки, но помогает оставаться в форме.
Надо признаться, для меня как для спортсмена в первую неделю было нереально тяжело сидеть взаперти: организм привык к тому, что у тебя есть энергия, и ее нужно куда-то сбрасывать. А здесь ходишь по квартире, не зная, чем себя занять.
Но потом начинаешь потихоньку втягиваться – немного поработал, какие-то домашние дела сделал. И, оказывается, они тоже сил занимают не меньше, чем тренировки.
— Полгода назад вы стали участником команды Team Visa. Насколько я понял, это глобальный проект с участием ведущих мировых спортсменов?
– Начать надо с того, что Visa – это глобальный партнер Олимпийских игр уже более 30 лет. А с 2000 года появился проект Team Visa, в котором они поддерживают спортсменов со всего мира, помогают им в подготовке к Олимпийским и Параолимпийским играм.
С момента запуска программы ее участниками стали более 500 спортсменов-олимпийцей и паралимпийцев, а в этом году в ее состав вошли 68 спортсменов из 40 стран мира. И это действительно было круто для меня попасть в такую команду, ведь в свое время такие великие спортсмены, как пловец Майкл Феллпс и наш Денис Тен тоже были в Team Visa.
— В чем заключается ваше сотрудничество?
— Visa предоставляет спортсменам инструменты и ресурсы, в том числе финансовую поддержку, для того, чтобы мы могли максимально сосредоточиться на подготовке к Олимпийским играм.
Плюс, это интересное общение и новый опыт. Например, в прошлом году мы были на саммите Visa в Сан-Франциско, где познакомились с другими ребятами, самим брендом, его историей, платежными инновациями компании. Я узнал много нового, например, разные аспекты финансовой грамотности, чему нас, к сожалению, не учат ни в школах, ни в институтах. Или о том, как вести социальные сети и как общаться в социальных СМИ с поклонниками спорта в роли амбассадора бренда. И это был интересный опыт.
— Вы готовились к токийской Олимпиаде в Лос-Анджелесе. А как успели попасть в Казахстан до карантина?
— Мы вернулись буквально перед закрытием границ, в середине марта.
— Это было плановое возвращение?
— Нет, мы должны были готовиться там непосредственно до Олимпийских игр. Но в какой-то момент стало достаточно тревожно из-за происходящего вокруг: нарастающая паника, в магазинах пустели полки, людей на улицах практически не было видно.
Сначала мы шутили над этим, а потом все стало настолько серьезно, что, как бы ты ни пытался спокойно себя вести, вся эта атмосфера вокруг давит, и ты неосознанно начинаешь тоже поддаваться панике.
— Как вам вообще эта ситуация с распространением COVID-19 в США? Можно ли было поступить по-другому, может, быстрей внедрять карантинные и ограничительные меры?
— Не могу сказать, это не моя сфера деятельности. Люди, которые занимаются этим вопросом в мире и в США, лучше меня во всем разбираются. Поэтому, я думаю, они сделали, как посчитали нужным и, наверное, по-другому не получилось бы.
— Как вам тренировки в Штатах? Чем они отличались от домашних?
— Там совсем другой подход к плаванию. В тренировках у нас, да и во всем СНГ, очень много технической работы, длинного плавания и так далее, а в Америке делают акцент на физику, скорость, силовые тренировки, порой сверхинтенсивные. Поэтому первые две недели тренировок там мы оставались без сил.
После тренировки могло судорогой схватить ногу из-за слишком интенсивной нагрузки. Но со временем адаптируешься, и уже по возвращении обратно мне было тяжело плавать как прежде, потому что привык работать по-новому.
Интересно, что там, в первую очередь, отличается атмосфера тренировки. Если у нас в группе плавает 5-7 человек, то в Штатах в воду прыгают одновременно 40 человек. И тебе самому хочется выкладываться по максимуму, потому что ты видишь, как люди рядом с тобой пашут.
— В декабре вы принимали участие в открытом чемпионате в США и заняли там второе место…
— И первое.
— Первое?
— Да, и первое, и второе (смеется).
— Прошу прощения! Тем более. А как вас приняли в американском комьюнити пловцов, которое считается одним из самых сильных в мире? Не было такого «Что за чужак приехал забирать наши медали»?
— «Чужак» в этом случае довольно грубое слово (смеется). В Америке учится и работает очень много приезжих людей, и на открытом чемпионате выступает не только американская команда, но и ребята со всего мира – страны СНГ, Европы, Латинской Америки. И очень многих спортсменов, по крайней мере, в брассе, я уже знаю – мы виделись на каких-то международных стартах, с кем-то тренировались и так далее.
Это на дорожке мы все соперники, а в жизни все очень дружелюбные.
Нет такого «ты – чужак, приехал к нам соревноваться». Это абсолютно обычный старт. И это очень круто, что приезжают ребята со всего мира. Конкуренция рождает результат и повышает зрелищность соревнований.
— Сразу после Штатов вы выступали в Китае на Сhampions swim series, и можно было заметить, что вы довольно спокойно, назовем это так, проплыли. Берегли силы для Олимпиады?
— Я бы хотел так сказать, но это не так (смеется). На самом деле через неделю после Нового года я сильно заболел – температура 38, кашель. То есть почти две недели я не плавал и в Китай поехал, не подготовившись. Фактически первый раз после болезни в бассейн я прыгнул уже там, на соревнованиях.
Не буду скрывать, было очень тяжело – руки абсолютно каменные, самочувствие все еще не такое хорошее… Это, наверное, был один из самых стрессовых для меня стартов, потому что я к нему, в принципе, был не особенно готов.
— Кстати, как-то вы говорили о везении у спортсменов. Верите в его существование?
— Думаю, что везение есть в жизни не только спортсменов, но в целом у каждого человека. Но могу сказать, что многие спортсмены более суеверны. Ну, знаете: черная кошка дорогу перебежала – жди беды.
Я в принципе не такой, но иногда замечаю долю везения или невезения. Вот мне не повезло, что я заболел перед теми соревнованиями, а кому-то повезло, что я заболел. Понятно, что все мы друг другу желаем здоровья, но в жизни так случается, что кто-то заболел, кто-то простудился или встал не с той ноги. То есть существует очень много мелких факторов, которые влияют на результат.
— Вы, кстати, и сами перед каким-то важным стартом поскользнулись?
— Да, я вообще в этом плане не фартовый (смеется). В моей жизни был случай, когда я год готовился к Азиатским играм, а за 2 месяца до соревнований на сборе просто неудачно приземлился на голеностоп, и все – нога опухла.
Были случаи, когда человек к Олимпиаде готовился четыре года, а на старте сделал фальстарт. И все – она у него закончилась за полсекунды. Таких примеров очень много. Поэтому я говорю, что удача – очень важная вещь.
— О том периоде, когда вы стали Олимпийским чемпионом, вы как-то сказали интересную фразу: «В какой-то момент снесет крышу, когда кажется, что можешь ходить по воде». Интересно, как Дмитрий Баландин мог «ходить по воде»? В чем это проявлялось?
— Есть много личных вещей, о которых я не хотел бы рассказывать. Кто знает, тот знает. Я старался не поддаваться звездной болезни, но когда вокруг все говорят «ты такой молодец», «ты все правильно сделал», и даже если ты стараешься говорить, что «это все благодаря удаче, команде, мы все вместе это сделали», в какой-то момент начинает казаться, что, если я тогда сделал это, то легко смогу сделать еще лучше.
Но жизнь очень быстро ставит на место, и ты понимаешь: чтобы что-то большое сделать, нужно работать еще больше, потому что к тебе приковано двойное, тройное внимание. Но на самом деле многие с этим не справляются.
— Существует ли у известного спортсмена в Казахстане возможность зазвездиться? Все-таки у нас нет такой спортивной индустрии и медийности атлетов, как в тех же Штатах.
— Конечно, у нас нет такой степени медийности, но у нас популярность проявляется по-другому. То есть даже если ты не появляешься на всех телеканалах страны, работает сарафанное радио: люди тебя узнают, проявляют повышенное внимание. Этого уже достаточно, чтобы могло показаться, что ты чуть выше всех остальных. У нас это возможно, но с этим надо уметь справляться.
— А были ли какие-то странные фанатские поступки в ваш адрес? Или что-то, что особенно запомнилось?
— Чего-то странного я, наверное, не припомню. Я не много общаюсь со СМИ, не слишком активен в соцсетях, поэтому слишком странного не было.
А приятных моментов было много. Особенно мне запомнилось, когда я только прилетел с Олимпиады, нас встречали в аэропорту, и маленькая девочка лет пяти-шести подарила мне рисунок.
На нем она плавает, а я рядом с плакатом за нее болею. Это было очень мило.
Надеюсь, когда-нибудь она действительно будет участвовать в соревнованиях, и я смогу за нее поболеть. Это было бы очень круто.
Записал Артем Крылов
